Страница 8 из 17
Как же это прекрасно – летать! За спиной сразу остались все проблемы, все эти болваны: ученики, учителя со своими вечными умными, надменными лицами, заданиями, наказаниями – всё становится таким мелким, когда летишь! Ради этого стоит жить. «Крылатую Тьму» Анаркона любил каждой клеточкой. Это прекрасно!
Анаркона каждый раз чувствовал, что с волшбой что-то не так. Вот и сейчас крылья высасывают силу быстро, как песок, впитывающий воду. Минута полёта, пьяный восторг – и… мерное течение заклятья прерывается. Всегда приходится приземляться заранее, и с неохотой заставлять бешено рвущееся сердце успокаиваться.
В первый раз Анаркона едва не погиб. Хорошо, что экспериментировал над рекой. Упав с большой высоты, отбил всё, что можно. К берегу незадачливый Маг выплыл в полуобморочном состоянии. Долго лежал, хватая ртом воздух. Час в себя придти не мог, и после несколько дней ходил, словно варёная свёкла – тело превратилось в сплошной синяк. В дальнейшем стал действовать осторожнее: паря над поверхностью воды, постепенно высчитал время. И… о чудо! Времени как раз хватило для перелёта через широкую реку. Никто из лагеря до него здесь не бывал – уходить далеко запрещалось, не говоря уж о том, что б на другом берегу побывать. Но Анаркона в положенный час отдыха укладывался, и наконец, впервые увидел новую жизнь – место, так не похожее на пресловутый лагерь маргов.
Река Аркимана отсекла от владений Тёмной Империи небольшую часть материка. Зато надёжно – без бродов, отмелей и мостов, ширина могучих вод почти миля. Отсечённый кус земли носит имя Независимые Поселения. Как оказалось, живут здесь обособленными деревнями – без единого правителя, и в каждой свой лидер и одна раса. Впервые перелетев реку и помотавшись вдоль берега, Анаркона нашёл сразу три деревни. Но и этого хватило с избытком – казалось, будто полмира объездил. Теперь стоило дождаться перерыва в тренировках и, не зная отдыха, юноша мчался к берегу, стрелой перелетал реку, и пока пялился на быт орков или нумидарцев, копил силу, высосанную крыльями для обратного полёта.
Сегодня наблюдательный пункт устроил вблизи деревни людей, в зарослях небольшой рощи – она тут как специально для подсматривания. Да и растительность на этом берегу Аркиманы странная, не такая как в Диких Лесах у стен Лиги.
«Тёмное Око» позволяет видеть удалённые места будто вблизи, и силу не высасывает.
«Хоть что-то делаю правильно», – стрельнуло в мозгу юноши.
Анаркона притих лисицей. Всматриваясь в лица людей, в который раз поразился отсутствию той хмурой сосредоточенности, что прилеплена к мордам соплеменников непрошибаемой маской. Хотя не все марги такие, даже в Лиге есть пара весельчаков и несколько добряков. Да и что он видел-то кроме Лиги? Три сотни учеников и учениц, два десятка охраны, стены, да дюжина учителей. Здесь же люди часто улыбаются, смеются, свежие эмоции Анаркона поглощает, как умирающий от жажды в пустыне путник. В хмуром течении времени появился просвет, теперь каждый день обещает приключение. Посмотришь на такую жизнь, и в Лигу возвращаться не хочется – каждый раз как на каторгу. Да он и в детстве попасть в неё желаньем не горел. Когда исполнилось семь, Варла, заменившая Анарконе родителей, словно натерпевшись с надрывом выпалила: «Анаркона, у меня нет денег, чтобы воспитывать тебя дальше! Через неделю набор детей в Лигу Воинов. Если не вступишь, станешь нищим поберушкой. Через неделю я продаю дом и уезжаю. Одна!» Перепуганный мальчик тогда не поверил ушам, ревел ночи напролёт, но женщина оказалась твёрже кремня. Оказаться на улице, стать бездомным нищенкой ребёнок боялся ещё больше таинственной Лиги Воинов. Пришлось вступать.
Сегодня в деревне что-то празднуют. Пляски, хохот… Пищу, разложенную на больших длинных столах, составленных на улице в форме прямоугольника, вкушают вместе, размеренно. Люди веселятся. Анаркона уставился широко открытыми глазами, безумно захотелось окунуться в эту суетливую чехарду. Свое рождение маргом уже не раз проклял, и сегодня это чувство проявилось особенно остро. Царящая здесь атмосфера намного ближе сурового быта родичей – здесь жить хочется!
