Фатум

Она была совсем одна, беспомощная и разбитая, угодившая прямиком в лапы Риверса. Одна мысль об этом сводила Кея с ума. Забористо выругавшись, хранитель вновь подошел к Оливеру и снял с его ремня бластер. Кончено, этого было недостаточно, однако, Кристиан не собирался тратить время на поход в арсенал.

- Я не знаю, какого черта здесь произошло, Уолли, – проверяя заряд оружия, приговаривал Арчер, – но после того, как все это закончится, ты за этот бедлам ответишь. Неужели я много прос.., – мужчина осекся на полуслове, заметив на камерах стремительно двигающееся пятно. Облегчение хранителя было мимолетным, оно длилось ровно столько, сколько было нужно мозгу Кристиана для того, чтобы трезво оценить имеющиеся данные и понять, что ниса так быстро двигаться не могла. Это был Риверс. И он, в отличие от Кея, кажется, прекрасно знал, где находилась Николь.

Забыв о головомойке для приятеля, мужчина тут же бросился на помощь.

Он опоздал. Снова. Эта мысль была просто невыносима, она сводила его с ума, бесила. Когда Кей думал об этом, ему хотелось начать крушить все подряд, рвать и метать, кричать до тех пор, пока его легкие не разорвутся. Возможно, он бы даже убил кого-нибудь в приступе гнева. Несколько часов назад, еще будучи Маликом, он бы так и поступил. И эта маленькая тайна осталась бы только между ним и Дэвидом; тайна, заключавшаяся в том, что все, что творил Кристиан до сих пор, творил именно он, а не Малик. Всех, кого он убил, всех, кого он пытал, пытал именно Кей, а не его брат, хоть и последний всецело одобрял подобные методы. А причина для сего была только одна: Кей совершил все эти вещи, на подсознательном уровне оправдывая себя тем, что все это – следствие пребывания в теле Малика. В какой-то степени он даже в это верил, но теперь, когда он был в своем собственном теле, а желание убивать никуда не исчезло, мужчина понял, как сильно он заблуждался.

Прошло уже больше часа с тех пор, как Риверс покинул планету, унеся с собой Николь и оставив код для связи с «Андромедой». Целых восемьдесят три минуты Николь была в руках Графа, а, зная его методы, Кристиан не мог быть уверенным, что девушка была еще жива.

«Хорошие новости» одна за другой прилетали с разных сторон, и Кей уже и не знал, как ему не помереть от подобного счастья. Очевидно, Эстас потерял связь с внешним миром не из-за активации системы безопасности, а из-за киберталантов Берга: именно он позаботился о том, чтобы контроль над внешней связью перешел к Графу. Бунт Кристиану удалось подавить: одной онлайн-трансляции оказалось достаточно для того, чтобы убедить «неверующих» в том, что магистр Арчер был жив и здоров; тех же, кому Риверс успел промыть мозги, отправили в тюремный отсек, благо, таких было немного. Вообще-то, сажать их за решетку не имело смысла: снять внушение мог только тот, кто его наложил, или другой более сильный телепат; первый вариант был невозможен, потому что Кристиан не собирался церемониться с Риверсом: прошлый акт его милосердия не оправдал себя и стоил Каролине жизни; второй вариант был практически невозможен: из двух оставшихся телепатов, Граф и не подумает помочь Кристиану, а Малик, даже если он все еще был жив, едва ли мог оставаться в трезвом рассудке – использование же способностей, наверняка, добьет его. А потому разумнее, да и гуманнее, было бы устранить предателей, вместо того, чтобы всю жизнь держать их взаперти и тратить на них ресурсы, вот только, озвучь Кристиан подобное, Оливер только укрепится в своей вере в то, что тот, кто вернулся в теле Арчера, не был его лучшим другом. Хотя на это у икса и без того были причины: нос Саммерса все еще кровоточил после столкновения с кулаком Арчера. В остальном же, выглядел айтишник нормально. Двигательные функции восстановились, правда, более разговорчивым Оливер от этого не стал: он не проявлял своих чувств так же открыто, как Кристиан, что, вероятно, делало его гораздо лучшим хранителем, однако, от Кея вовсе не укрылось то, с какой частотой зеленые глаза айтишника возвращались к капсуле с телом Сандевал. Да, Саммерсу было ничуть не легче, чем Кристиану, мужчина понимал это, но, с другой стороны, Каролина была мертва; для нее все закончилось, а потому тратить время на скорбь по ней было неразумно: когда все закончится, они просто-напросто клонируют ее, и все будет по-старому, почему Саммерс не мог понять этого?!

