Страница 130 из 147
Интересно, бывают змеи-вампиры? Александр ничего о таких не читал, но и обратного не читал тоже. Мало ли какая экзотика водиться в джунглях и пустынях.
Старательно вычистив уже почти переставшую кровоточить ссадину, змееныш скользнул вверх по руке, сдавив кольцами предплечье, устроился на плечах Александра, положив голову на отворот воротника рубашки и, кажется, улегся спать. – Ну и нахал же ты, дорогой! – отгоняя всплывшие в памяти последствия укусов из фантастического мультсериала «Вампиры Гиёмы», почти весело заметил Александр. Впервые в жизни какое-то животное отнеслось к нему… вот так. С детства Сашка привык к тому, что собаки послушны любому его жесту – и вместе с тем сжимаются и вздрагивают, как от удара, при одном только взгляде в их сторону, а куда более симпатичные ему кошки вообще предпочитают держаться подальше. Но, насколько он представлял себе привычки кошек, не имея возможности познакомиться с ними на практике, то найденыш, обладая совершенно не змеиными повадками, именно котенка характером напоминал: лез в руки, требуя внимания, с умильным видом выпрашивал угощение, умел, помимо знакомого уже хныканья и визга, совершенно по-кошачьи мурлыкать. А еще петь. Без слов и без ритма, конечно, что-то в этом «пении» было от того, как птицы чирикают, но, конечно, не щебетание… правда, распевать, пританцовывая на хвосте (вернее, на последней трети длинного туловища) змееныш принимался не слишком-то часто, похоже, у него это было проявлением наивысшей степени радости. Что о «угощений», поначалу Александр немного опасался, найдет ли пищу для животного с такими вампирьими замашками, однако змееныш с удовольствием пил предложенное на замену молоко (хотя пришлось постараться, незаметно протаскивая оное из столовой, особенно мальчишке, который терпеть не мог молочные продукты, как все знали, признавая право на существование только для сыра), а вскоре и вовсе продемонстрировав абсолютную всеядность, особенно, вопреки мнению биологов о змеях, тяготея к фруктам и сладостям. Сам Александр сладкое не любил, но в приюте оно было весьма ходовой «валютой», с помощью которой можно было расплатиться с однокашниками за что-нибудь полезное, поэтому запас нелюбимых сладостей бы кропотливо собран и надежно припрятан. Особо следует почувствовать всю трагичность слова – БЫЛ! Змееныш, едва пропажа обнаружилась, на своей шкуре ее почувствовал, после чего долго болтался за игнорирующим его хозяином, старательно изображая раскаяние. На полные чистейшей бессовестности хрустально-голубые глаза смотреть без смеха было невозможно, поэтому Александр избегал смотреть на гнусного воришку, зная, что даже тень улыбки эта зараза воспримет как великодушное прощение! Ни в одной энциклопедии не обнаружилось описания змей с такими глазами, не говоря уже о характере и повадках – хотя Александр старательно проштудировал все доступные сведения. – Может, ты из Чернобыля? – как-то подозрительно осведомился от у «жильца». Что такое «чернобыль» змееныш, конечно, не знал, но, среагировав на строгий тон, принял максимально невинный вид. – Угу, а вот я бы тоже не признался! Отчего-то Александра не оставляла странная уверенность, что «дикая тварь из дикого леса» его действительно понимает. Не так, как собаки и вороны, а действительно понимает смысл. Особым любителем разговаривать вслух, да еще с каким-то там животным, мальчик не был, правила проживания вроде «на глаза никому не попадаться» змееныш принял к сведению и без слов, хотя при этом зачастую принимался валять дурака, воруя сладости и разные мелочи не только у Александра, а у всех, кого находил в окрестностях – да это особенно и не волновало хозяина. Барахольщиком же экзотический питомец оказался сорокам на зависть. Каких только лоскутиков и блестящих камушков-стеклышек он припрятывал! Александр почему-то полагал, что животные не проявляют интереса к вещам, даже условно несъедобным, но столь примитивными в жизненных интересах, наверное, оставались только волкособаки с свалки. – Уж лучше бы я кого из них тут и поселил, – привычно цедил сквозь зубы Сашка, в очередной раз отправляя в мусорное ведро содержимое очередного вскрытого «клада» под страдающим взглядом змееныша. – а эт-то