Страница 128 из 147
====== ГЛАВА ТРЕТЬЯ. 51. Сергей ======
Скучающая на балконе, облокотившись на перила и задумчиво глазея в вечернее небо, девушка бросила короткий взгляд вниз и приветливо помахала рукой. Может, при своих природных способностях Змей и сумел бы подкрасться к ней незамеченным… хотя, если честно, отнюдь не был в этом уверен. – Заходи, чаю попьем! Незаметно усмехнувшись, Сергей нырнул в подъезд. Фраза «чаю попьем» уже успела стать условной и в расшифровке обозначала примерно следующее: «заходи и приготовь ужин». С многими бытовыми проблемами у Ольги наблюдалось острое взаимное непонимание – особенно острое в вопросе приготовления пищи. Виртуозно владеющая абсолютно любым видом колюще-режущего оружия девушка при не столь давнем знакомстве с обыкновенным кухонным ножом едва не лишилась пары пальцев. А толчком к возникновению традиции послужило как раз приглашение на чай. Кажется, внимание Сергея зацепило, что хозяйка старалась вежливо не впускать его на кухню, чай притащив в обжитую комнату – бывшую гостиную Ядвиги (Ольге вполне хватало и меньших квадратных метров, а в комнате покойной хозяйки они по молчаливому согласию с Алиной решили ничего не трогать). Разумеется, сунуть нос туда, куда не пускают, для Змея было чуть ли не святым долгом! – Ты что, собираешься обои клеить? – удивленно уточнил он, с любопытством разглядывая уже слегка подернувшееся сероватой слизистой корочкой комковатое месиво в кастрюле. – А? – Ольга, слегка покраснев, попыталась автоматически размешать это содержимое завязшей там ложкой, при попытке выдернуть которую приподнялась вся кастрюля. – Я картошку в мундире хотела сварить… а она переварилась. Ну, я и решила пюре сделать, чтоб не пропадало. Ничего, съедобно… пересолила только. Г-м-м. Девушка с некоторым вызовом отправила с усилием выдернутую ложку в рот и покраснела еще сильнее, как справедливо заподозрил Сергей – в безуспешной попытке расклеить челюсти. – У меня с собой есть пончики и сгущенка к чаю, – успокаивающе сказал он, наблюдая за выражением ее лица. Ольга яростно – впрочем, с некоторой затаенной благодарностью – сверкнула в его сторону глазами. Способность чувствовать себя, как дома, буквально с первых минут визита куда угодно у Сергея была развита совсем неплохая, а уж кухня неизменно оказывалась первым номером в территории обживания. Вспомнить хоть знакомство с Жанной… Короче говоря, Сергей без всяких колебаний принялся изучать новое пространство. Спартанский образ жизни, который предпочитала вести Ольга, спасал дом как от захламления, так и от особого уюта – квартира вообще выглядела не слишком-то жилой. – А разве тебе в монастыре не приходилось на кухне помогать. Вроде бы там послушников исключительно по хозяйству и гоняют… – Меня учили на Экзекутора, а не в качестве обслуживающего персонала! – моментально оскорбилась девушка. Сергей хмыкнул. Знакомо. Более чем знакомо. Великий Князь, к примеру, интересовался в жизни исключительно глобальными вещами, не обращая драгоценного внимания на все, что ему казалось мелочами. Мелочами, из которых, по сути, жизнь и состоит. – Ты хоть что-то умеешь, кроме как мечом размахивать? – Ты и того не умеешь! – оскалилась Ольга. – Ремесло воина – сражаться, а не торчать на кухне! – Чертовски легко «сражаться» на тренировках, а потом вымыть ручки и вернуться в общину, где тебя ждут с готовым обедом и чистой одеждой. Только настоящий воин во всем способен сам о себе позаботиться. – Проживу как-нибудь! И готовить, и позаботиться о себе уж сумею. Ну… с готовкой рассчитываю, чтобы только на себя и только чтобы не умереть с голоду, да в современном мире со всеми этими супермаркетами больше вряд ли потребуется. Кое-чему меня Любава научила. Мы рыбу ловили, ее и сырой есть можно… Помниться, матушка змей жареных во время одной… вылазки… готовила. Могу попытаться воспроизвести! – Далеко вы с ней «вылазили»! – что-то в негромком и проникновенном тоне Сергею не понравилось. – Где ты в здешнем климате змею-то най… – тут до него и дошло, что змея Ольгой как раз уже найдена. Пару секунд посоображав на эту тему он старательно изобразил обиженно-затравленное выражение. – А я чего? Я вообще молчун. Иногда слова не вытянешь! Ответное выражение было