Страница 51 из 244
— Мы сами выдвинемся навстречу войскам Фларского графа, — неожиданно сказал Вассарий твердым тоном, прерывая спор, — ударим по ним, пока мой соперник не стянул все необходимые ему силы. Если мы вступим в бой с войсками графа, Остезея выступит в нашу поддержку?
— Всенепременно, — чуть склонил голову Де Люми, — Остезейский Союз всегда строго придерживается данных обязательств. Если граф Гельский вступит в бой с войсками противника, Остезейский Союз примет участие в этом сражении.
— Наконец-то хоть какие-то решения! — стукнул кулаком по столу герцог Хлейта. — Можно вздохнуть полной грудью и отдать приказ войскам. Мы выдвигаемся, как только будем готовы!
— Нет, дядя, — покачал головой Вассарий, еще раз посмотрев на Де Люми, — Я возьму войска и отправлюсь навстречу фларскому графу, а вы останетесь здесь и продолжите руководство Карийским фронтом.
— Что? — он даже не поверил, окинув непонимающим взглядом своего племянника. — То есть как? Я останусь здесь?
— Вы правильно поняли мой приказ, — кивнул Вассарий. — Я считаю, что вы принесете гораздо больше пользы оставаясь здесь, чем последовав за мной к границам Остезеи.
— Ты… Ты сейчас просто отсылаешь меня из штаба! — до герцога только сейчас начало доходить понимание, что положение действительно всех дел могло измениться, в том числе и его собственное. Абсолютно привыкнув к тому, что племянник всегда и во всем ему подчинялся и принимал именно его точку зрения, он даже не ожидал, что тот будет способен и на самостоятельные решения. А вот представитель Союза в этот момент позволил себе усмехнуться, и эта улыбка резанула как ножом. Сразу стало понятно, кто повлиял на подобное решение. Однако при всем своем возмущении, герцог оставался политиком, твердо знающим, что слишком сильные эмоции в подковерной возне рейнсвальдских дворян могут сыграть лишь отрицательную роль, потому все же проглотил уже копившиеся ругательства в адрес Де Люми в частности и всего Совета в общем. Шумно втянув в себя воздух, герцог поднялся со своего места. — Ты еще вспомнишь это решение, но сейчас я ему подчинюсь. Прошу прощения, господа, мне надо разобраться с Карией.
Больше не удостоив своего племянника даже взглядом, герцог вышел из кабинета, намеренно громко топая ногами по полу, закрыв дверь за собой с таким грохотом, словно попытался сорвать ее с петель.
— Значит, претендентом на престол является все-таки Вассарий Гельский, — протянул Де Люми, все еще глядя на закрытую за спиной герцога дверь, — Прошу прощения, Ваше Величество, но у Совета в последнее время действительно возникало все больше вопросов относительно существующего положения дел. Ваш дядя слишком активно себя проявлял в военных и политических делах, в то время как вы сами… — он замолчал, подбирая наиболее подходящую фразу, чтобы случайно не оскорбить Вассария, — скажем так, находились несколько в его тени.
— Если бы он меня не поддержал в самом начале, то, скорее всего, я вообще даже не помышлял бы о престоле — заметил Вассарий, чувствуя себя двояко. С одной стороны, он действительно испытывал облегчение от того, что наконец-то освободился от настойчивого внимания своего дяди, считавшего своим долгом быть в курсе любых дел, но с другой стороны, ситуация складывалась совершенно противоположным образом. Герцог Хлейта всегда был в курсе всех последних новостей, порой опережая его собственные источники, и опыта в политике и военных делах у него тоже гораздо больше, чем у половины Штаба командования. Лишившись поддержки такого человека, Вассарий стал гораздо уязвимее.
— Герцогство Хлейта известно своими возможностями и богатством, — согласился Де Люми, — Однако вы сами должны понимать, что каждый, кто хочет пробиться к вершине, обязан готовиться к изменениям. Это включает в себя так же и готовность разорвать старые связи, которые сначала помогли, но в дальнейшем станут все больше и больше мешать. Ваш дядя, несомненно, сделал для вас очень многое, однако сейчас он скорее тянет вас вниз, не давая развернуться, — остезеец пожал плечами — К тому же, возможности его феода не могут сравниться с теми мощностями, какие имеются у Остезейского Союза, выступившего в вашу поддержку. Насколько мне видится, это равноценный обмен.
