ВЕДьМА, мэйд ин Раша!

Сергей

Я помню, как-то ты сказала мне,

Что с камнем вместо сердца очень просто жить.

И быть холодным легче, чем в огне

Сгорать и вроде бы как будто бы любить.

Я вновь узнал, что я – сволочь,

Но почему-то ты помнишь...

Канцлер Ги “KATHAR BLUES”

В жизни зачастую нелегко оказывается делать какой бы то ни было выбор – когда была возможность, Сергей вообще предпочитал избегать подобных ситуаций. Или предоставлять право окончательного решения кому-нибудь еще, разумеется, перед этим как следует «заготовив почву» для собственной уверенности, что результаты этого решения в любом случае будут ему на пользу. Но с некоторыми людьми бывает так сложно… что же, Ольга потребовала решения от него самого, разве кого-нибудь можно обвинить в том, что итог этого решения ей теперь вряд ли мог понравиться. «Вернее говоря, мог категорически не понравиться – что и произошло» – мысленно исправил себя Сергей, уходя от очередного удара и продолжая отступать в глубину чащи. Почти весь их затянувшийся поединок он только и делал, что отступал: непривычно было сражаться, когда в твоем распоряжении оказывается только хрупкое человеческое тело, да и тренировкам девушка, в отличие от него, не привыкшая полагаться на сверхчеловеческую силу, явно относилась гораздо более серьезно. Кроме того, на риск серьезно ранить Ольгу Сергей пошел бы только в самом крайнем случае, что автоматически перечеркивало львиную долю его излюбленных приемов боя. С другой стороны, отступление пока целиком соответствовало его текущим планам. Чем дальше от Берегинь и этой сумасбродки Мараны, тем лучше… А совсем хорошо будет, если бывшая послушница, узнав его намерения, не придушит его тут же голыми руками! Вынужденный двигаться практически вслепую – он неплохо видел в прозрачной темноте легкой, как вуаль, летней ночи, однако должен был неотрывно следить за атакующей противницей – юноша ухитрился все-таки споткнуться о какой-то пенек, всего на несколько мгновений утратив равновесие, однако Ольге этого вполне хватило, чтобы, отведя саблей в сторону его руку с мечом, своей свободной рукой врезать, дополнительным ускорением все-таки свалив Сергея с ног. Сгруппироваться и увернуться не получилось – мгновение спустя девушка уже прижимала его к земле, для пикантности ситуации добавив прижатое к шее противника острие сабли. – Не трудись угрожать, если не можешь исполнить свою угрозу, Олененок, – преувеличенно расслабившись, с улыбкой посоветовал Сергей. Ольга нахмурилась еще сильнее, почему-то в зыбкой полутьме ее лицо выглядело гораздо бледнее, чем обычно. – Ты не атаковала саблей, когда я подставился. А добить уже поверженного противника тебе просто духа не хватит. Тебе ведь еще не приходилось убивать кого-то по-настоящему, я прав? – Насколько сильна твоя уверенность? – оскалившись, девушка слегка усилила нажим сабли. Больно почему-то совсем не было, но кожу на шее пощекотали несколько тяжелых медлительных капелек. – То, что я не хочу тебя убивать, не значит, что я этого не сделаю вне зависимости от обстоятельств. Может быть, потрудишься объясниться, что ты здесь делаешь и чего добиваешься?! – Я уже отвечал тебе. К сожалению, Ольга не спешила покупаться на его подчеркнуто-легкую капитуляцию и хоть немного расслабляться из-за отсутствия сопротивления. На сей раз, это разумное ожидание подвоха в любой момент было ничем не обосновано, но вряд ли она сейчас готова окажется в это поверить. Вряд ли она хоть чему-то теперь окажется готова поверить, и это несмотря на то, что Сергей и не обманывал ее вовсе. Разве что – ее ожидания. – Я выполняю волю князя. Я хочу вернуть свою силу, а твои маленькие подружки Берегини могут лишить меня этого шанса. И, поскольку