Полночный прилив

– Не оставляй меня здесь! – застонал Ублала.

– Так нужно для дела, – заверил его Тегол. – Ты здесь в безопасности. Правда, Шанд?

– Разумеется, – проворковала она.

– Прекрати. Или придется нанимать телохранителя для нашего телохранителя.

– Может, у Ублалы есть брат?

Тегол махнул рукой Буггу и направился к двери.

Они вышли на улицу. Кипела вечерняя жизнь. Лавки летом оставались открытыми допоздна, чтобы подзаработать в пик сезона. Тепло расслабляет и ведет к определенной ненасытности; позже, в разгар жары, останутся вялость и долги.

Тегол и Бугг свернули с большой улицы вдоль канала и пошли переулками, постепенно втягиваясь в бедные кварталы. Из тени к ним обращались голоса. Следом плелись растрепанные дети, грязными руками пытались потянуть Тегола за юбку и со смехом убегали. Вскоре и дети исчезли, дорога опустела.

– Ах, долгожданная тишина нашей округи! – вздохнул Тегол, подходя к дому. – Вечная кутерьма меня утомляет.

– У вас созерцательное настроение? – осведомился Бугг.

– Было. Спасибо, уже прошло.

Они вошли, и Тегол направился сразу к лестнице.

– Приберись тут завтра с утра.

– Не забудьте, к вам сегодня ночью посетитель.

– Не во сне?

Тегол забрался на крышу, закрыл люк и стоял, изучая звезды, пока она не вышла из мрака и не заговорила.

– Ты опоздал.

– Вовсе нет. Полночь. Как жизнь, Шурк?

– Не жизнь, а жалкое существование. День за днем, ночь за ночью. Шаг, другой, третий – и непонятно куда.

– А когда умираешь, это все меняется?

– Не смеши меня, Тегол Беддикт. Я харкаю, когда смеюсь. Хочешь предложить контракт?

– Да, требуется небольшая услуга.

– Я не оказывала услуги, когда была жива; с чего мне теперь менять свои привычки?

– Гарантия занятости, уверенность в завтрашнем дне. Ты уже не молода. – Тегол уселся на кровать, глядя на Шурк. – Хорошо. Я предлагаю цель, на которую не покусится ни один ныне живущий вор. В самом деле, только искусный маг или мертвец может справиться с охраной, не оставив следов. Магам я не доверяю, остаешься ты.

– Есть и еще неживые.

– Двое, говоря точнее. Из них никто не профессиональный вор.

– Откуда знаешь, что двое?

– Я знаю много всего, Шурк. Первая – женщина, изменявшая мужу, который в ответ, потратив все свои накопления, наложил на нее проклятие. Вторая – ребенок; источник проклятия неизвестен, живет при старой башне за дворцом.

– Да. Я иногда ее навещаю. Она не знает, кто ее проклял. По правде говоря, она вообще ничего не помнит о своей жизни.

– Дополнительное заклятие, – задумался Тегол. – Любопытно.

– Любопытно? Сейчас цена на первое – полпикса. А сколько за кражу памяти?

– Думаю, вполовину меньше. Да, слишком много мороки ради десятилетней девчонки. Почему бы просто не убить ее, бросив тело в канал? – Тегол сел прямо. – Знаешь, Шурк, мы включим в плату расследование этой тайны.

– Я бы не прочь ткнуть ножом в глаз тому, кто проклял ребенка. Но зацепок никаких.

– Ага, так тебе не все равно.

– А я этого и не говорила. Только с чего начать…

– Посмотрим, что можно будет сделать.

Мертвая женщина, наклонив голову, молча смотрела на него.

– Когда-то ты был гением.

– Верно.

– Потом все потерял.

– Да.

– И видимо, потерял уверенность в себе.

– Это вряд ли, Шурк Элаль.

– Все входит в твой демонический план.

– Любой стоящий план – демонический.

– Не смеши меня.

– Стараюсь, Шурк. Так мы договорились?

– Изначально ты не собирался расплатиться за мои услуги секретом проклятия ребенка, Тегол. Что предложишь еще?

– Готов обсудить. Хочешь воскреснуть по-настоящему? Заново получить дар жизни? Отомстить тому, кто проклял тебя?

– Это я уже сделала.

– Хорошо. Скажу честно, я не удивлен. А кто был виноват?

– Герун Эберикт.

– Замечательно. Кстати говоря…

– Он – одна из твоих целей?

– Похоже на то.