что еще такое? Питомец протестующее заверещал, увидев в руке хозяина массивный серебряный перстень. Кажется, довольно старый, оригинально выполненный в виде кусающей свой хвост змеи. Символ вечности или вроде того… Наверное, змееныш испугался, что эта находка тоже отправится в мусор. – Слушай, ты! – Александр слегка тюкнул его по носу указательным пальцем. – я тебя пока тут терплю. Но если начнутся кражи и у меня из-за тебя будут неприятности!.. Змееныш вполне осмысленно помотал головой. – Не крал, скажешь? – начиная чувствовать себя идиотом, пытающимся осмысленно беседовать с безмозглой тварюшкой, уточнил Александр. – Твое оно, что ли? На хвосте носил или как? Ответом было непонятное, но деловитое «объяснение» из смеси ворчания, шипения и посвистывания. Ладно, решил после коротких раздумий Александр, если бы такая дорогая и приметная вещь пропала у кого-то из работниц приюта – хотя и не по средствам им, а тем более – ребятне – такие вещички, то он об этом непременно что-то услышал бы. Несмотря на кажущееся равнодушие, мальчик умел внимательно подмечать все, что могло оказаться важным. Можно незаметно уточнить, а перстень пока действительно спрятать. Это лесное озеро Александр приметил довольно давно и каждый год приходил сюда. С небольшой горы струился довольно-таки символический водопад, начинавший бить в полную силу только после продолжительных дождей, а сейчас едва видимый в поросших травой «ступенях» неровной стены. Зато само озеро было довольно глубоким и чистым – редкость для лесного водоема, большинство которых напоминают скорее поросшее травой болото. Сегодня мальчик, как обычно, взяв змееныша с собой на прогулку, решил проверить, умеет ли тот плавать, разумеется, не радикальным тестированием в духе: бросить в воду и посмотреть, всплывет или нет – Александр в руках поднес питомца к водной поверхности, зайдя с ним на глубину где-то по пояс. Мелководья у лесного озера не было – сразу у слегка отвесных берегов начинался довольно резкий спуск. Змееныш принюхался, пару раз лакнул воду и вопросительно уставился на хозяина. Странно, Александру казалось, что даже не водяные змеи плавают – гадюки, например, с одной из которых он тут в прошлом или позапрошлом году столкнулся буквально нос к носу – точно плавают… Решив все же довести эксперимент до конца, мальчик скрутил змея со своей руки и окунул в воду, на всякий случай придерживая. Неуверенно побултыхавшись и даже пару раз нырнув – неизвестно, намеренно или просто не удержавшись на воде – змееныш отчего-то запаниковал и стрелой взлетел по руке хозяина чуть ли не на голову ему взобравшись. – Ну хорошо, – высаживая его на берег, пробормотал Александр. – жди меня тогда здесь. Согласно кивнув – просто неоценимый собеседник! – удавчик свернулся «восьмеркой»… почему-то на аккуратно сложенной рубашке хозяина! То ли посторожить решил, то ли холодно на земле показалось. Александр предположил скорее второе и, оставив змееныша, нырнул на глубину… С размаху врезавшись во что-то лбом! Подводных камней в озерце отродясь не было. Ну, последние четыре года Александр был точно в этом уверен. Слегка захлебнувшись от неожиданности, он поспешно вынырнул и буквально нос к носу столкнулся с яростно отфыркивающейся девчонкой. – Ты чего творишь?! – возмущенно взвизгнула девочка, увидев его. – Я едва от испуга не умерла! Правда, особого испуга в ее голосе Александр не уловил. Посмевшая замутить его озеро нахалка была примерно его возраста, с цветущим лицом того же славянского типа, что у белокурой девицы на висящем в интернатской столовой плакате «берегите хлеб». Наверное, эта тоже была светловолоса, сейчас, когда мокрая шевелюра сосульками, напоминающими осьминожьи щупальца, падала на плечи, кончиками извиваясь в воде (Алекс моментально окрестил нахалку Медузой Горгоной), их цвет определить было трудно. – Двинула мне своей чугунной башкой по лбу, а еще говорит, – скривился Александр, заставив девочку сменить возмущенную мину на озадаченную. Однако спросить она ничего не успела, уставившись куда-то через его плечо и оглушительно заверещав: – Ага! Кого это я вижу! Теперь настал черед недоумевать Александру. Неужели в его тихий уголок, столь ценимый за свою безлюдность, успели набрести