Страница 31 из 37
– Как-то она твердо решила сохранить один секрет и даже установила свой личный рекорд – молчала целых пятнадцать минут. После чего, естественно, рассказала “самым доверенным людям”. Двум или трем. Сотням. – добавил Седрик.
– Давно обратила внимание на то, что слишком много чертовщины стало происходить с тех пор, как в школу пришла Вилл! Кстати… Седрик, верно? – она обернулась к змеемонстру. – Это не вас, случайно, наши неандертальцы в музее встретили? А я-то думала, Урия опять гонит!
– Это тот рыжий, который меня крокодилом зеленым обозвал? – Седрик недовольно поморщился. – Только в качестве неандертальцев эта компания в музее и актуальна!
Князь жестом велел ему замолчать и изучающе смерил Бесс взглядом, от которого девочка почему-то почувствовала себя лягушкой, которую препарируют на столе в кабинете биологии. Чуть озадачено потер подбородок.
– Как правило, я не ошибаюсь в таких вещах. Как-то ты… недостаточно боишься. Даже Седрика испугалась только в самый первый момент и больше от неожиданности.
Бесс недоуменно хлопнула глазами.
– Не заморачивайся, – Корнелия поморщилась. – просто его высочество свято уверен, что в его присутствии все обязаны впадать в предынфарктное состояние.
– Современная молодежь совершенно не уважает старших. Кстати, леди, вы не правы, ввести почти кого угодно в предынфарктное состояние легко искусственным путем.
– Вам когда-нибудь говорили, что вы очень странный? – негромко поинтересовалась Бесс, которую ни перспектива превращения в крысу уже навсегда, ни случайная реплика князя про вырванный язык, не могли заставить заткнуться. Фобос, однако, только усмехнулся.
– Регулярно говорят. Ну, те, кому воспитание или природная трусость – что, зачастую, одно и то же – не позволяют более резкие формулировки.
С ходу сообразить, упрек это недостатку ее воспитания или похвала отсутствию трусости, Бесс не удалось.
========== Глава третья. Именем Света и Тьмы. Элион ==========
Над землей клубиться пар –
Это вырвался кошмар.
Просочился вдруг наружу
Медленно вскипевший ужас.
Нет спасенья в миражах,
Там царит повсюду страх…
Тамара Крюкова
Жизнь и правда оказалась не кинофильмом и не комиксом, где у героев все, даже теоретически невозможное, получается в самый-самый последний момент. До полуночи оставалось еще не меньше получаса, когда сфера Хаоса, разросшаяся уже настолько, что в зале библиотеки умещалась только часть – выгнутая зыбко-серая стена, подползшая почти вплотную к креслу князя, неожиданно окрасилась алыми и золотыми тонами, открывая панораму знакомой уже Огненной Пустыни. Корнелия и Ирма, до того видевшие только “свои” Вехи, потрясенно уставились на океан темно-золотого песка и полыхающее закатным пожаром небо.
– Не слишком-то это соответствует характеру Тарани, – растерянно пробормотала Ирма. – я иначе себе представляла ее внутренний мир! Как огромную библиотеку или даже…
В закатном небе мелькнула и растаяла фантастическая птица, сотканная из золотистого пламени.
– В Хаосе водятся фениксы? – непонятно у кого спросила Корнелия.
– Это жар-птица. Или, как их еще называют, огневка, одно из стихийных созданий Огня, – возразил Фобос. – Фениксы совсем другие.
– Да я своими глазами видела феникса, который не был “совсем другим”! – возмутилась девушка, успевшая заметить, что иногда князь начинает куда больше напоминать профессора колледжа, чем Темного Властелина из комиксов.
– Успокойтесь! – змеелюд, интуитивно чувствующий начальственное недовольство, постарался пресечь зарождающуюся дискуссию. – Зачастую люди называют одинаковые вещи разными именами, или называют разные вещи одинаковыми именами. К тому же в разных мирах…
– Какое это имеет значение? – недовольно проворчал князь, для которого по определению все точки зрения, кроме его собственной, были заведомо ошибочными. – У меня, по меркам вашего мира, четыре с половиной высших образования, пусть она сперва получит больше, а потом уже умничает!
– Четыре?! – в тихом ужасе охнула Ирма.
