Страница 19 из 41
Во-вторых, ч. 1 ст. 7 ЖК РФ предусматривает возможность применения жилищного законодательства по аналогии закона в случае регулирования сходных отношений. В Жилищном кодексе РФ есть ст. 127 «Раздел жилого помещения в доме жилищного кооператива», регулирующая по существу отношения, сходные с изменением договора социального найма жилого помещения. В-третьих, в ЖК РФ отсутствует статья, прямо запрещающая удовлетворение исков об изменении договора социального найма жилого помещения. Согласно ч. 3 ст. 55 Конституции РФ права граждан могут быть ограничены лишь по основаниям, прямо предусмотренным федеральным законом. Наконец, (и это – главное) в подобных случаях теоретически точнее обращаться в суд с двумя исками: 1) о расторжении договора социального найма (ранее заключённого и единого на всю квартиру); 2) о заключении договоров социального найма жилого помещения (отдельных, например, на каждую комнату). Необходимо подчеркнуть: первое – данные способы защиты жилищных прав граждан, во-первых, ЖК РФ и ГК РФ не запрещены, а прямо разрешены; второе, – точнее соответствуют сложившимся фактическим правоотношениям.
Приведенные теоретические, правовые и практические доводы позволяют сделать вывод о самой непосредственной взаимосвязи и взаимозависимости правопонимания, правотворчества и правореализации, взаимной ответственности «законодателя», научных и практических работников за качество права, правотворчества и правореализации.
2.2. Национальное и международное право, а также неправо с позиций юридического позитивизма, научно обоснованной, научно дискуссионных и разнообразных концепций интегративного правопонимания
В XXI в. считаю теоретически обоснованным, а практически необходимым вновь обратиться к многим «устоявшимся» положениям и выводам, сделанным многочисленными научными и практическими работниками в многочисленных исследованиях национального и международного права с позиций преобладающих типов правопонимания, сложившихся или складывающихся в мире в целом и в России, в частности. Как справедливо заметил М. Н. Марченко, «Тенденции развития взаимоотношений – взаимосвязи и взаимодействия международного и внутригосударственного права России, равно как и других государств, тесно связаны с аналогичными тенденциями, возникающими и развивающимися на глобальном и региональном уровнях»[168].
Более того, полагаю, что позитивистское, естественно-правовое, социологическое и другие наиболее известные и «сложившиеся» типы понимания права, как правило, взаимно отрицающие друг друга, не позволяют вырабатывать теоретически необходимые, практически продуктивные, «действующие» и достаточные ответы на многочисленные вопросы, возникающие в процессах правотворчества и правореализации. 12 мая 2011 г. директор института Европы РАН, академик РАН Н. П. Шмелёв на состоявшихся в г. Санкт-Петербурге XI Лихачевских научных чтениях теоретически обосновано назвал монополизм главной проблемой в России. Думаю, монополизм, в том числе в праве, как в России, так и во всём мире, выражается, в частности, в юридическом позитивизме, сведении «всего» права, прежде всего, только к закону («законодательству»). Характерно, что 18 мая 2011 г. П. А. Пожигайло, президент регионального общественного фонда изучения наследия П. А. Столыпина, на конференции, посвященной 150-летию со дня рождения П. А. Столыпина, состоявшейся в г. Санкт-Петербурге, подчеркнул: ключевым звеном в преобразованиях, проводимых П. А. Столыпиным в России ещё в начале XX в., была реформа местного самоуправления, передача части власти на региональный уровень, создание среднего класса и освобождение творческой личности. Как представляется, во многом аналогичные реформы необходимо проводить также в национальном и международном праве, реализующемся в России.
12 мая 2011 г. на XI Лихачевских научных чтениях знаменитый российский писатель Д. А. Гранин убедительно заметил: «Нужна не просто «озабоченность» происходящими в России процессами, а необходима «озадаченность», т. е. постановка и разработка конкретных задач и их разрешение в различных сферах жизни». Как представляется, в праве такой стратегической задачей является изменение парадигм правопонимания – переход от спорных концепций юридического позитивизма и научно дискуссионных концепций интегративного правопонимания, прежде всего по существу сводящих «всё» право только к «законодательству», либо «размывающих» право неправом, к научно обоснованной концепции интегративного правопонимания, его глубокому доктринальному исследованию права с общенаучных позиций, а также реализации в правотворческих и правоприменительных процессах научно обоснованной концепции интегративного правопонимания.
