Страница 33 из 195
— Не гони ее, — тихо произнес Гарольд.— Лиз, вставай. А что ты хотел здесь увидеть, отец? Проломленные черепа и оторванные конечности? Пять кучек пепла? Кровавую бойню?
— Все, достаточно, сын, — Бальтазар немного успокоился и от души понадеялся, что Вильгельм и Айсберг удержат Сару, которая каким-то образом перехватила воспоминания Снейпа и порывалась отправиться сюда с целью прикончить всех тех, кто посягнул на Элизабет и ее сына.
— Ты сдержался, я этим доволен. Ты наказал их за то, что они сделали, я этим доволен. Ты способен защищать своих вассалов, так что ты готов.
Лишь двое поняли, что сказал отец Гарольда — это сам Гарри и Лиз. Мальчик не сдержал улыбки, глаза Элизабет просто засияли счастьем.
— А теперь я займусь вами, — лорд Бальтазар подошел к сжавшимся в комочки детям.— И кто же из вас, недомерки, посмел направить палочку на вассала моего сына?
Томас и Смит немедленно подались в стороны от Уизли, который натурально позеленел и едва не обмочился от жуткого взгляда.
— Он действовал по указке этого куска мяса, — Гарольд положил отцу руку на плечо, для чего потребовалось подойти почти вплотную, и указал на Лонгботтома.— Вот я его и проклял. Оставь их мне.
— Хм-м-м-м…— прищурился мужчина, не сводя взгляда со скулящего от ужаса рыжика.— Ладно, сын. Вижу, мое вмешательство не требуется, но все равно спасибо, мистер Снейп, простите, профессор Снейп. Мне стоило убедиться, что у моего любимого сына все в порядке даже несмотря на наличие у него штопора в одном месте.
«Свяжешься со мной вечером, я передам тебе ритуалы обращения и привязки», — обратился Бальтазар к сыну по ментальной связи.
«Да, отец».
«И не смей его расколдовывать, зельевар уже знает, как постепенно снять проклятие. Закрепи воспитательный эффект. Если и после этого продолжит буянить — разрешаю делать с ним все, что угодно, я прикрою. Я не желаю, чтобы моего сына, Лорда и будущего Короля Ночи, гнобил какой-то кусок дерьма».
«Да, отец».
«Вот и славно. Удачи, — Лорд переключился на девочку, обрывая связь с сыном.— Элизабет».
«Д-да?» — невольно испугалась девочка.
«Присмотри за моим сыном».
— Провожать не нужно, — бросил через плечо Бальтазар и быстрым шагом покинул больничное крыло.
Стоило ему уйти, как Дамблдор вздохнул спокойнее, мадам Помфри перестала держаться за сердце, а МакГонагалл снова обрела дар речи.
— Да, — усмехнулся Снейп.— Бальтазар — он такой. Лорд Поттер, вы можете снять свое проклятие?
— Нет, — не моргнув глазом, соврал Гарольд.— Я еще не умею создавать контрзаклятия, и конструированием в последний раз занимался полтора года назад. А раскрывать вам свои тайны, пусть и такие маленькие, я не намерен. Лонгботтом подбил своего дружка проклясть Элизабет, так что пусть отдувается.
Северус хотел было заметить, что это ему придется отдуваться с изготовлением достаточно сложных зелий, но вовремя прикусил язык. Тем более, что Бальтазар уже прямо ему сказал, что c материалами, инструментами и ингредиентами проблем не будет, а за неудобства, причиненные его непутевым сыном, Снейпу причитается небольшая премия в размере особняка в Шотландии.
— Мистер Поттер, немедленно его расколдуйте! — приказала профессор МакГонагалл.
— Директор Дамблдор, мы можем идти? — обратилась Элизабет к задумавшемуся старику.— Раз уж все решилось, не хотелось бы пропускать занятие.
— Да-да, конечно, — рассеянно ответил Альбус. Стоило ему это сказать, как Поттер и Винтер тут же покинули больничное крыло, а вслед за ними ушли и остальные студенты.
— Но Альбус! — возмутилась Минерва.— Зачем вы их отпустили? Невилл страдает, нужно, чтобы Поттер его расколдовал!
— Я не могу заставить его силой, — подумав, ответил директор.— Мальчик имеет полное право не разглашать нам созданное им заклинание, и здесь ничего не поделать. Доверься профессору Снейпу, он свое дело знает.
