Страница 45 из 244
— Мой отец хочет видеть королем вас, — напомнил Келвин, пригубив вина и скривившись от неприятного вкуса. Оно было крепленым и слишком сладким, словно в него намеренно сахара добавили, так что, отставив кубок в сторону, он снова повернулся к графу. — Только сейчас вы себя ведете не как король, мой дорогой друг. Мне казалось, у нас сейчас хватает проблем, чтобы держать голову чистой и трезвой.
— Плевать, — отмахнулся граф. — Вы в моем доме, дорогой друг, поэтому извольте подчиняться моим правилам — ешьте и пейте. Мы гуляем, пока есть еще такая возможность!
— Пока вы гуляете, — заметил Келвин, жестом показав прислужке, что ему больше не надо вина, когда тот подбежал с кувшином, — Саальт уже штурмует наши границы.
— Я в курсе, именно поэтому мы и пьем, — печально усмехнулся претендент на престол. — С одной стороны меня давят войска Аллирда, в то время как с другой наступают бойцовые собаки Фларского графа, еще и с этим треклятым Тристанским бароном во главе. Как вы думаете, сколь долго я продержусь при войне на два фронта? — он почему-то злобно оскалился. — Даже при поддержке вашего любимого папочки, который только и мечтает, что сидеть у меня за спиной и дергать за ниточки? Ведь именно за этим вы сюда прилетели, не так ли?
— Нет, — Келвин отрицательно покачал головой. — Я прилетел сюда без ведома моего отца. И он вряд ли одобрил бы те слова, которые я сейчас вам скажу…
— Тогда я тем более не намерен вас слушать, — отмахнулся розмийский граф. — Простите, но без вашего отца вы никто…
***
Стивки нашел свободное место за одним из столов, просто выкинув упившегося до бессознательного состояния офицера розмийской армии из кресла и сев на его место. Почти никто не обратил на это внимания, кроме сидевшего напротив офицера, смерившего его оценивающим взглядом.
— Он был плохим собеседником, — заметил этот человек в офицерской форме, но без каких-либо знаков различия. — А вы, как я понимаю, прибыли с этим молодым дворянином? В качестве свиты?
— Именно с ним, — равнодушно вздохнул Стивки, отставив в сторону полупустой кубок с вином и подтянув поближе к себе тарелку. — Пытаемся уговорить вашего феодала помириться с противниками. Выйти на переговоры с графом Фларским о остальными… С тристанским бароном тем же…
— Вы когда-нибудь с ним лично сталкивались? — поинтересовался его собеседник, уцепившись за эту фразу. — С тристанским бароном?
— Только сражался с его войсками, — пожал плечами Стивки, — и чуть было не проиграл. Я редко когда видел столь умелых бойцов, но даже на меня они произвели впечатление. А вы сами, простите, кто?
— Я служу вон тому пьянчуге за центральным столом, — кивнул тот в сторону Розмийского графа, — а звать меня Ярвик Тиамок… когда-то я служил и тристанскому барону, так что могу уверить вас, что попытка договориться с ним провальное дело. Договаривайтесь сразу с фларским графом, он сможет остановить Эдварда.
— О нем ходит множество слухов, — заметил Стивки, — а вы… вы, кажется, один из тех, кто был сначала на Аверии вместе с тристанским бароном, а потом перешел на нашу сторону? Я слышал о вас при дворе Тоскарии, но никогда подробно…
— Я был не с Эдвардом, — покачал головой Ярвик. — Я был там до Эдварда. И он дал мне выбор: либо присоединиться к нему, либо быть убитым. Естественно, я выбрал первое, но потом попал на Рейнсвальд и закусил удила. Думал, что продав его, получу больше, чем имею. А что в итоге? — бывший корсар развел руками, словно пытаясь обхватить весь зал. — Сижу с этими пьяницами и сам старательно глушу себя алкоголем, дабы не думать о том моменте, когда барон лично войдет в эти двери и потребует голову перебежчика. А граф уверен, что он придет… За его головой… только мне почему-то кажется, что и про мою тоже вспомнит…
— Вы поставили не на ту карту, — усмехнулся Стивки, но закончить фразу Ярвик ему не дал, алкоголь окончательно развязал ему язык.
— Эдвард человек чести, и этот выродок держит свое слово! Он поклялся вырезать Гористарский род и все-таки его вырезал. Он поклялся превратить Аверию в свой феод, и что мы видим? Теперь это его герцогство! Он поклялся закончить эту войну, чтобы свалить на поиски сумасшедшего, грохнувшего его жену, и, отправься я в Бездну, он ее закончит!