— Это бесчестно, — покачал Вассарий головой, — С самого детства мне говорили, что честь для дворянина превыше всего. И его жизни, и его взглядов, и его решений. Однако чем больше я углублялся в политику, тем больше видел, как знатные роды змеями крутятся в этом клубке, не ограничиваясь никакими рамками, давя и душа друг друга…
— Это политика, — напомнил остезеец, — не стоит сравнивать политику с теми представлениями, которые устраивают на публику. В ней есть лишь понимание того, что выгодно, и того, что не выгодно. Выбирать из этих двух вариантов всегда приходится самостоятельно, а такие понятия как честь и верность особо важной роли в ней не играют. Не расстраивайте себя лишними размышлениями…
— Легко сказать, — Вассарий усмехнулся, — благодарю вас, Де Люми, вы можете быть свободны. Передайте Совету, что я прямо сейчас выдвигаюсь навстречу войскам графа Фларского, и мне понадобится каждый корабль, который Остезея сможет выставить. В этот раз мы не должны позволить графу уйти.
***
Одно принятое решение полностью изменило ситуацию сразу на нескольких фронтах. Карийские войска, которые несмотря на поддержку тристанских сил, каждый день перебрасывающих на этот участок все больше войск с территории Гористарского феода, все равно истекали кровью, отбивая постоянные атаки армий Вассария, сразу почувствовали облегчение. Большая часть ударных сил, подготовленная для штурма столицы Карии, была отведена с передовой в тыл для пополнения численности и снаряжения с последующей отправкой в резерв. Все эти войска могли понадобиться в будущем, если силы фларского графа высадятся в Остезее и развернут сухопутное наступление.
Однако сильнее всего сказалось то, что у наступающих гельских сил была отобрана большая часть воздушного флота, из которого спешно формировали ударные эскадры, направляемые в Остезею. Вассария не особо заботило, как это скажется на темпах наступления, гораздо важнее было добиться качественного и количественного превосходства над теми силами, какие имелись сейчас у Дэлая Фларского. Для этого в первую очередь снимались самые боеспособные и хорошо вооруженные части флота, начиная от подразделений сверхтяжелых кораблей и заканчивая рейдерскими группами «призраков», способными противостоять фланговым ударам противника и заниматься уничтожением крупных кораблей противника. Только из-за этого гельские войска в Карии потеряли преимущество в воздухе, обеспечивающее им последнее время продвижение по земле.
Как только ослабло давление флота противника, карийский флот с эскадрами союзников моментально изменил тактику, перейдя к полноценным действиям по поддержке сухопутных сил. И это сразу же позволило выровнять и стабилизировать всю линию фронта, наконец-то остановив постоянные отступления и сдачу все новых и новых рубежей. На некоторых участках даже перешли в контрнаступление, выбив противника из мест, где тот еще не успел основательно закрепиться. У карийских военных впервые появилась надежда, что бои могут даже не дойти до столицы, пусть вся ситуация в целом все еще оставалась тяжелой.
Вассария такое положение дел на карийском фронте на данный момент даже устраивало. Стабильная ситуация на ставших второстепенными участках позволяла перебросить больше резервов на остезейское направление, пусть даже из-за спешки вторые и третьи эшелоны войск превратились в растянутые колонны, поспевающие за уже выдвинувшимися вперед передовыми частями.
— Если верить полученным от остезейцев данным разведки, то по численности флота, уже находящегося под нашим командованием, считая все имеющиеся корабли, в том числе и союзные, — поправился адмирал флота, передавая Вассарию планшет с данными, — мы практически сравнялись с эскадрами фларского графа. Учитывая тот факт, что мы не принимаем в расчет численность остезейских сил, сейчас самое время атаковать…