Декан Гриффиндора возмущенно вздохнула и, не говоря ни слова, выбежала из больничного крыла.
— Что скажешь, Северус?
— Заклинание, наложенное Поттером, нарушает работу организма, если точнее — сокращения кишечника. То есть, в определенные моменты это заклинание создает импульс, который вызывает непроизвольную и неостановимую дефекацию, впрочем, вы сами видели.
— И что делать?
— Если разобраться, то это заклинание настолько маленькое, что питается той магией, которая растворена в воздухе. Мне не по нраву то, что ваш протеже так обращается с моим студентом, — глаза мужчины похолодели.— Еще одна такая выходка, профессор Дамблдор — и я ничего не стану делать.
— Станешь, Северус, — вздохнул директор.— Станешь, как миленький. Если, конечно, не хочешь в Азкабан. И ты сделаешь все возможное, чтобы помочь мистеру Лонгботтому.
Зубы декана Слизерина отчетливо скрипнули, в черных глазах сверкнула молния, но профессор Снейп сдержался, в очередной раз осознавая, что сидит на крючке у Дамблдора очень крепко. Директора защищают связи, авторитет, любовь народа и огромная волшебная сила, а у него нет ничего. И снова заныла левая рука, там, где на бледной коже все еще выделяется Темная Метка, корень всех его бед.
— Сколько времени займет выздоровление?
— От месяца до двух, точнее сказать невозможно. Когда я подберу зелье — он сможет вернуться в классы. Я не смогу полностью убрать симптомы, но могу их ослабить и снизить частоту. А это в свою очередь будет постепенно снижать частоту и силу активаций. Не будь мистер Лонгботтом… изменен, я бы сказал, что уже через месяц его аура сама устранила бы ослабленный дефект. А так, возможно, придется ему помочь.
— Сделай все возможное, Северус.
— И, вот еще, директор. В ваших интересах сделать так, чтобы мистер Лонгботтом поменьше задирал моих студентов. Кто знает, какое проклятие изобретет лорд Поттер для следующего… случая, — ухмыльнулся зельевар и, не удержавшись, добавил: — К счастью, он не сидит у вас на крючке, и ему вы ничего не сделаете.
На заклинаниях гриффиндорцы сидели тише воды, ниже травы, и на постоянные подколки змеиного факультета не отвечали, лишь морщились и отводили глаза. Профессор Филиус Флитвик, декан Рейвенкло, сделал несколько замечаний. Класс успокоился достаточно быстро, не без помощи лорда Поттера, приструнившего Малфоя, и профессор начал читать лекцию.
Даже несмотря на то, что лекция была рассчитана на тех, кто впервые взял в руки палочку, Гарольду она понравилась тем, как умело преподаватель мотивирует своих учеников и каким легким и доступным языком к ним обращается, не то что МакГонагалл, чья речь является сухой и чисто научной, воспринимать которую без подготовки достаточно трудно.
По словам декана Рейвенкло, применение заклинания никогда не ограничивается одной областью. Будучи в десятке лучших дуэлянтов Европы, причем отнюдь не в конце, профессор мог привести множество веселых или поучительных примеров использования того или иного заклятия, утверждая, что область применения того же простейшего заклинания Акцио ограничивается исключительно воображением.
После окончания лекции учащиеся приступили к практике. Практика состояла в том, чтобы усилием воли зажигать на кончике палочки крошечный огонек и поддерживать его как можно дольше. Как Гарольд и ожидал, Флитвик сначала дал классу упражнения на развитие способности управлять своей магической силой, простенькие, но достаточно эффективные — мальчик делал такие в шесть лет после того, как у него закончилось формирование ядра. Однако, на взгляд мальчика, это — достаточно грубое упущение системы образования, подстраиваться под слабейших. Да, таким образом выплывут все, но те, кто мог стать лучше, в большинстве своем обленятся и перестанут к чему-то стремиться. «Вот почему все говорят, что выпускники Хогвартса — посредственности. А какими еще быть, если вместо того, чтобы слабые тянулись за сильными, сильных вынуждают плестись вместе со слабыми?» — пришел к выводу мальчик, но решил держать свое мнение при себе. Вот отсюда, с первого курса Хогвартса, единственной магической школы в Британии, и начинается вырождение местных волшебников.