еще какие-то ненормальные. Однако, обернувшись, мальчик увидел… собственную рубашку, по-партизански поспешно отползающую подальше в лес. Рванувшись следом, сумасшедшая девчонка едва не сбила Александра с ног, он вынужден был схватить ее за плечи, в попытке сохранить равновесие, но в результате с брызгами и оглушительной руганью рухнули оба. Образовалась небольшая куча-мала. Девчонка вопила и размахивала руками, пару раз ощутимо заехав ему по носу. Александр, как-то слышавший от учительницы, что на девочек нельзя поднимать руку, правда, так и не поняв смысла, на всякий случай ограничился парой сосредоточенных пинков. – Ты чего?! – Ты его напугала! – А тебе что? Твой он, что ли? – Да, мой! – Твой! – девчонка звонко захохотала, окончательно развеяв подозрения в своем психическом здоровье. Смех рассыпался бьющимся хрусталем и смешался с бликами солнца, играющими на поверхности взбаламученного зеленоватого озерка. Александр даже на мгновение подумал, не нарвался ли на местную русалку. – Слушай, парень, ну не дури, а. Эта зараза от меня сбежал, третью неделю ищу, как дура, отец приедет – голову откусит. Понимаешь ситуацию? Мне-то эта пакость мелкая и даром не нужна! – пронзительный голос как-то незаметно стал плавным и журчащим, девочка вилась в воде вокруг Александра с каким-то странным изяществом, мимолетно касаясь то руки, то щеки. Мокрые ресницы мелко подрагивали – нервный тик у нее, что ли? Голова от плавного мельтешения начинала слегка кружиться – Александр автоматически отстранился и отвел взгляд. – Стало быть, ты пренебрегла возложенной на тебя ответственностью, а у меня нет никакого резона тебе верить, – выбравшись на берег, он с на редкость глупым чувством сгреб в охапку «беглую» рубашку вместе с притихшим змеенышем. – можешь считать, что так его и не нашла! – Как-то ты неправильно реагируешь, – озадаченно пробормотала себе под нос девочка, подплывая к берегу, и снова сменила тон, демонстративно надув губки. – слушай милый, я тебя сейчас прошу по-хорошему! Ты меня не знаешь – со мной лучше не ссориться! – Забавно, – улыбнувшись уголком губ, заметил Александр. – я мог бы сказать то же самое. Поэтому не пойти ли тебе с твоими требованиями и угрозами… в болото! Змееныш, опасливо выглянувший из промокшей скомканной рубашки, с явным восхищением посвистывающее защелкал. Девочка с шокированным до крайности видом осталась стоять у берега по пояс в воде, а Александр на всякий случай ускорил шаг, решив воспользоваться замешательством этой ненормальной и убраться подальше. Уже натягивая многострадальную рубашку в попытке защититься от слетевшихся, наверное, со всего леса комаров, мальчик подумал, что вещей, помимо собственных, на берегах озера – неплохо просматривающихся – не видел. Не шлепала же ненормальная через лес в этом странном перламутрово-синем купальнике! Или с ней и комары предпочитают не связываться? – Не расстраивайся, – потрепав привычно устроившегося на плечах змееныша по треугольной голове, Александр усмехнулся. – я бы от такой тоже сбежал хоть на свалку к воронам! Однако просто забыть о встрече не получилось. Часов в восемь вечера, когда обитателей приюта уже загоняли после ужина по комнатам, к «летней резиденции» подъехала серая «Волга». Александр оказался в плотной толпе любопытствующих однокашек, быстро улизнуть из которой – увы, таким был первый порыв при виде сегодняшней знакомой – даже активно пуская в ход локти, не удалось бы. Поэтому он воздержался от позорных попыток и, недоумевая, как его ухитрились выследить, начал рассматривать приехавшего с ней мужчину. Внешне в том не было ничего «цепляющего глаз». Лицо правильное, даже красивое, но, в отличие от девчонкиного, как-то не задерживающее на себе взгляда. Волосы не то белокурые, не то светло-русые с проседью. Немного странный для летнего времени «строгий» костюм. Именно эта неброскость в нем отчего-то настораживала. – Папа, это ОН! – капризно заявила девочка, обвиняющее указывая на Александра пальчиком. Она успела переодеться в маечку и короткую юбку, а высохшие волосы действительно оказались светлыми, но не просто белокурыми, а никогда раньше не встречавшегося ему оттенка осенних листьев. Сейчас она выглядела по-кукольному хорошенькой, только