я предвидел, что ты, конечно, отправишься сегодня вместе с ними, решил позаботиться еще и о том, чтобы ты случайно не пострадала, пытаясь им помочь. – Каким, интересно, образом ты собирался об этом заботиться? – не без ехидцы уточнила девушка. Хотя могла бы кое-что понять из его короткого разговора с Магдой. Разве что внимание сосредоточила не на том, на чем следовало – как обидно. Ожидаемо, но обидно! – Хотел вывести тебя из игры, – честность – лучшая политика, разве не так? Ольга моргнула, все еще не понимая, к чему он клонит, огляделась… Во все стороны простирался тихо шелестящий лес. Взошла луна, добавив света, но и сделав при этом более плотными контрастные тени от густой листвы – здесь, под древесными кронами, все тонуло в более глубоком сумраке. В шелесте деревьев и далеком приглушенном плеске воды порой слышались тихие смешки, хотя, вполне возможно, их-то и дорисовывало чересчур разыгравшееся воображение. Шума битвы, который Берегини и их противники должны были производить изрядно, не доносилось даже в отдалении, словно за короткий поединок… вернее, непродолжительное тактическое отступление со стороны Сергея – они оказались совсем на другом участке леса. Не исключено, что так оно и было – в русальные ночи лес выкидывал с решившими прогуляться по нему чудаками и не такие фокусы. В русальные ночи, когда распутать лабиринт обманных тропок не под силу не только простому человеку, но и не слишком опытному среднего уровня силы Экзекутору. – Мерзавец! – едва слышно прошептала Ольга. – Ну, зачем так сразу? Я, может быть, давно мечтал побывать здесь с тобой в такую чудесную ночь: светит луна, расцветают папоротники, где-то русалки водят свои хороводы, кружатся в воздухе светлячки – и мы здесь, только вдвоем… Я, конечно, предпочел бы видеть тебя полностью в своей власти, однако и в такой позиции, – юноша выразительно покосился на прижатое к своему горлу лезвие. – пожалуй, есть свои преимущества! Бывшая послушница замерла, словно окаменев на миг от такой переходящей все границы наглости и… убрала саблю. Правда, исключительно затем, чтобы в следующий момент душевно съездить ему по физиономии. Светлячки действительно чего-то разлетались, окружив недовольно отстранившуюся и поднявшуюся на ноги Ольгу ореолом золотистых искр. – Свою пушистую людоедку в следующий раз попытайся пригласить прогуляться по лесу! А сейчас поднимайся живо и пойдем обратно! – сопроводив свои слова ободряющим тычком самого кончика сабли, рявкнула девушка. Сергей запрокинул голову и с комфортом растянулся на жестковатой траве, рассматривая редкие островки ночного неба среди темной листвы. – Ты слышал? – Куда пойдем? – Обратно! Лучше не вынуждай меня… – Олененок, ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь! Только помочь ничем не могу, я сейчас не намного больше, нежели обычный человек, так что вывести из леса сейчас точно не в состоянии. Хотя именно сейчас и не могу сказать, будто сожалею. Нам стоит дождаться рассвета, поверь мне. – Поверить! – с горечью, словно выплюнув это слово, повторила Ольга. Тычки и попытки его теребить прекратились… достаточно надолго, чтобы, спохватившись, Сергей приподнялся и сел, обнаружив, что девушка быстрым шагом удаляется куда-то в чащу. При попытке вскочить в дважды пострадавшей голове опять все поплыло, пришлось поспешно облокотиться на ствол ближайшего дерева, одновременно пытаясь не выпустить удаляющуюся фигуру из вида. Выхода из леса он сейчас действительно не мог бы найти, а шататься здесь до рассвета в одиночестве – нудное и чересчур нервирующее занятия, особенно когда повсюду в то же время кипят события, принять в которых участие не удалось. – Постой! Ну, пожалуйста… – с сожалением оставив