Дочери Талау

Культурный конфликт вышел только через несколько дней пребывания Оруби в крепости, где проводился магистерский турнир, уже накануне его завершения, и по причине, которой, в общем-то, следовало бы ожидать. Странно даже, что базилиадка не столкнулась ни с чем подобным ранее… О женских правах на северных землях как-то никто не задумывался. Существовали валькирии, практически ничем не отличавшиеся от мужчин с точки зрения социума, но за женщин, собственно, и не считающиеся. И существовали жены – беспрекословно подчиняющийся обслуживающий персонал, не считающийся, собственно, за полноправных граждан. Фобосу слабо верилось, что монументальные прелестницы (северяне в вопросах женской красоты отдавали явное предпочтение количеству), почти без труда способные волочь одной рукой упирающегося шерстистого носорога и пресекать попытки этого зверя буянить, засветив ему скалкой по лбу, не способны при этом за себя постоять, видимо, дело тут было в менталитете, ибо буйства законных мужей, в отличие от тех же носорогов, не пресекались не только столь радикально, но и вообще – по определению. Конечно, особо жестокое отношение к женщинам порицалось, но влезать в чужие семейные отношения никому и в голову бы не пришло. Кроме кирии Оруби – никому…

В корень истории князь особенно не вникал: ну, решил кто-то из рыцарей уладить какие-то разногласия о ли с довольно юной женушкой, то ли со взрослой дочерью верным испытанным средством – при помощи слегка подсоленных розг. Порка здесь считалась едва ли не самым мягким наказанием даже для детей, но оказавшаяся случайным свидетелем или просто привлеченная шумом базилиадка бытующего мнения не разделила и попыталась открыть вышеупомянутому рыцарю глаза на то, кто он есть, а получив раздраженный совет не лезть не в свое дело, посчитала устные аргументы исчерпанными и засветила «домостроевцу» ногой в челюсть. Нокаутировать не вышло – все же весила золотоглазая бестия, по крайней мере, втрое меньше ви-за-ви – однако рыцарь впечатлился. Он бы, наверное, это дело предпочел замять, но Оруби додумалась чуть ли не на весь двор заявить, что руки поотрубает тому, кто посмеет эту совершенно неизвестную ей девку хоть пальцем тронуть, приведя всех уже успевших собраться благодарных слушателей у в крайнюю степень недоумения. Бывало, конечно, такое, что посторонние рыцари заступались за «чужих» женщин – как правило, это подразумевало, что у самого заступившегося на женщину какие-то виды. Разумеется, такого, чтобы одна девушка вступалась за другую, здесь еще не видели, валькирии подобным не интересовались.

– Не буду я со стриженой девкой драться! – предпринял попытку откреститься рыцарь, когда толпа любопытствующих справилась с первоначальным удивлением и загомонила о поединке: в конце концов, иначе, чем как вызов, трактовать слова валькирии северяне не могли. На кой йотун бабе баба можно и на досуге посудачить.

– Кирия Оруби не рабыня, – сухо уведомил как раз к этому моменту решивший зачем-то поучаствовать в массовом недоразумении Фобос. – волосы за один день не отрастают, болван!

– Без году неделя, как свободная, а со своими порядками лезет?

– В Кондракаре несколько иные традиции, весь период ученичества скваеры принадлежат Крепости Света, – в принципе, чистую правду сказал князь. Очищенную от ненужных подробностей правду. К счастью, базилиадка уже сообразила, что ухитрилась во что-то влипнуть, и вносить уточнений не стала.

– При чем тут мои волосы? – негромко поинтересовалась она у Фобоса, когда гомонящая толпа уже начала разбредаться. Князь закатил глаза, мало было сестрички, не ценил, теперь еще и это чудо на его голову.

– При том, что волосы рабам обрезают. Сейчас рабства практически нет ни в самом королевстве, ни на севере, но традицию все помнят. Ты должна была замечать, что короткие волосы здесь только у детей лет до шести-семи, в этом возрасте они формально являются рабами, собственностью родителей. Ученики, оруженосцы и вассалы отпускают волосы, женщины убирают под головной убор, а косу имеют право носить только воины.

