ВЕДьМА, мэйд ин Раша!

====== ГЛАВА ТРЕТЬЯ. 50. Маргарита ======

Ах, зачем мы молчали,

Отражаясь друг в друге?

А, зачем мой герой

Разорвал эту нить?

Переполнен печалью,

Поезд ехал по кругу…

Сантименты долой!

Мне пора выходить.

Йовин «Менуэт»

Рассказ – вернее, обмен многочисленными новостями и впечатлениями за минувшие полгода, затянулся довольно надолго, связно выслушать друг друга не получалось, девочки перебивали одна другую, вносили свои исправления, обменивались комментариями… Маргарита уже начала сильно сожалеть, что не решила поговорить с Еленой наедине, зато связно, поскольку остальные Берегини, у каждой из которых оказалось на произошедшие события свое персональное мнение, постоянно вносили правки по каждой мелочи, срываясь на споры о том, что является более важным, а что менее. А Лена не так уж изменилась за эти полгода: все так же смущенно замолкала, едва начинался галдеж. По крайней мере, Николай предпочитал помалкивать – Маргарита чувствовала, что его версия событий, которую Ева не замедлит перемежить своими ехидными оценками, вообще превратила бы разговор в бесплатный цирк. Только вот почему он предпочитал помалкивать? С таким воодушевлением отнесшийся к очередной «благородной миссии» юноша, при знакомстве едва не пылавший своим вечным энтузиазмом, при разговоре почему-то стал каким-то… как в воду опушенным, и только не то, чтобы хмуро, а скорее оглушено молчал. Впрочем, в этом, с позволения сказать, разговоре, даже самой Марго было трудно хоть слово вставить, так что заострять внимание на притихшем доблестном рыцаре девушка не стала – больше приходилось следить, чтобы подруги не слишком завирались и не смещали акценты на мало что значащие мелочи, отвлекая внимание от действительно важных вещей. – Собственно говоря, почти ничего нового мы не узнали, – наконец подвела итог, поправляя съезжающие на кончик носа очки, Дарья. – таинственная смерть прошлой Лады Надежды, скорая инициация наследницы, возможная угроза… – Зачем бра… князю Чернояду было бы рассказывать мне все это, если бы он сам замышлял что-то плохое? – тихо сказала Елена. – Наверное, он здесь все же ни при чем… – Или хочет, чтобы ты так решила, вот и рассказал первым то, что ты сама бы, скорее всего, вскоре узнала. Психология. – Но… – Ты и сама что-то подозреваешь, иначе не стала бы сейчас приходить к нам, – заметила Ева. Печенье в коробке уже успело закончиться, поэтому водяная Берегиня успела заскучать. Елена печально опустила взгляд. Наверное, она тоже ожидала от разговора чего-то большего, а услышала просто подредактированный пересказ тех же сведений. Раздражение на Монаха, по какой-то душевной вредности державшего Берегинь почти в полном неведении, заскребло на душе с новыми силами. Однако большего узнать было негде. – Леночка, – мягко заговорила блондинка вслух. – я думаю, тебе не стоит возвращаться туда. Теперь, когда ты понимаешь, что Змей просто устроил спектакль для всех нас… не спорю, мы повели себя зимой невероятно глупо, но ты же больше не станешь нас обвинять? Для тебя безопаснее будет остаться здесь, с нами. Или даже лучше в Монастыре, под полной защитой. Монах, конечно, мутит воду, но только он может гарантировать защиту от любого магического вмешательства. Почти не размышляя, подруга отрицательно помотала пушистой, как одуванчик, головой. – Я не могу всю жизнь прятаться там. Магическому миру нужна новая Лада… и, вероятно, только Алек… Чернояд знает, как правильно проводить инициацию. Или хотя бы – что эта инициация из себя представляет. Монах, если он и тоже в курсе, не может сам использовать магию, верно? Кроме того, я уже давно живу у Ал… у князя, а он не пытался как бы то ни было причинить мне вред. Хотя, кажется, иногда я его и раздражаю, думаю, просто оттого, что он привык к одиночеству… в общем, почему мне что-то должно грозить именно теперь? – Она права, Маргош, – неожиданно поддержала Елену Вика. Забыла, видимо, о своих неприязненных чувствах исключительно рази возможности поспорить и повозражать. – если бы этот князь просто хотел от нее избавиться, давно это сделал бы. – Возможно, он ждет каких-то особенных