товарищескую поддержку дерева, юноша поспешил следом за Ольгой. – К тому же здесь сейчас опасно находиться в одиночку. – С чего ты вообще решил, будто мне нужна твоя помощь? И, тем более, то, что ты почему-то считаешь «помощью»! И тогда… в монастыре – я тебя не звала! Если я была достойна того наказания – что же, Монастырь – обитель справедливости, возможно, мне следовало с честью его понести! А ты… сам виноват! Просто решил в очередной раз поразвлечься, пощекотать нервы себе и другим? А теперь – тем более! – Я имел в виду не только тебя… даже наоборот, – смущенно пояснил Сергей. Как ни странно, догнать девушку у него все-таки получилось. Ольга бросила в его сторону свирепый взгляд, но больше ничего говорить не стала. Через какое-то время деревья раздвинулись, но вместо опушки или поляны открывая пологий берег небольшого лесного озерца. Вода сейчас казалась совершенно черной, превращая озеро в огромную антрацитовую чашу, в которой неподвижно белело отражение луны, не потревоженное даже легкой рябью. Девушка остановилась так резко, что идущий позади Сергей едва в нее не врезался. Хотя сам он всего на миг позже… почувствовал. Раньше, чем удалось хоть что-то разглядеть. – Что за чертовщина? – хрипло пробормотала Ольга. Вообще-то, в этом лесу, да еще во время русальной недели, чертовщина была явлением достаточно обычным… но все же не такая! Берег озера был залит невидимыми в ночном свете брызгами крови, напоминавшими о себе только неприятным кисловатым запахом, зато более чем заметными были перья. Чистейшей белизны перья летним снегопадом застилающие берег и часть поверхности воды. Последней, как это ни странно, удалось разглядеть хрупкую женскую фигуру, навзничь лежащую наполовину в воде, с потемневшими изломанными крыльями и длинными, слабо колышущимися в воде озерца, как причудливые водоросли, волосами. Ольга, а следом за ней и Сергей, бросились к ней. Уложить лебединку на спину не позволяли крылья, поэтому, вытащив ее на берег, юноша сам присел на траву, придерживая ее в полусидячем состоянии, обхватив за плечи. – Юна? – неуверенно позвала Ольга, заглядывая в мутные темные глаза, подернутые пленкой третьего века. Лебединые девы были похожи между собой, как родные сестры, поэтому, недолго зная только одну из них, трудно было их различать. Однако раненая слабо мотнула головой, кажется, все-таки откликаясь на имя. – Что здесь произошло? – Они украли моего птенчика! – широко распахнув глаза, прошептала лебединка. – Ты говоришь о Мишеньке Емельянове? Но он не твой… – Кто – «они», красавица? – перебив девушку, мягко спросил Сергей. – Кто его украл? – Безликие… Я должна была защитить его, но… Юна, зажмурившись, замотала головой. На белоснежной коже поблескивали оставленные слезами ручейки. Юноша обнял ее покрепче, мысленно надеясь, что не причинит таким образом лишней боли – что у лебединки сломано, помимо крыльев, он не знал и в полумраке на вид определить не мог. Крылья эти недовольно дернулись, но непохоже, чтобы от боли. – Вовсе не обязательно так в меня вцепляться! – в по-прежнему слабом голосе зазвучала уже явная ворчливость. – Я ведь признаю, что поймана. Чего ты хочешь, Змей? Вернуть тебе твою силу я все равно не могу… – Как правило, я предпочитаю сам исполнять желания таких прелестных женщин, а не наоборот… – Паяц! – соскальзывающей рукой сняв с шеи медальон–крылья, лебединая дева протянула его перед собой. – Боюсь, попытка будет всего одна – моей жизни не хватит на большее… кто-то из вас должен загадать правильное желание. Умоляю, спасите Мишеньку! – Может быть, если ты сейчас не станешь тратить силы на чужие желания, ты не умрешь? – стараясь говорить мягко, спросила Ольга. – Мы даже не знаем, от чего