весьма скептическим. – Хочешь ужинать обойным клеем – так желание девушки для меня закон! – мстительно закончил он фразу. Ольга, не выдержав, захихикала. К счастью, в холодильнике у нее обнаружился не тот же «стандартный набор», к которому Сергей привык благодаря князю (зачерствевший до консистенции бетона кусок сыра, три-четыре упаковки химически чистой лапши «Доширак», пара подвявших веточек зелени и – неизменно – пачка невероятно дорогого кофе – именно это Сергей обнаруживал, вернувшись к дорогому начальству из отлучек более чем на пару недель), а вполне приемлемый ассортимент полуфабрикатов. Берегини, наверное, время от времени помогали адаптироваться на новых условиях. – Но, если мне будет позволено, может, все-таки приготовим нормальный ужин? – воспроизведя гримасу, с которой обычно просил у князя прибавки к жалованью, уточнил юноша, старательно выдержав паузу. Сергей точно не помнил, когда, собственно, началось его увлечение кулинарией. Да и было это поначалу не столько увлечение, сколько суровая жизненная необходимость. Родители всю жизнь мотались по каким-то таинственным важным делам, довольно рано сочтя, что детеныши уже достаточно взрослые и умные… ну, по крайней мере, одна достаточно взрослая, а второй достаточно умный – чтобы самостоятельно существовать на семейной жилплощади в их отсутствие. Сестричка, что характерно, к плите отнюдь не рвалась, а любую наемную прислугу исправно выживала в первые же два-три дня своего пребывания «за старшую в доме», вот и представилась эта честь, методом исключения, Сереженьке. – Знаешь, – задумчиво разглядывая на этот раз жарящуюся на сковородке ветчину, заговорила Ольга. – до знакомства с тобой я полагала, что еда – это что-то такое, что приходиться глотать, чтобы не умереть от голода. Никогда бы не представила себе, что из еды можно сделать культ! – Ты из той же категории людей, что и Александр Владимирович. Не желаешь признавать, что жизнь, по сути, состоит из мелких радостей и таких же мелких гадостей. Девушка поморщилась. Каким бы уважением ни пользовался Великий Князь в глазах Сергея, с ее точки зрения комплимент выходил… сомнительный. Вроде бы у «серых» не должно быть предрассудков. Экзекуторам случается бороться с расшалившимися домовичками, русалками и прочей мелкой нечистью светлой стороны не реже, если не чаще, чем с хищниками – темной. Последних князь эффективно держит в узде, а оставшиеся на несколько лет без своей госпожи подданные Лады, конечно, не опаснее, но намного хлопотнее. Когда-то таких людей, как обитатели безымянного монастыря, «натаскивали» против всех волшебных существ вообще… но вот парадокс – к светлой стороне и ее повелительнице они отчего-то относятся куда с большей симпатией! Ладно еще Берегини – первая-то их пятерка были как раз бывшими подданными тогдашней Лады – но эти. Нейтральная, между прочим, сторона! – Сереж… Может, ради разнообразия поговорим без твоих любимых уверток и недоговорок, – Ольга облокотилась на стол, подперев подбородок сцепленными в «замок» ладонями. Сбитые костяшки, никакого, естественно, маникюра… а руки у нее красивые – без всякой нарочитой ухоженности красивые. – О том, почему из еды создается культ? – удивленно поднял брови Сергей, по тону собеседницы, однако, уже понимающий, что отшутиться не получится. – Что тебя держит рядом с князем? Драконы никогда не служили ни Чернояду, ни Ладе, друзьями вас с ним тем более не назвать. Не думаю, что тебе по душе такое обращение, словно тебя на помойке подобрали! Едва не выронив лопаточку, которой как раз собирался разровнять содержимое сковороды, Сергей под недоуменным взглядом девушки громко рассмеялся.
Саша Страхов. Много лет назад
Пустырь медленно, но верно превращался в огромную свалку, разрастающуюся с каждым годом. Согласно проржавевшей табличке над горой отходов человеческой цивилизации, свалка мусора была категорически запрещена и каралась серьезными штрафами. А гора отходов под строгим запретом продолжала неуклонно увеличиваться! По свалке с видом хозяев шастали стаи бродячих волкособак невнятной породы, из-за которых обитателям летней резиденции сиротского приюта, прямо за стеной заднего двора которой и начинался пустырь, категорически запрещалось по нему разгуливать.