Яков. Воспоминания

Впрочем, ответ мне нужен и не был, я его и так знал. Крымов хочет — Крымов получает. Да только не от меня! Не принудят меня закрыть расследование. Потому что я уверен, что со смертью Сажина что-то нечисто. И Крымову меня не запугать. Да и чем меня пугать-то? Увольнением? Ну уволят меня. Так найдется для меня другой Затонск. Мне-то без разницы! Так что буду расследовать дело своим чередом, а там посмотрим еще, кто кого.

И я отправился к себе в кабинет составлять требуемый начальством рапорт.

Я писал, сочиняя казенные фразы, а мой помощник, уже пришедший в себя после ночного испуга, пытался отрабатывать удар правой на чашке с чаем, стоящей на каминной полке. Вот она, молодость. У него, небось, и последствий вчерашнего удара уже никаких, и даже голова не болит.

Коробейников едва не скинул чашку с полки, смутился, и обратился ко мне:

— Я вот что думаю, Яков Платоныч, надо к логову Фидара подойти с другой стороны.

Я улыбнулся. Молодой энтузиазм Антона Андреевича меня забавлял. Видно было, что после вчерашнего конфуза ему не терпится проявить себя.

— Это с какой же? — поощрил я его вопросом.

— С противоположной! — поднял палец Коробейников, дабы подчеркнуть значительность сказанного. — Я притворюсь, что хочу стать его учеником, узнать все секреты кулачного боя!

— Ну и что это Вам даст? — меня заинтересовал ход его мыслей.

— Вдруг он проговорится и расскажет про сметень?

Таинственный сказочный сметень явно будоражил воображение моего помощника. Да и деятельная его натура требовала активности. Ладно, пусть идет. Глядишь, и впрямь что выяснит. А главное, будет занят, и я смогу побыть в тишине.

— Неплохая идея, — разрешил я. — Пробуйте, только не увлекайтесь, Антон Андреевич. Не нужно сразу вызывать Фидара на поединок.

— Да! — обрадованно пообещал мне Коробейников, быстро надевая пальто.

Я проводил его улыбкой. Ох уж этот молодой энтузиазм! Но не стоит мне над ним смеяться слишком. Провалами в памяти я не страдаю, так что отлично помню, что в возрасте Антона Андреича я мало чем от него отличался.

Я, окончив рапорт, решил отправится побеседовать с господином Крымовым. Как-то уж чересчур быстро он постарался прикрыть мое расследование. Может, ему все-таки что-то известно? Разумеется, я не слишком рассчитывал на его откровенность. Но, что греха таить, мой визит к Крымову преследовал и иную цель. Хотелось мне показать этому богатею с замашками удельного князька, что его угрозы меня не испугали и не остановили.

Крымова я застал на выходе из конторы, садящимся в экипаж. Увидев меня, он помрачнел и сделался раздраженным:

— Мне казалось, что мы все прояснили во время последнего разговора.

Я подошел и поставил саквояж на пол экипажа. Так просто, чтобы не сорвался и не уехал:

— Что-то я не помню такой ясности.

— А разве господин полицмейстер не довел до Вашего сведения…

Я перебил его:

— Осведомлены. Только то, что доводит до моего сведения господин полицмейстер, Вас не касается. Где Вы были третьего дня с пяти до семи вечера?

Такой наглости Крымов от меня явно не ожидал. Даже рассмеялся недоверчиво:

— Вы с ума сошли?

— На вопросы отвечайте, иначе продолжим этот разговор у меня в кабинете.

Я откровенно хамил, выводя его из равновесия. И он взбесился-таки:

— Да Вы понимаете, что вылетите из этого города, как пробка из бутылки?!

Я рассмеялся ему в ответ:

— Да, может, оно и так. Но для начала я отвезу Вас под конвоем на глазах у всего города.

Похоже, до Крымова наконец-то дошло, что я не шучу. И что не сдамся. Он сбавил тон:

— Что Вы хотите?

— Где Вы были третьего дня, с пяти до семи вечера? — повторил я свой вопрос.

— Здесь я был! Меня видели два десятка служащих. А в чем дело?

— В это время была убита Настя. Анастасия Калинкина, ваша работница.

Крымов развеселился:

— И как Вы себе это представляете? Я завлек бедную девушку в рощу и убил?