должны его спасать. И почему за Мишей вообще охотятся… – Мое время истекает. Ты слышала песню… поймешь, как только увидишь – все, что должна была. Поколебавшись несколько секунд, Ольга, отчего-то настороженно поглядывая на Сергея, протянула руку и сомкнула на медальоне кулак. Рука лебединки обессилено упала на потемневшее от сырости белое платье. – Мое желание – найти дорогу в этом лесу! – отчеканила она. – Верную дорогу. – Все, что тебе нужно – это верно наметить цель своего пути, – Юна слабо улыбнулась. – как только ты это сделаешь, найдешь путь к этой цели без труда. Надеюсь, ты не станешь винить меня в том, что найдешь в конце пути. Беловолосая голова лебединой девы безвольно упала, прислонившись к плечу все еще удерживающего ее Сергея. Юноша, вздохнув, бережно уложил Юну боком на траву. Быть может, Елена могла бы помочь… но что уж теперь об этом думать? – Ну и что же ты намерена сделать пунктом назначения? – встретившись с Ольгой взглядом, спросил он. – Собираешься искать похитителей… или все же вернуться и помочь Берегиням, как ты хотела. Вместо ответа ему снова не особенно-то вежливо ткнули саблей в лицо. – Сергей. Скажи мне – прямо и без логических завитушек: это все тоже какая-то игра, ваша и вашего князя? Отвечай! – С чего ты вообще взяла… – Я сказала, говори прямо! – Нет, – покладисто ответил Змеев. Насколько вообще можно было покладисто отвечать «нет», но он приложил все старания. Похоже, что впустую – Ольга снова демонстративно подняла саблю. – Я тебе не верю, – медленно, отчеканивая каждое слово, произнесла она. Интересно, а для чего тогда было спрашивать? Сергей развел руками, демонстрируя, что в таком случае не знает, чего еще от него хотят. С другой стороны, не поторопилась она на помощь Берегиням, используя последний подарок лебединой девы, хотя не могла не понимать, что надоедливые девчонки, вполне вероятно, в этом сейчас нуждаются. Как интересно… – Чего ты хочешь услышать, Олененок? Что мы злоумышляем чего-то против Елены, как вас подтолкнули думать? Это глупо – равновесие Нави и Прави важно одинаково для всех, мы точно так же стараемся защитить ее, так же ждем прихода новой Лады. А уж Мишенька… даже не представляю, кому он вообще мог понадобиться. Кому-то, для кого очень важно видеть и знать истину вещей, от которой нет никакого толку! – Важно одинаково для всех – ты сказал. От кого, в таком случае, ее следует защищать? – Не знаю. Думаю, Великий Князь тоже. А Берегини… у Мары к ним свои счеты, и князь позволил ей отвлечь их, чтобы случайно не помешали. Только и всего. Не их проблемами было, каким именно образом Марана станет «отвлекать» девчонок, но на этом Сергей решил внимания не заострять, прекрасно понимая, что девушке этот момент точно не понравится. По правде говоря, ситуация с мальчишкой начинала его самого беспокоить, перефразируя Маяковского, если маленького Видящего похищают, не побоявшись напасть на лебединок и, главное, одержав над небесными девами победу – значит, кому-то это все-таки нужно. Очень нужно. Князь Чернояд уже много лет приглядывал за семьей овдовевшего мэра… Из сентиментальных воспоминаний? Это на Александра было бы не похоже – вероятно, князь тоже подозревал, что мальчишка может оказаться важен. Или опасен? Хотя и непонятно, каким образом. – Ты знаешь все о планах Чернояда, Сергей? – нехорошо смягчившимся голосом продолжала выспрашивать Ольга. – Чуточку больше, чем, по его мнению, мне следует знать. Всего он не доверил бы никому… – Тогда как ты можешь быть уверен в том, что он на самом деле задумал? Юноша снова развел руками. Разве она нужна – эта уверенность? – Я тоже узнала о нынешнем Чернояде достаточно! Он не просто властолюбивый негодяй – это, по сути, обычные