В том числе на основе концепции интегративного правопонимания объективно необходим дальнейший глубокий научный анализ взаимосвязанных процессов правопонимания, правотворчества и правореализации. Интегративное понимание права, основанное не на субъективном и категорическом взаимном отрицании известных типов правопонимания, а на осознанном и объективно необходимом объединении, например, естественно-правового социологического, позитивистского (и возможно, других типов правопонимания) позволит эффективно и своевременно «снимать» многочисленные и разнообразные современные теоретические и практические проблемы правотворчества и правореализации. Учитывая критику оппонентов научно обоснованной концепции интегративного правопонимания, отрицающих возможность интеграции столь разнообразных концепций, источников и форм права, необходимо подчеркнуть: научно обоснованная концепция интегративного (интегрального) правопонимания предполагает не простое арифметическое суммирование всех (или наиболее устоявшихся в мире) существующих типов правопонимания, а восприятие и обогащение лишь теми положениями и выводами, которые объективно проверены временем и подтверждены длительной правореализационной практикой. В результате использования такого подхода в доктрине наконец-то будет выработано целостное и теоретически обоснованное понимание права в его становлении, многообразии и развитии.
Право – один из сложнейших социальных регуляторов общественных отношений. В связи с этим, возможно, как минимум, выделять три важнейших темы самостоятельных исследований правовых и иных социальных явлений. Первая – дифференциация права и неправа. Вторая – установление содержания, сущности, а также источников и форм как национального, так и международного права. Третья – разграничение правового и индивидуального регулирования общественных отношений.
Традиционно в юридической литературе специалисты связывают исследование права, его содержания и сущности с изучением источников права (на мой взгляд, форм права) и типами правопонимания. Так, в XX–XXI вв. зарубежные, советские, а в последующем, российские научные и практические работники выработали несколько основных точек зрения. Как представляется, наиболее распространенная из них основана на юридическом позитивизме, в соответствии с которым по существу «всё» право прежде всего сводится к нормам права, содержащимся в «законодательстве», установленным органами государственной власти, точнее – к правовым актам, а также (в некоторых странах) и к судебным прецедентам[169], выработанным судами, в том числе в «правовых позициях»[170] судов. Несмотря на то, что суд является правоприменительным органом государственной власти, не вырабатывающим «право», следовательно, и понятие «правовые позиции» судов представляется дискуссионным. Более обоснованным является понятие «позиция» судов.
Так, М. И. Байтин – один из наиболее ярких представителей современного юридического позитивизма, предложил следующее понятие права: «Право – это система общеобязательных, формально-определенных норм, которые выражают государственную волю общества, её общечеловеческий и классовый характер; издаются или санкционируются государством и охраняются от нарушений возможностью государственного принуждения; являются властно-официальным регулятором общественных отношений»[171]. Во-первых, автор с позиции юридического позитивизма «всё» право ограничивал только российскими нормами права и не включал в данное понятие формы международного права и иные формы национального права. Во-вторых, он отнес к праву только систему норм, «выражающих государственную волю». При таком подходе за пределами права остались принципы и нормы права, содержащиеся, например, в национальных правовых договорах и обычаях права. В-третьих, данный автор не включил в понятие права основополагающие (общие) принципы как международного, так и внутригосударственного права.
168
Марченко М. Н. Тенденции развития права в современном мире: Учеб. пособие. М.: Проспект, 2015. С. 338.
169
Хохрякова О. С. Правовые позиции Конституционного Суда РФ // Вопросы трудового права. М., 2006. № 9. С. 19; Гаджиев Г. А. Об особенностях конституционно-правового положения норм гражданского права // Закон. 2009. № 9. С. 54–60.
170
См., например: Бернам У. Правовая система Соединенных Штатов Америки. М., 2006. С. 107; Гук П. А. Судебный прецедент: Теория и практика. М., 2009.
171
Байтин М. И. Сущность права (Современное нормативное правопонимание на грани двух веков). С. 80.