— Я задаю вопросы, на которые Вы обязаны отвечать, — боже, как же он меня бесит! Впрочем, я его тоже.

— На каком основании Вы отнимаете у меня время?! — почти зарычал он мне в лицо, сдерживаясь из последних сил.

А вот у меня самообладания побольше будет. И я продолжил по-прежнему ровным, холодным тоном:

— Ваши гладиаторские бои привели к убийству двух человек. И я сделаю все, чтобы их закрыть.

Вот теперь он взбесился окончательно! Зубы сжал так, что аж желваки на скулах выкатились. Выплюнул мне прямо в лицо, сквозь зубы:

— Руки коротки, понял?! — но тут же взял себя в руки, продолжил куда спокойнее: — И при чем здесь гладиаторские бои? Приходят любители померятся силой. Простые люди, рабочие, мастеровые. Они все имеют работу. А это для них забава! Белов, например, работает в каретной мастерской. А Илья-покойник вообще из деревни, работал грузчиком.

— Однако, бойцы ваши вознаграждение получают, — уточнил я.

— Ну и что? — продолжил прикидываться овечкой Крымов. — Я тоже любитель. И плачу им премии за победу из своего кармана.

Ну скажи на милость, какой благотворитель нашелся! Прямо-таки меценат кулачных боев! А то я не знаю, сколько приносит букмекерский бизнес, да еще не обложенный налогами.

— Только прибыль от ставок Вы в этом кармане и оставляете, — улыбнулся я ему, глядя прямо в глаза.

Терпение Крымова лопнуло. Он понял, что не сможет меня ни испугать, ни уговорить. И снова взбесился:

— Все! Не слова больше без адвоката! — он толкнул кучера тростью в спину, и экипаж так резко тронулся, что я едва успел подхватить свой саквояж.

Я был удовлетворен и доволен. Я показал Крымову, что не боюсь его, чем потешил свое самолюбие. Я принудил его все-таки отвечать на мои вопросы, вопреки его желанию. Но самое главное, вопреки моим же ожиданиям, я все-таки получил от него полезную информацию, и теперь знаю, где мне разыскать Никиту Белова.

Я стоял на улице напротив каретной мастерской и наблюдал. Мне хотелось сперва определить, где прячется Белов, прежде чем подходить. Мне нужен был спокойный разговор, а не драки и скачки с препятствиями. В том, что он здесь, я был уверен. Некуда ему было больше идти. Через малое время я заметил, как каретник подошел к сараю с миской похлебки и куском хлеба, сунул их за занавеску. Ну, вот, голубчик. Теперь я точно знаю, где ты. Осталось убедить Никиту, что я не собираюсь его арестовывать, а хочу просто поговорить.

Я прошел в сарай и встал подле занавески:

— Белов, меряться силой я больше с тобой не намерен. Револьвер у меня на тот случай имеется. Я знаю, ты не убивал ни Настю, ни Илью. Мне поговорить с тобой нужно.

Поверил. Или просто не было сил у него больше бегать. Вышел из-за занавески, присел устало на бочку:

— Ну, давайте поговорим, что ж.

— Мне интересно все, что ты знаешь о Сажине. Вы ведь были друзьями.

— Приятелями, — поправил меня Белов, — но не друзьями. Не знаю я, чего бы Вам такого рассказать особенного. Обыкновенный парень из деревни. Невеста его из той же деревни. Отец у него был лучший боец в округе. По праздникам сходились они там стенка на стенку, деревня на деревню. Так Илюха и пристрастился к этому делу, да решил в городе счастья попытать.

Белов рассказывал все, что знал, это видно. Вот только это все не то, что мне нужно. А я не знал, как задать правильный вопрос, о чем спросить. Поэтому спросил наобум:

— Ну, а может ты чего заметил странного перед этим последним боем?

Белов задумался:

— С Головиным он, с доктором связался.

— Кто такой? — насторожился я.

— Да, вертится тут вокруг боев этот доктор, — объяснил Никита неодобрительно. — Кто поломается, так он подлечит. Я говорил Илюхе, не связывайся с ним. Снадобья всякие, зелья заграничные продает.

Ну вот мне и новое направление следствия! То, в чем я так нуждался.

Я оставил Белова прятаться в каретном сарае, а сам отправился побеседовать с доктором Головиным. Надо же выяснить, что за снадобья такие заморские он продает, после которых бойцы мрут.