– Ну да, четыре с половиной, – повторил Фобос. – матушка хотела, чтобы я был разносторонне развитой личностью. И, заодно, чтобы пореже ей глаза мозолил.
– Жаль, я не могу рассказать маме, к каким последствиям приводит злоупотребление образованием… впрочем, я не удивлена! – туманно высказалась неудавшаяся кандидатка в наяды.
– Можешь утешиться тем, что тебе-то оно никоим образом не грозит, – весело заметила появившаяся из Сферы Хаоса девушка, узнать в которой Тарани получалось далеко не с первого взгляда. Корнелия и Ирма пробыли в своих Вехах все же недостаточно долго, чтобы Хаос успел серьезно изменить их – не считая зеленоватых волос Корнелии, обе выглядели так же, как в обличьях Стражниц, только наряды другие.
На Тарани было газовое золотисто-алое платье, трепещущее от каждого движения, словно язычок пламени. Короткие черные волосы вместо привычных африканских косичек украшал небольшой гребень живого огня, а большие глаза потеряли свой мягкий шоколадный оттенок и стали похожи на угольки: черные, то и дело озаряющиеся огненным всполохом. Она была похожа на ожившую статуэтку какой-то языческой африканской богини из черного дерева… и уж меньше всего напоминала тихоню-отличницу! Странно… вроде бы Хаос должен усиливать и ранее доминирующие качества, а вовсе не наделять человека чем-то новым. Когда Тарани шагнула сквозь серебристую завесу, из-под ее ног взлетели лепестки пламени – не причинившие, однако, никакого вреда жемчужному ковру.
Выпорхнувшая следом из сферы Хай Лин была такой же, какой Элион успела мельком ее заметить в облачном мире: призрачной, невесомой, словно сотканной из тумана и лунного света. С ее появлением по библиотеке прошелестел легкий ветерок.
– Хватит устраивать сквозняк! – не глядя, бросил князь. Хай Лин, словно бабочка о стекло, шмякнулась о невидимую преграду и закувыркалась, как в невесомости. – А ты не смей трогать книги!
Алый гребень в волосах Тарани негодующе вспыхнул, на несколько мгновений озарив лицо огненным нимбом, но руку, протянутую было к жутковатых размеров фолианту, она все же отдернула.
– Почему это?
– Согласно правилам пожарной безопасности. – похоже, настроение у Фобоса портилось прямо пропорционально увеличению числа “гостей”. Как Элион успела понять, ее братец органически не переносит толпу, а толпа для него начинается с числа три, так что до того он еще был сама любезность! А тут еще – Стражницы… – Наивно, пожалуй, с моей стороны было полагать, что хоть кого-то из вашей компании я больше не увижу!
Окончательно испортило микроклимат появление Вилл – на фоне преобразившихся подружек какой-то возмутительно мелкой и заурядной – и крылатого Михаила, в присутствии которого в, мягко говоря, немаленькой библиотеке сразу стало как-то тесновато и крайне неуютно: во многом благодаря “теплым” взглядам, которыми обменялись Сокол и Змей.
– Есть люди, которым сказать “рад видеть” получается, только добавив “в гробу”! – судя по легкомысленному тону, Седрик тоже был здорово на взводе. Отчего-то, чем серьезнее, с точки зрения змеелюда, оказывалась ситуация, тем нарочито-безалабернее он начинает себя вести. – Как прошло знакомства Мика с гидрой, о которой нам тут рассказали? Или… раз уж тебе не повезло вернуться целым и невредимым, полагаю, в Поющее Море вы не заглянули?
Что самое интересное, к Стражницам-то никаких личных счетов у Седрика не было. Он, похоже, в отличие от своего господина, большого значения задетой гордости не придает – если у него она вообще есть, гордость эта. Был приказ принца разобраться со Стражницами – змеелюд и старался в меру сил. Нет приказа – нет и дела до девчонок, да и времена «ссылки» на Земле, когда от отчаяния пленник «несовершенной» человечности готов был мстить кому угодно в отчаянном стремлении вернуться, Седрик если и вспомнил, то как ничего больше не значащую информацию. Но Сокол – совсем другое дело. У Элион было нехорошее предчувствие с этими оборотнями: Седрик-то никакого слова никому не давал, а даже бы если – станет он держать обещания для себя невыгодные, как же!