обстоятельств. Вроде этой инициации хотя бы, – рассудительно добавила Дарья. – тогда нам и следует проследить… за происходящим. Маргарита поперхнулась словами, переводя ошарашенный взгляд с одной Берегини на другую. Прежде, чем она сумела даже найти нужные слова… – Вы что, хотите, чтобы Пресветлая Княжна играла роль наживки?! – опередил ее Коля, пусть и с чрезмерным пафосом и горячностью, но весьма лаконично выразив те же мысли, в которых сама Маргарита слегка запуталась. – Это возмутительно и недостойно! – Это слишком опасно! – слегка изменив формулировку, поддержала возлюбленного блондинка. – Мы не можем так рисковать Еленой! – Да нет проблем, вояка, иди к князю и ори под окнами, что вызываешь его на честный поединок, ибо деяния его оскорбляют общечеловеческие моральные ценности и все такое! – ядовито посоветовала в негодовании вскочившему Николаю Евгения. Вот зараза, ну совершенно не думает своей головой, что, ладно бы он просто обиделся на сарказм – сарказма Коля просто не воспринимал – так ведь может и серьезно воспринять как призыв к действию! – Александр еще ничего плохого не сделал! – невольно спасла ситуацию Елена. – Насчет смерти Надежды мы ничего не знаем точно! Начавший было размышлять над «замечательной идеей» Евы Николай вынужден был с прискорбием принять это замечание, обернувшись к Елене. – Ваша доброта не знает границ, княжна, даже к Чернояду. Ведь нам известно, что сама сущность его изначально – зло, но вы правы, никто не вправе требовать ответа за то, чего еще даже не было совершено, – восхищенно продекламировал юноша. Лена смущенно потупилась, как обычно, не зная как реагировать на излишнее внимание к своей персоне. Как ей только со всем этим зоопарком верноподданных управляться придется? – Марго, ну подумай ты, отказаться от инициации нельзя. А так мы хотя бы будем рядом, на всякий случай, и успеем вмешаться, если князь все же затеял что-нибудь, – настойчиво талдычила насупившейся блондинке Дарья. И ведь она же совсем недавно толковала о недопустимости некоторых методов – когда передумать-то успела?! Никто, кроме Николая, Маргариту не поддержал, даже сама Елена. Отказаться от инициации нельзя! Почему это, интересно? Магическому миру нужна Лада – и все такое – но кто и по какому праву вообще решил, что это должна быть ее подруга? Ну, какая из Лены властительница? С какой стати – именно она? И почему она сама не видит возможности вернуться к нормальной жизни? Впрочем, Елена – известная любительница сказок, как раз неудивительно, что мир волшебства очаровал ее… но она ведь должна понимать, что все происходящее – всерьез, по-настоящему. – Маргош, это неплохая идея, – поглаживая подругу по ладони, мягко заметила сама Елена. – Раз ты сама так решила, мне нечего возразить… но на твоем месте я бы подумала хорошенько! Берегини, конечно, сделают все, что в их силах, чтобы защитить Елену… но пока что статистика их героических деяний была только в том утешительна, что все, по крайней мере, живы остались! Более бестолковых миссий, наверное, ни одно из предыдущих поколений и представить себе не могло! Но, кажется, им действительно не предоставлялось выбора. – Я обязательно придумаю что-нибудь более разумное, – буркнула Маргарита. Евгения с пакостным пониманием хмыкнула, оценив завуалированное признание, что пока никаких хороших идей у ее вечной оппонентки нет. Хотя светиться возле берлоги, наверное, не стоило, проводить Елену полезли через кладовку всей компанией. Фома с преувеличенным энтузиазмом рыскал по кустам, разведывая обстановку. Мельтешил домовой так активно, что пару раз девочке даже почудилось, что она видит его одновременно в разных сторонах – даже несмотря на яркие лохмотья, которыми Фома щеголял, разглядеть зеленое существо в пышных зарослях летнего леса толком было невозможно. – Поддерживай связь через этого воришку, все равно ведь шастает туда – обратно, – обнимая Лену, посоветовала Маргарита. – и… обдумай все хорошо, очень тебя прошу! Будь осторожна! Я обязательно что-нибудь придумаю… – Непременно! – смущенно чмокнув подругу в щеку, кивнула та. – Для меня огромной честью было познакомится