Фатум

- Ты чуть не убил его в Ноксе, когда он заступился за меня, – девушка припомнила разговор, который нечаянно подслушала в Гладиусе.

- Ошибаешься, – мужчина отодвинул поднос с кувшином, чтобы он не загораживал лицо собеседницы. – Я не могу «чуть не убить»: я либо убиваю, либо нет. И если Оливер жив, это значит, что я не собирался его убивать, – Малик сделал едва заметное движение рукой: огонь тут же исчез, и вместо него включился верхний свет. Николь с непривычки начала щуриться, а потому не заметила, как собеседник снял капюшон. Когда же ее глаза немного адаптировались к освещению, она с изумлением поняла, что напротив нее сидел Арчер. Именно Арчер, с его синими глазами и пшеничной шевелюрой, такой же, как и у клона в аквариуме. Неужели он все-таки поменял тело? Нет, этого не могло быть: он все еще был телепатом, а значит, он был в теле Малика. Он просто внушил Николь видеть Арчера.

- Очко за сообразительность, – кивнул мужчина. На этот раз Никки не стала ничего говорить: что толку? От ее увещеваний он не перестанет копаться в ее мыслях.

– И еще одно очко, – снова одобрил хранитель. – Но вернемся к тому, с чего начали: ты согласна вернуться домой и начать все с чистого листа?

- А что если я скажу «нет»?

- Ничего, – пожал плечами тот. – Вернешься обратно к работе «серой», я полагаю. Или забьешься под крыло к Уолли, я думаю, он не будет против: он успел к тебе привязаться, – Арчер вдруг начал водить по прозрачной столешнице руками, и только тогда Николь поняла, что перед ним, как и перед ней открылась сенсорная панель-меню: кажется, человеческая пища все-таки будет. – В любом случае, ты должна понимать, что если ты надеешься сохранить память, то на Землю ты больше не вернешься никогда. Что ты будешь делать здесь, меня мало волнует.

- Тогда почему просто не убить меня?

- Тогда все лишается смысла, – закончив с заказом, мужчина вновь вперил ледяной взгляд в собеседницу. – Ты этого не помнишь, малышка, но в свое время я не раз подставлялся под удар ради тебя. Набил немало шишек, даже сгорел, – он сардонически усмехнулся. – Если я тебя убью, все это окажется напрасным. Все мои жертвы, все мои потери – абсолютно все, что я вытворял в прошлом. Так что, с моей стороны, будет ужасно тупо грохнуть тебя после всего этого. Тупо и обидно.

- Нда, – хмыкнула Никки. – Не такого я ожидала, – озвучила она свои мысли до того, как хранитель сам прочтет их.

- А чего же? – мужчина слегка наклонил голову, с интересом разглядывая собеседницу: все-таки он правильно сделал, что не дал ей умереть. Боец из нее был никудышный, но он уже давно ни с кем вот так не общался. Его собеседниками были лишь Оливер, Эдди и еще парочка приближенных, да и то разговоры с ними не могли похвастаться разнообразием тем: политика, оборона, спасение его души – задолбало.

- Ну не знаю, – Никки обернулась, когда в столовой запорхали кухонные дроиды, выгружая тарелки с едой на стол. Девушка не увидела ни одного знакомого блюда, но была настолько голодна, что была готова схряпать даже салфетки, которые были частью сервировки. Земной сервировки. – После рассказов Оливера я уже почти почувствовала себя героиней романтического фильма, где добро побеждает зло, а любовь преодолевает любые трудности, – мужчина скривился, и Николь его не осуждала: она сама приправляла каждое свое слово щедрой щепоткой сарказма. – А на деле оказалось, что это не чудовище – заколдованный принц, а принц – самое настоящее чудовище, которого, в принципе, заколдовывать не надо, ибо он сам виртуозно справляется с ролью вселенского зла, – высказавшись, девушка придвинула к себе ближайшую тарелку, в которой, видимо, был какой-то суп, и принялась орудовать ложкой.