– Я не одобряю убийства. Да и убить его очень непросто.

– Я не прошу его убивать. Только украсть состояние.

– Герун Эберикт стал еще наглее.

– Верная оценка.

– Допустим, восстановить статус-кво – достойное предприятие.

– Не надо ничего допускать, Шурк. Здесь важнее, кто занимается нарушением упомянутого статус-кво. Финадд перестал сдерживать свои аппетиты.

– Ты – одна из его целей, Тегол?

– Пока точно не знаю.

– Серьезная задачка – справиться с охраной его поместья.

– Не то слово.

– По поводу моей платы… Я вовсе не хочу жить снова. Но не хочу и умереть окончательно. Нет, я хочу гарантии подобия жизни.

Тегол задрал брови.

– Я хочу, чтобы моя кожа сияла осязаемой упругостью. Я хочу темные манящие глаза. Блестящие волосы. Новую одежду, и чтобы меня сопровождал цветочный аромат. И хочу снова чувствовать удовольствие.

– Удовольствие?

– Сексуальное.

– Может, все дело в компании…

– Не смеши меня.

– Будешь харкать?

– Тебе лучше не видеть, Тегол Беддикт. Тут тоже надо что-то сделать. Этой речной воде три года.

– Мне вот интересно, как у тебя получается говорить без дыхания?

– Не знаю. Я могу набрать воздух в глотку.

– Ладно, кое-что мы поправим легко, хотя нужно соблюдать осмотрительность. Остальное, например пробуждение удовольствия, сложнее.

– Обойдется недешево.

– Я уверен, что Герун Эберикт с радостью заплатит.

– А если потребуется все, что у него есть?

Тегол пожал плечами.

– Милая, деньги во всем этом не главное. Я вообще собирался выбросить их в реку.

– Я бы и себе взяла.

– Не смеши меня, Шурк. Серьезно.

– Почему?

– Потому что такой смех заразителен.

– А. Поняла.

– Приходи завтра ночью, мы сделаем из тебя новую женщину.

– Мне бы пахнуть по-новому.

– Не беспокойся. Я знаю людей, которым это по плечу.

Воровка спустилась по наружной стене дома. Тегол, стоя на краю крыши, наблюдал за ней; когда она добралась до переулка, он позволил себе закатить глаза. Затем повернулся и направился к постели.

И тут же услышал голоса внизу. Бугг говорил удивленным, но не испуганным тоном. И говорил достаточно громко – чтобы предупредить Тегола, если вдруг Шурк засиделась.

Тегол вздохнул. Насколько лучше – проще – жилось всего несколько недель назад! Когда не было никаких планов, схем, задач. А теперь – чуть шевельнулся, и все сразу захотели тебя увидеть.

Скрипнула лестница, и появилась темная фигура.

Тегол не сразу узнал его и на мгновение поднял брови, прежде чем шагнуть навстречу.

– Вот так неожиданность.

– Твой прислужник, похоже, точно знал, что ты не спишь. Каким образом?

– Дорогой брат, таланты Бугга поистине сверхъестественны.

Брис подошел к постели и рассмотрел ее.

– А если идет дождь?

– Увы, приходится спускаться в комнату. И страдать от непрерывного храпа Бугга.

– Так вот из-за чего ты спишь на крыше?

Тегол улыбнулся, потом сообразил, что в темноте улыбка Брису не видна. Впрочем, и к лучшему.

– Королевский поборник… Я ведь тебя не поздравил. Поздравляю.

Брис не шелохнулся.

– Ты часто посещаешь склеп? И вообще – посещаешь?

Сложив руки на груди, Тегол обратил взор на канал. Расплывчатое сияние отраженных звезд ползло через город.

– Прошли годы, Брис.

– С того дня, как ты приходил последний раз?

– Со дня их смерти. Мы по-разному чтим их память. Семейный склеп? – Тегол пожал плечами. – Подземная комната с каменными стенами, в которой нет ничего важного.

– Понятно. Хотелось бы знать, Тегол, как именно ты чтишь их память?

– Ты и не представляешь.

– Не представляю.

Тегол потер глаза, только сейчас ощутив усталость. Процесс мышления отнимал уйму энергии – приходилось признать, что он давно не практиковался. Разумеется, мозг занимался и другими вещами, даже более утомительными. Вспоминал братьев, давних знакомых, проверял вновь начищенные доспехи, припрятанное оружие, старые приемы – казалось, забытые, но в действительности просто спящие.