с вами, Пресветлая Княжна… – Пожалуйста, Николай, зовите меня по имени! – И еще более огромной честью… Закончить пламенную речь Коле не позволил истошный вопль Фомы «держите заразу!», заставивший всех чуть ли не подпрыгнуть от неожиданности. Маргарита, впав в короткий ступор, потрясенно смотрела, как помесенок валит на землю и катится кувырком, осыпая яростными, но бестолковыми ударами кулачков… сам себя! Пыхтящий и ругающийся клубок чересчур энергично прыгал по поляне, чтобы рассмотреть его как следует и сообразить сразу, что второй «Фома» – заросший до глаз неряшливой рыжеватой бородой и вообще выглядит куда менее щеголеватым, нежели их знакомый жулик. – Это тот, который меня к драконице отвел! – сообразив, что все остальные вообще никогда двойника не видели, воскликнула Маргарита. – Ловите же его! Решив первой последовать призыву, Марго разбудила в земле древесные корни, мысленно приказав опутать обоих драчунов, различить которых в свалке не представлялось возможным, но магия земли и дерева не отличалась торопливостью, хотя вынырнувшие из земли корни и орудовали не хуже плетей, на то, чтобы пробраться наверх сквозь плотный лесной дерн, им требовалось время. Момент, как и следовало ожидать, был выбран неправильно. Вернее, несогласованно – именно в это мгновение Коля прыгнул вперед, пытаясь схватить в охапку одного из драчунов, тут же знакомым голосом завопившего «Да таки не меня, дубина!» – и корни, вместо «второго Фомы» захлестнули первого в компании уже Николая. Самозванец, зацепленный лишь слегка, вывернулся и бросился прочь. Попытавшаяся догнать его по воздуху Алина с шумом влетела в крону первого же подвернувшегося дерева – как будто непонятно было, что низко по лесу не полетаешь, а с высоты над деревьями мелкого пакостника не засечешь! – Прелестно! Теперь наш разговор уже и не тайна! – злясь на всех и на себя особенно, картинно всплеснула Маргарита руками. – Лена, тебе не стоит возвращаться туда! – Мы все уже обсудили, – упрямо повторила Елена. – я не могу не вернуться. Не беспокойся, если ваше предположение верно, до обряда мне ничего не угрожает. А если не верно – то Александр… то есть, Чернояд тут вообще ни причем, и беспокоиться тем более не стоит. – Ленка… Помахав рукой, подруга ободряюще улыбнулась и скрылась в зарослях вслед за хмурым взъерошенным Фомой, бормочущим ругательства и невнятные угрозы. Второе – исключительно какому-то Ереме, первое – пополам с «таки бестолковым» Николаем. Еще пять минут ушло на то, чтобы очистить пространственный переход от обломков палок, комьев земли – ожившие корни изрядно повредили берлогу – и беса Витька, ринувшегося на помощь, когда начался переполох, но в итоге только перекрывшего своими габаритами кладовку и теперь уныло изображающего Винни Пуха в гостях у Кролика. – Маргарита… нам надо поговорить, – негромко заметил Коля, когда проход был, наконец, расчищен, а все остальные успели вернуться из леса в домик Мариванны, придерживая собиравшуюся последовать туда же блондинку за плечо. – Здесь и сейчас? Может, хоть в комнату… – Поговорить, по возможности, без твоих подруг, – слегка стушевавшись, преувеличенно твердо возразил юноша. – и это слишком срочно, чтобы ждать, пока все подведут итоги и разойдутся. Если время и место не лучшее… мне очень жаль. Вообще, надеюсь, ты сможешь простить меня… Украдкой вздохнув, Марго подумала, что действительно проще будет сразу выслушать, что взбрело в голову ее беспокойному рыцарю на сей раз – может, заранее получится предотвратить какую-нибудь совсем уж вопиюще глупую затею. Поэтому девушка выпрямилась, заглядывая в отрытое мальчишечье лицо, и ободряюще кивнула. – Маргарита, – словно какую-то мантру, настраиваясь на нужный духовный лад, повторил ее имя Коля. – не стану умолять тебя о прощении, которого я не заслуживаю и ни в коем случае на него не претендую. Я надеюсь на твое понимание, как на милосердие, не более того! Тешу себя этой надеждой… Нет слов и нет сравнений, которыми можно было это выразить. Преуменьшением будет говорить, что я люблю тебя больше жизни и что готов перевернуть ради тебя целый мир… Интересно, эти