в памяти крепко отпечатался мокрый разозлено булькающий образ. Толпа слегка расступилась, тихонько перешептываясь. – Добрый вечер, молодой человек, – сухо заговорил мужчина, сделав шаг вперед. – Меня зовут Станислав Георгиевич. Должен вам сказать… Александр опустил глаза и прикусил губу, ожидая разноса. – Рад, что мою драгоценную доченьку в кои-то веки поставили на место. Девочка издала свистящее шипение на манер закипевшего чайника, но ничего возражать не стала. – Тем не менее, Айтвараса вам лучше будет вернуть. – Почему-то я в этом не уверен, – со взрослыми Александр, как правило, старался быть любезным. Но мысль, что змееныша все-таки придется отдать, огорчала настолько, что хорошие манеры хотелось приберечь на другой случай. Однако этот тип – не нахальная девчонка, так просто не отмахнешься. Не говоря уже о том, какой вой сейчас поднимут дамы-педагоги, разобравшись, что один из подопечных приволок в комнату не просто какое-то животное, а неизвестной породы змею! Вздохнув, мальчик не слишком вежливо повернувшись к Станиславу Георгиевичу спиной поплелся в палату, для себя решив, что, если его питомец отреагирует тем же образом, что на девчонку – не отдаст даже со скандалом. Но этот маленький предатель решил иначе, с радостным урчанием и щелканьем рванув к Станиславу, едва только его увидел. Привычно – совсем как с самим Александром – взобрался по вытянутой навстречу руке на плечи, ни на секунду при этом не замолкая. Станислав Георгиевич молчал, внимательно слушая чириканье. – Могу я что-нибудь сделать для вас в благодарность, – после трех – пятиминутного молчания спросил мужчина. – право, мне очень жаль, что необходимость его вернуть вас так огорчает, в конце концов, не собирались же вы прятать его вечно – уже через год он стал бы слишком большим для содержания, учитывая, что у вас нет даже собственной комнаты. – Мне ничего не нужно, – уставившись в стену, отрезал мальчик. К чужой неправоте он еще мог отнестись снисходительно, но прощать чужую правоту было тяжело. – Вы пожертвовали своей кровью ради чужого существа. Это дорого стоит. «Но КАК?..» – Для него это был единственный способ выжить, – ответил на невысказанный вопрос Станислав. – Я не жертвовал. Все случайно получилось. – Что же… возможно, когда-нибудь он сам решит отдать этот долг, – пожал плечами мужчина. – хотя если вам все же что-то потребуется… – Когда мне что-то нужно, – холодно отрезал мальчик. – я нахожу способ получить это. Сам. Ценю Вашу благодарность, но она не имеет смысла, поскольку я не собирался ничем жертвовать ради его спасения и уж тем более – его спасения ДЛЯ ВАС. И еще… Отодвинув кровать, Александр достал из тайника под плохо закрепленной доской в полу перстень. – Вроде как это вместе с ним было. Мне точно без надобности. Провожать Станислава Георгиевича и змееныша, на которого почему-то неожиданно для себя обиделся до такой степени, что забыл хотя бы расспросить, что же это за вид такой необычный, Александр не стал, только подошел к окну в холле, выходящему как раз на дворик между тремя корпусами и центральными воротами. Вокруг блондинистой нахалки, вертящей в руках презентованную кем-то карамельку с таким видом, словно подозревала, что ее собираются отравить, отчего-то собралась целая толпа, как девчонок так и мальчишек, опасливо прыснувшая в стороны, когда вернулся мужчина. Дамы из педагогического состава поспешно принялись разгонять ребятню по комнатам, кажется, Станислав чем-то внушил им непонятные опасения. Вскоре дворик почти опустел. Александр уже собирался отойти от окна: не мешало еще провожать «Волгу» взглядом, только что платочком вслед не махая! – когда до его слуха долетело раздраженное: – Ну и что ты мне скажешь в свое оправдание?! Автоматически отыскав глазами Станислава, мальчик с недоумением увидел, что тот тащит к машине вяло упирающегося малыша лет трех-четырех, не больше, половую принадлежность которого трудно было определить из-за ангельски-миловидной внешности и копны слегка растрепанных волос – таких же пшеничных, как у старшей девочки. Словно почувствовав взгляд, малыш обернулся и, просто сияя от счастья, помахал Александру рукой – нахмурившийся Станислав буквально за шкирку поспешно запихнул его в машину.