для владыки злых сил качества, такими были и все его предшественники. Но князь Александр еще и равнодушен к традициям, сам устанавливает правила для себя и других, не боится ломать древние устои в опасных экспериментах. Если кому-то и могло придти в голову попытаться изменить существующий порядок вещей, традицию соправительства – человек вроде него безупречно подходит для этой роли! Если ты знаешь его лучше, чем кто бы то ни было, ты и понимать это должен лучше меня. – Не стану возражать, Великий князь, безусловно… целеустремленный человек с сильным характером, – после короткой заминки, подобрал характеристикам, выданным девушкой, благозвучные синонимы Сергей. – я всегда искренне восхищался такими людьми, как он. И как ты. Самому не дано… Но в твои рассуждения закрался малюсенький, просто крохотный недочет – как говорят в любимых книгах Милены – нет мотива. Да, князь Александр вполне способен на что-то подобное. В каждом сокрыта способность весьма на многое. Но в этом нет причины тому, чтобы действительно подобное – делать. – Откуда мне знать, зачем. Что обычно движет подобными людьми? Жажда власти? Всемогущества? Дьявольски бестактно получилось это сейчас, в двух шагах от умирающей лебединки, но Сергей, не сумев сдержаться, негромко рассмеялся прямо в раздраженно нахмуренное кошачье личико собеседницы. – Движет… подобными людьми. О да, практически всегда, за исключением единственного случая, и случай Александра – как раз этот! – Изъясняйся более ясно! – Князь Чернояд не стремится ни к власти над миром, ни к всемогуществу, моя дорогая. По единственной, пожалуй, действительной причине – у него уже давно есть и то и другое! Как можно желать получить то, что находится в твоих руках? – юноша выразительно продемонстрировал свои пустые ладони, словно удерживая в них что-то невидимое. – И уже в абсолютной степени, без необходимости копить силу и влияние постепенно. – Но кто еще?.. Ольга замолкла, пораженная какими-то собственными мыслями. Сергей заинтриговано подался вперед, дожидаясь продолжения слов или пытаясь по ее лицу прочесть хоть что-нибудь… – Кто еще – что, Олененочек? – рискуя еще раз схлопотать сегодня небольшой нокаут, вкрадчиво поинтересовался он, отчего-то быстро потеряв терпение. Девушка молчала, нервно покусывая губы и таращась сквозь него в пустоту, пока не… – Мы должны разыскать Мишеньку, ты забыл? – резко изменившись в лице, рявкнула она. Сережа слегка отшатнулся. – Должны? – Ты сказал Юне, что сам готов выполнить ее желание, если мне не послышалось! А она попросила об этом, – Ольга грубовато схватила его за плечо и встряхнула. – так исполняй обещание! Я могу поделиться ее подарком и вывести сейчас из этого чертового леса куда угодно, ты слышал. – Но тебе все равно надо для этого знать, куда именно увели мальчика. – Я знаю, у кого об этом спросить. А сейчас мы отправляемся с Безымянный Монастырь. С Монастырем у Сергея пока что были связаны не самые лучшие воспоминания, он искренне полагал, что у Ольги тоже, но напоминать об этом, глядя сейчас в ее пылающие глаза, почему-то не решился. Видел он похожие взгляды… и скорее бы решился в человеческом обличье голыми руками остановить разгоняющийся локомотив, чем возражать человеку, находящемуся в подобном настроении! И все же… – До Монастыря десятки километров пути, даже зная дорогу, как ты собираешься успеть туда до рассвета? – без особой надежды воззвал он. Ольга азартно прищурилась. – Успеем еще до того, как начнет светать, – уверенно отрезала она, покрепче сжав его плечо в ладони. – если бегом! Сергей мысленно застонал. Комментарий к ГЛАВА ТРЕТЬЯ. 55. Виктория http://img14.deviantart.net/20c0/i/2015/108/c/5/sergei_and_olga_by_wladlena-d76zv10.jpg