романтики хоть иногда задумываются, на кой черт девушке перевернутый мир может потребоваться? Лучше бы он ради нее свою манеру одеваться перевернул – но это, наверное, было недостаточно многозначительным, а оттого и необязательным, с точки зрения Николая, деянием… – …Но быть с тобой вместе я не могу! Марго с нарастающим недоумением вглядывалась в лицо юноши все более пристально, что он, кажется, списал на последствия шока и потрясения. На самом деле в тот момент она еще просто понять не могла, о чем он вообще толкует. – Судьба решила испытать нас. Сурово, возможно, даже жестоко испытать, – добавив в пламенную речь сочувствия, продолжал Коля. – я сам на грани отчаяния от того, что все так получилось, любимая. Но ты сама рано или поздно стала бы презирать человека, пренебрегшего своим священным долгом. Вы, Берегини, стоите на страже границы миров, на страже человеческого рода. Вы не обладаете достаточными возможностями внутри магического мира, только на его границах, вы не можете постоянно защищать Пресветлую Княжну Ладу, ты ведь сама понимаешь это, ваша миссия в другом. А сама Княжна чересчур добра ко всем и оттого беззащитна. Она не сможет обойтись без Витязя. Блондинка заторможено моргнула. Корни лесных деревьев, все еще лежащие на поверхности изрытой земли, вяло зашевелились, в какой-то момент напомнив просыпающихся от зимней спячки змей. – Ты… к чему… клонишь? – медленно уточнила она. Николай молчал. На лице юноши застыло выражение мрачной решимости, в котором без особого труда и навыков психолога читалась сейчас готовность с честью выдержать водопад рыданий, хотя каждая слезинка непременно острее иглы вонзится в его душу. Очевидно, он ждал заламываний рук (не своих, хотя это было бы логичнее) и причитаний «как же так?», истерических вопросов, в чем она виновата и клятвенных заверений, что без него ей не жить. С легкостью растолковав все это, Маргарита, вопреки въевшемуся в подкорку воспитанию настоящей леди уже в энном поколении, ощутила необъяснимый порыв смачно плюнуть под ноги, хотя, разумеется, тут же его погасила. Дурак-то дурак… а умно – так, кажется, было у Чернышевского. Впрочем, это и ни при чем. Имело значение лишь то, что Коля, хоть это было абсурдно и невыносимо, был сейчас совершенно прав. Она не может быть рядом с Еленой всегда, не может защищать ее… а грядущая инициация вряд ли окажется последним случаем, когда эта защита Елене понадобиться. Ведь сама она, со своим мягким характером, действительно абсолютно беспомощна. Ну почему, почему эта проклятая магия забирает у Маргариты именно тех людей, что особенно ей дороги?! Елена, а вот теперь и Николай… Магическому миру нужна Лада, Ладе нужен Витязь… А ей, ей, Маргарите что, не нужны самые близкие и дорогие в жизни люди?! Хотя она все равно не принялась бы стенать, что жить без кого-то из них не сможет. Враньем это было, враньем и фальшью. Марго прекрасно понимала, что желания утопиться разрыв с любимым у нее не вызовет. И не менее прекрасно понимала, что абсолютно никакой ее вины тут нет. Да и его вины тоже… – Ну, скажи хоть что-нибудь! – отчаянно воскликнул юноша. – Я… поверь, мне ничуть не менее больно сейчас, я понимаю… – Что можно говорить, если ты действительно понимаешь все? – тихо переспросила девушка. – Сколько можно повторять то, что и так очевидно? Ты знаешь, что я тебя люблю. Надеюсь, знаешь. Знаешь, что чувствуешь сам. И, должно быть, знаешь и то, как тебе поступить. Это твоя жизнь, твой выбор – что могут значить мои слова? Резко развернувшись, она последовала за остальными в дом Мариванны. Наверное, минут сорок прошло, прежде чем Маргарита, вежливо распрощавшись с учительницей и – немного сухо – с остальными Берегинями (девочки, считающие, что она сердится на них из-за беспокойства за Елену, причем, небезосновательно считающие, не обратил на это особого внимания), вернулась домой, плотно прикрыв дверь в свою комнату, упала лицом в подушку и приглушенно разрыдалась от смятения и бессилия. Обиды почему-то не было, только отчаянное непонимание, как все это вообще могло случиться. Да еще с ней, привыкшей все учитывать и держать под контролем!