– А Вы? – недоверчиво прищурилась Оруби. Видимо, с ее точки зрения на воина князь ну никак не тянул… в общем-то, это было не так уж далеко от истины.

– Я Фроста победил в поединке, иначе с чего, по-твоему, он стал бы присягать мне? – недоверие в золотых глазах уже зашкаливало за грань элементарной вежливости. – Собственно, он рассуждал как и Вы в данный момент – не был уверен, что я меч-то в руке удержу, – князь поднял тонкую холеную ладонь и пошевелил длинными пальцами. – Только на этом и засыпался.

– Извините…

– Не стоит. Хотя ему пришлось просить пощады, у меня после этой стычки оказались сломаны даже те кости, о существовании которых я до того момента и не подозревал… Меня не особенно обучали боевым искусствам, но умение либо победить, либо умереть я к тому времени уже освоил сам. Куда труднее было научиться проигрывать… Да, кстати, кирия Оруби, поскольку Вы и этого тоже, вероятнее всего, не знаете. Бои с применением оружия ведутся до смерти. И вам нельзя на мечах с ним биться – катана слишком тонкая, сломается, а местную оглоблю Вы тоже с трудом удержите, для Вашей манеры боя рыцарские мечи не годятся.

– Пусть сперва достанет, чтобы сломать!

– И Вы готовы убить его, победив?

Несколько мгновений девушка молчала.

– Нет, если в этом не будет крайней необходимости, – наконец, ответила она. В принципе, Фобос и раньше понимал, что убивать кирии Оруби не приходилось. При всех ее боевых талантах с технической, так сказать, точки зрения. И исправлять этот «недочет» базилиадка вряд ли спешила.

Но в бою без оружия у нее должны быть неплохие шансы. Все же здесь и слыхом не слыхивали об этих безумных кульбитах, которые она изображала, превращая бой в подобие акробатического балета. Неизвестно, правда, сумеет ли она вырубить противника настолько превосходящей весовой категории…

– А ведь Вы, князь, намеренно не сказали мне ничего заранее о здешних обычаях… и насчет волос тоже!

– О, я был абсолютно уверен, кирия, что Вы вполне обойдетесь здесь без провожатых, – с мягкой улыбкой князь широко развел руками.

========== Эмили Амбер ==========

Уходи, пока не закрылась дверь!

Отвернувшись, я считаю до ста.

Моя лютня поет – но ты ей не верь!

Это магия песни смертельно проста.

(с) Тэм

Поначалу девушка решила, что ошиблась адресом. На первый взгляд, утопавшая у слегка запущенном розовом саду псевдоготическая вилла почти на самом краю обрыва над беснующимися даже в начале лета океанскими волнами была совершенно не тем, что Эмили ожидала увидеть, получив это приглашение. На второй и третий взгляды, впрочем, тоже… Ну с какой бы стати человеку, обитающему в подобном особняке за городской чертой, посещать заведения типа той дыры, где она работала официанткой, время от времени заодно напевая всякие глупые песенки по аккомпанемент гитары? Никто и никогда не учил Эми музыке – она была седьмой и при этом СРЕДНЕЙ дочерью в не самой состоятельной семье, не нашлось даже возможности пару лет назад поступить в колледж – но девушка, быть может, обладая от рождения чем-то вроде таланта, с ходу запомнила основные принципы игры, ну, а неплохо петь умела просто так, сама по себе. Но неплохо – не означало профессионализма, поэтому о том, чтобы зарабатывать деньги своим увлечением, Эмили никогда не думала. А вот хозяин дыры, куда она нанялась сперва посудомойкой, постепенно дослужившись до официанта, как-то ухитрился заметить и подслушать, превратив симпатичную латиноамериканку с приятным голосом в дополнительную «фишку» своего заведения. Для убогости которого вполне сходила и НЕ профессиональная певица. Правда, от основной работы в течении дня новоявленную звездочку локального масштаба, прозванную постоянными посетителями Искоркой, по этому поводу никто не освобождал, особенно в течении дня, но Эми радовалась любой возможности заработать чуть больше. Может быть, получится накопить хоть немного, чтобы убраться, наконец, из этого города, куда-нибудь подальше от своей невыносимой семейки!