— Человек чести? — усмехнулся Стивки. — Среди рейнсвальдских дворян? Не смешите меня…
— Если мы говорим об Эдварде, то это точно про него, — Ярвик потянулся к кувшину с вином, чтобы наполнить кубок, но потом подумал, и приложился сразу к кувшину. — Честь! Данные клятвы! Он без них жить не может! Он даже с дикарями слово держит! С дикарями, демон их побери! И я почти уверен, что для моей головы на его стене уже выделено отдельное место! Так что мы пьем! И не помним будущего!
— Значит, говоришь, твоя голова ему нужна… — уже больше для себя отметил Стивки, глядя на продолжавшего напиваться Ярвика, вряд ли соображавшего, что на самом деле говорит.
========== Глава 6. Ответы без вопросов ==========
Глава 6. Ответы без вопросов
Судьба должна быть необходимым следствием действий, действия — страстей, страсти — характеров. Г. Лессинг
— Пощадите хотя бы детей! Умоляю! — женский надрывный голос продолжал взывать в пустоту, когда по общему каналу уже прозвучала команда старшего офицера. Давно подключенные огнеметы синхронно взревели, заливая химическим пламенем согнанные на центральную площадь толпы беженцев. В этот момент закричали все, истошные вопли нескольких тысяч человек просто рвали воздух, пробиваясь даже через рев примитивных струйных огнеметов, используемых специально для подобных целей. Гражданские и военнопленные, старики, женщины и дети, проще говоря, все те, кого вообще нашли в опустошенном городе, теперь горели в огне, виновные только в том, что родились подданными Рейнсвальда. И именно за этот грех корона Саальта вынесла им смертный приговор.
— Брат, ты знаешь, я никогда не иду против твоей воли, но картина перед глазами напоминает мне Рейнсвальд, — угрюмо произнес Редрик, глядя на это побоище. — Эта жестокость бессмысленна… Мы же не военные преступники, чтобы уничтожать ни в чем не виновных гражданских. Я не желаю становиться подобным Рейнсвальду…
— Ты считаешь, что я не прав? — Аллирд повернулся к нему, но не увидел лица, только начищенное до блеска забрало шлема, в котором отражались языки пламени. Казалось будто рельефные драконы, обвивавшие доспех, дышали и двигались в мерцании огня. Голову короля закрывал стилизованный небоевой шлем с витым золотым венцом и маской, повторяющей черты лица. Работа была настолько тонкой, что казалось, будто лицо монарха просто покрыто слоем золотой краски.
— Никак не могу понять, зачем все это? — повторил Редрик. — Я готов убивать тех, кто сражается со мной, но не вижу смысла в этой резне. Какой славы мы удостоимся, истребляя всех на своем пути? Ничего общего с доблестью или воинской честью. Нас запомнят такими же, как рейнсвальдских дворян? Убийцами и мародерами?
— Я пришел в Рейнсвальд не для того, чтобы просто показать свою силу или добыть воинскую славу, — возразил Аллирд, покачав головой. — Я хочу разрушить это королевство. До основания. Стереть из памяти людей все упоминания о нем, разрушить столицу и лично сломать корону, которую носят короли Рейнсвальда. И я не оставлю здесь ничего, кроме пепла и развалин. Ничего и никого…
— Они объединятся против нас, — Редрик не разделял стремления страшего брата, но открыто спорить со своим государем не смел, — когда увидят разрушения и бесчинства, что мы несем. Ничто так не объединяет людей, как страх смерти. И победить их станет гораздо сложнее…
— Объединятся? — Аллирд усмехнулся, но его брат услышал только короткий смешок, так и не увидев злобную улыбку, возникшую на губах. — Брат мой, мы уже в Рейнсвальде. Эти колонии принадлежат дворянам этого поганого королевства, эти люди их поданные, но видишь ли ты войска? Только небольшие и слабо вооруженные гарнизоны, а рядом с ними спешно набранное ополчение. Как ты думаешь, почему так происходит? — Редрик отвечать не стал, на риторический вопрос достаточно было просто молчать. — Сейчас эти глупцы вцепились друг другу в глотки и рвут их из последних сил. Они даже не задумываются, что может ждать впереди, достаточно того, что старые враги рядом. Их взаимная ненависть гораздо сильнее, чем страх перед нами. Нет, я не строю иллюзий, — король Саальта покачал головой, глядя, как его солдаты грабят и разрушают город. Костер на площади продолжал ярко пылать, и порой штурмовики подводили к нему новых пленников, пытавшихся спрятаться где-то в подвалах и развалинах, и живыми кидали в огонь, не удосужившись даже застрелить. Равнодушно глядя на все это, он закончил начатую фразу, — Нет, конечно, когда мы вступим на земли самого королевства, они все-таки объединятся, но тогда будет слишком поздно. Пойдем, здесь я увидел уже достаточно…