- В общем и целом, картинка правильная, – Малик-Арчер не торопился приступать к трапезе, предпочитая наблюдать за собеседницей, что конкретно напрягало последнюю – он это чувствовал. – Вот только, я смотрю, слова Уолли въелись в твое сознание гораздо глубже, чем ты можешь себе представить, – Никки подняла на него глаза и вскинула брови в немом вопросе. – Я, имею в виду, ту часть про «заколдовывать». Если я правильно понимаю происходящее, Уолли считает, что я, его друг, оказался в плену сознания Дэвида, и что все те вещи, которые я вытворяю сейчас, я делаю, будучи под пагубным влиянием своего братца. Изъясняясь твоими словами, малышка, Уолли считает, что я заколдован. Вот только соль вся в том, что это не так, – едва различимые нотки веселья испарялись из его голоса по мере того, как он говорил. – Дэвид Абрамс мертв, и уже давно. Его тело находится в моем единоличном распоряжении, а потому все, что я делаю, делаю именно я, Кристиан Арчер. На моих плечах не сидят ни ангелочки, ни бесы; и нет в моей голове никаких голосов: мне не нужна чужая указка, чтобы понять, чего я хочу и чего я не хочу. Я изменился не потому, что поменял тело; я начал использовать другие методы не потому, что сошел с ума, – он продолжал сверлить девушку тяжелым взглядом, отчего та, несмотря на волчий голод, перестала есть. – Я просто разок сгорел заживо. Сгорел из-за того, что был благородным идиотом, слабаком, ставившим чужие интересы выше собственных. Я был «хорошим», в вашем понимании этого слова, и в результате просрал все, что имел, и что мог получить в будущем. И то, кем я являюсь на данный момент, это мой выбор, – наконец, хранитель расслабился и притянул к себе свою тарелку. – Но этого мой друг, к сожалению, не может понять. А, может, и к счастью, ведь как только он дойдет до этого, наша дружба может оборваться.

Николь подождала еще с минуту, прежде чем продолжить трапезу, на случай, если Мистер Вселенское Зло захочет сказать что-то еще, но тот был полностью сосредоточен на поедании чего-то, что выглядело, как нечто среднее между запеченной рыбой и запеченной ящерицей: Никки, правда, никогда не видела запеченных ящериц, но ассоциации были именно такими.

- То есть, – Николь решила вернуться к более безопасной теме, – я правильно поняла, что могу остаться здесь и делать, что захочу?

- Да, – кивнул тот, но все же решил уточнить. – Но имей в виду: перейдешь мне дорогу еще раз, я не стану с тобой церемониться – все, что я был тебе должен, я вернул. Уолли и Кэр – мои друзья, и их выходки я еще могу стерпеть, но тебе испытывать мое терпение я не советую. Не хочешь расставаться с памятью – твое дело, хотя я бы, на твоем месте, вернулся на Землю: это самый оптимальный вариант, как ни крути.

- Ну, это ведь совет, правильно? А так тебе наплевать, что со мной будет дальше?

- Абсолютно.

- Хорошо, – кивнула девушка и сделала контрольный выстрел. – То есть я могу остаться здесь?

- Я же сказал, что да, – в голосе мужчины засквозило раздражение. – Уж на одну земную занозу здесь хватит мес…

- Ты меня не понял, – Николь улыбнулась и отставила пустую тарелку. – Говоря «здесь», я имею в виду это место. Этот дом, или где мы сейчас находимся…

Малик подавился, заглушив своим кашлем окончание фразы.

- Ты в своем уме?! – все еще кашляя, воскликнул мужчина: его лицо покраснело, а черты Арчера начали искажаться: постепенно стало проступать смуглое лицо Дэвида Малика.

- А что такого? – девушка невинно захлопала глазами. – Ты сам сказал, что если я не хочу расставаться с памятью – а я не хочу – то единственный вариант – остаться здесь – это раз; два – ты должен мне нормальную жизнь, – Николь с удовольствием наблюдала, как лицо мужчины становилось каменным. – А это значит, нормальные условия, которые есть только здесь. Ну и три – ты скопировал мою старую комнату, только для того, чтобы я повалялась в ней пару дней, пока вы чинили мой скелет???

- Пару дней? – хранитель вернул себе самообладание, но вот напяливать маску Арчера больше не стал. – Ты провела в отключке почти полгода, малышка.

Вот теперь настал через Николь забываться в кашле на радость собеседнику.

- Сколько?? – этот гад просто шутил. Она не могла лежать овощем столько времени.

- Сто семьдесят два дня, если не ошибаюсь, – оскалился Малик. – Можешь узнать у Эдди точные сроки.