«Андромеда» все еще не выходила на связь. Кей был готов взвыть от бессилия.

- Перестань, – Оливер угрюмо уставился на приятеля. – Я знаю, что это – не самый лучший расклад, но это вовсе не повод ломать нашу технику.

Кей вопросительно вскинул брови, на что получил кивок в сторону одного из испорченных компьютеров – следствие еще одного побочного эффекта перехода в новое тело. Когда Кристиан решил клонировать себя, он модифицировал и свою собственную ДНК. Но если из Николь он намеревался сделать икса, то себя же, наоборот, мужчина захотел «обнулить»: как оказалось, Кей вовсе не был «бэшкой»; так же, как и Дэвид, Кристиан оказался гибридом с той лишь разницей, что вместо телепатии природа наградила его даром провидца. Сомнительный дар, особенно если учесть то, что работал он только тогда, когда нужно было показать, как именно Кристиан умрет. Конечно, при должном усердии, Кей мог бы развить и этот свой талант, но если жизнь его чему и научила, так это тому, что знание будущего – это самое страшное из всех проклятий. Если раньше Кристиан верил, что его судьба зависела только от него, то теперь, после всей этой истории с пророчеством, сделанном чуть ли не пятьдесят лет назад, мужчина понял, что и тут он ошибался. Фатум, в конечном итоге, настиг его, как бы Кей этому ни сопротивлялся. Именно поэтому, создавая свой клон, он изменил свою ДНК так, чтобы подавить проскопические способности: Кристиан не хотел знать, что с ним будет в будущем, ибо только так он мог сохранить иллюзию контроля над своей жизнью.

Сейчас, пробыв в своем новом теле меньше суток, Кей не мог знать наверняка, удался ли его трюк с ДНК или нет, однако одно было очевидным: его телекинетические способности выросли в несколько раз; словно, та часть его «силы», которая отвечала за видение будущего, теперь была направлена на телекинетику. В результате, в моменты сильного эмоционального напряжения мужчины, предметы вокруг него…взрывались, ломались, лопались, сжимались, искривлялись и так далее. Именно это и имел в виду Саммерс, прося друга быть более осторожным: они уже лишились одного компьютера.

- Как она оказалась здесь? – чтобы хоть как-то отвлечься от нехороших мыслей, спросил Кей.

- Меня больше интересует, как здесь оказался ты, – парировал Саммерс.

Кристиан тихо рассмеялся.

- Уолли, ты, действительно, считаешь, что дразнить мен сейчас – хорошая идея??

- Дразнить? – а вот иксу было не до веселья. – Ты возвращаешься спустя почти шесть лет, отдаешь приказ найти и спасти Малика, крушишь попадающиеся под руку предметы без видимой причины и при всем этом реально думаешь, что я стану под твое начало без вопросов и не получив объяснений?

- Да, – невозмутимо ответил Кей. – Я не прав?

- Сейчас ты похож на Малика даже больше, чем когда ты жил в его теле, – не пытаясь скрыть осуждения, констатировал Саммерс.

- Что неудивительно, ведь мы же все-таки братья, – отрезал Арчер, пресекая дальнейшее развитие данной темы: у него не было ни времени, ни сил на объяснения. – Итак, я спрашиваю еще раз: как, черт возьми, она оказалась здесь и, что еще больше меня интересует, как ты мог позволить ей уйти туда, – Кристиан кивнул на камеры, – в одиночку?!

- Тебе, как никому другому, должно быть известно, что бывает, когда кто-то пытается остановить Николь Кларк. Точнее, тебе это известно, если ты все еще тот, кого я когда-то знал, – и снова Оливер бросил тоскливый взгляд на капсулу. – Она вырубила меня и ушла. Видимо, желание убивать у вас – семейное.

- Убивать? – недоверчиво переспросил Кей.

- Она убила Берга.

- Что?? – а Кристиан думал, его в этой жизни уже ничем не удивишь.