Наверное, так и сидел бы тут весь день, но время поджимает – пора возвращаться. Тяжело вздохнув, Анаркона поднялся и тут же упал обратно в траву. На горизонте появился столб пыли, крохотная точка стала быстро расти – любопытство не нож, в сапоге не спрячешь, и через некоторое время Анаркона уже пристально всматривается в гостей, подъезжающих к празднующим.
Прибывшие выглядят колоритно. Десять всадников въехали в деревню на белых конях – за каждым запасной. Анаркона притих, гости как на ладони. Волосы гостей – копны спелой пшеницы, густые, чуть волнистые, до плеч. У жителей деревни расцветки колеблются, но в основном тёмно-русые, у гостей же как на подбор. Внезапно Анаркона вспомнил описание главных и самых опасных врагов Тёмной Империи, всё мгновенно сошлось один к одному.
«По-моему их звали… Да, точно, это же арии, арийцы! Клан Синего Цветка! Что им тут нужно, почему так беспрепятственно и открыто? Под боком у маргов! Рассказать своим? Ага… и схлопотать за то, что шляюсь тут? Нет уж!»
Плюнув на важные сведения – своя шкура дороже – решил просто смотреть.
На рослых воинах серебристые доспехи, горят даже под пасмурным небом. На груди, наплечниках, шлемах красуется дивный цветок из синей стали. Так же искусно сработанный кузнецом цветок замечен на рукоятях мечей, на щитах. Воинов встретили радостными криками, забросали цветами. Люди машут руками, подносят детей ближе, а мелкотня – как и сам Анаркона – глядит на всадников с раскрытым ртом, хоть ворона залетай.
«Похоже, вы тут не впервой. Ладно посмотрим что дальше…»
Загадки для Анарконы настоящая слабость. Его, наверное, можно было за руку увести на край света, пообещав показать краешек свитка с описанием тайного заклятья или светящийся в темноте зад козы.
Люди тянут руки, пытаются коснуться, толкаются, пропихиваются к серебряным рыцарям. И гости не против: с благодарностью принимают поднесённые чаши, осушают емкости большими глотками, сыплют улыбками, вытирают светлые усы и бороды – у кого они есть, машут встречающим в ответ.
Анаркона давно осознал, что время вышло – нужно бежать домой, тревога устроила в груди настоящую вакханалию. За опоздание накажут жестоко. Знает, но оторваться не может – смотрит на происходящее, как ребёнок.
Наконец, гости и хозяева уселись за длинные столы. Пока арии насыщаются, над столами звенят весёлые песни, пробудившие в юноше, что-то новое, непонятное. Сердце щемит, словно кто-то тянет за руку куда-то далеко, в неизвестность.
Когда местные жители стихли, десять серебряных воинов встали – веселящийся люд мгновенно притих. Грянул хор чистых мощных голосов. Песня заструилась, подобно могучей реке. Анаркона почувствовал, как в голове вспыхнуло нечто жгучее – жар ударил по глазам изнутри, сердце зашлось бешеным ритмом. Показалось, что в нём сейчас что-то лопнет. Песня воинов давит каменной глыбой, но что-то в нём жадно хватает звуки, и безжалостным маятником то подбрасывает в небо, то с силой бьёт о землю.
Наконец серебряные воины закончили сладкую пытку, деревня взорвалась радостными криками. Едва перестало корёжить, Анаркона впился глазами в странных врагов с новым трепетом, напрочь забыв о времени. Далее последовали игрища. Дети лет десяти начали бегать, прыгать, биться на деревянных мечах, и когда весёлая чехарда закончилась, победивший мальчуган с довольным видом вышел в центр круга, образованного сверстниками.
Следом выступил серебряный воин, зычно провозгласил:
– Отмечаю победителя печатью света!
«Странно, – подумал Анаркона. – Почему воин сказал это на языке эльфов? Не зря всё-таки марги учат древние языки».
Опустив ладонь к голове притихшего паренька, воин на мгновение застыл. Внезапно с пальцев серебристого гиганта сорвалось белое пламя и мгновенно впиталось мальчугану в лоб. Постояв некоторое время с закрытыми глазами, паренёк движением, несколько напомнившим жест рыцаря, вскинул руки. Деревня вновь огласилась радостным рёвом. Мальчугана подхватили, стали качать. Глядя на счастливое лицо, Анаркона понял – этот миг будет для паренька самым дорогим в жизни. Крики стихли, когда из толпы вышли трое из деревенских. Широкоплечие парни лет восемнадцати, открытые лица, одеты в дорогу. Воины Клана Синего Цветка уже ждут троицу в сёдлах. Последний арий вышел из круга и прыжком оказался в седле. Теперь уже тринадцать всадников унеслись в направлении недавно появившегося столба пыли.