Полночный прилив

Шанд провела шершавой ладонью по бритой макушке.

– Мы хотим знать, что ты затеял, Тегол.

– Именно, – сказала Риссар.

Хеджун стояла, сложив руки на груди; нахмурившись, она добавила:

– Нам не нужен телохранитель.

– Ой, я про него и забыл. А где он?

– Сказал, что ему надо собрать пожитки, – ответила Шанд. – Сейчас появится. Остальные его еще не видели.

– И поэтому не разделяют твоей радости.

– Она всегда преувеличивает, – сказала Риссар.

– Кроме того, – встряла Хеджун, – зачем нам вообще телохранитель? Мне все равно, какой у него…

Дверь склада скрипнула, и все обернулись.

Круглая физиономия Ублалы Панга робко появилась в дверях, прямо под козырьком.

– Уважаемый господин! – позвал Тегол. – Прошу, заходите.

Полукровка медлил. Его бледные глаза ощупывали Шанд, Риссар и Хеджун.

– Их три, – сказал он.

– Чего три?

– Женщины.

– Да, точно, – сказал Тегол. – И?..

Ублала нахмурился, недовольно надув губы.

– Не беспокойся. – Тегол приглашающе махнул рукой. – Обещаю, что не дам тебя в обиду.

– Точно?

– Абсолютно. Заходи, Ублала Панг, будь как дома.

Громадный человек открыл дверь шире и переступил порог.

Стало понятно, что в пожитки Ублалы штаны или набедренная повязка не входят. Он был голым, как и тогда на канале под водой. Впрочем, тоскливо отметил Тегол, одежда вряд ли скрыла бы такие причиндалы.

– Хочешь есть? Пить? Положи мешок… да, сюда. Садись… нет, на скамейку, не на стул – ты его сломаешь. Ублала, этим женщинам нужен телохранитель. Я думал, ты принял предложение Шанд…

– Я полагал, будет только она.

– А какая разница?

– Так сложнее.

– Пожалуй. Но большую часть времени ты… – Тегол замолчал, вдруг сообразив, что Шанд, Риссар и Хеджун с самого появления Ублалы не шевельнулись и не сказали ни слова. Боги, неужели это так важно…

Нисалл три года состояла первой наложницей короля. Никакой официальной власти к титулу не прилагалось, кроме той, что могла достичь сама женщина. В истории встречались разные варианты, зависящие от стойкости правящего монарха – и, разумеется, королевы и канцлера.

В настоящее время наложниц было шесть – молодые младшие дочери влиятельных семей. Надежная инвестиция в будущее и возможность привлечь внимание принца, а не только короля. Как и четыре консорта королевы, наложницы жили в отдельных помещениях дворца. Только первый консорт – Турудал Бризад – и первая наложница имели право общаться с кем-то кроме короля и королевы.

Брис Беддикт поклонился Нисалл, потом отдал честь преде Уннутал Хебаз. Присутствие первой наложницы в кабинете преды его не удивило. Нисалл давно решила, на чьей она стороне.

– Поборник. – Женщина улыбнулась. – Мы с Уннутал как раз говорили о вас.

– Точнее, – добавила преда, – мы строили догадки о содержании вашей сегодняшней беседы с финаддом Геруном Эбериктом.

– Преда, прошу прощения, что задержался с докладом.

– Зато теперь доклад хорошо отрепетирован, – сказала Нисалл, – раз вы уже отчитались перед первым евнухом и седой Куру Кваном. Так что нам можете изложить попроще.

Брис нахмурился, глядя на преду.

– Как я понимаю, Герун Эберикт остается одним из ваших офицеров, несмотря на звание королевского Вольника. Я удивлен, что он еще не доложил вам о подробностях сегодняшнего разговора.

– А кто сказал, что не доложил? – спросила Уннутал. Потом махнула рукой. – Бессердечный ответ с моей стороны. Прошу прощения, Брис. Тяжелый день выдался.

– Извинения излишни, преда. Я забылся…

– Брис, – вмешалась Нисалл, – вы теперь королевский поборник. Нет такого места, где вы могли бы забыться. Даже при самом Эзгаре. Простите преду за резкость. Разговор с Геруном кого угодно выведет из себя.

– Он довольно самоуверен, – кивнул Брис.

– Заносчив, – хмыкнула Уннутал. – Он не дал вам повода вызвать его на поединок?

– Нет.

– Какая жалость, – вздохнула Нисалл.

– Зато я, похоже, получил предупреждение.

Обе женщины уставились на него. Брис пожал плечами.

– Мне напомнили, что его список пополняется.

– Он намерен убить Бурука Бледного.

– Думаю, да. Первый евнух осведомлен.

– Если бы об этом узнал король, – заговорила Нисалл, принявшись ходить по комнате, – он, вероятно, решил бы исключить Геруна из состава делегации. Королева и канцлер сочли бы это победой.

– При построении стратегии важно учитывать, кто что считает, – сказал Брис.

– Слова дуэлянта, – отметила Нисалл. – Но выгода королевы от отсутствия Геруна слишком велика. С другой стороны, так как Бурук Бледный действует по указаниям из ее лагеря, мы только выиграем от его отсутствия.

Брису стало не по себе от такого пренебрежительного отношения к человеческой жизни.

– Как сейчас Бурук?

– Рядом с ним наш шпион, – сказала преда. – Его мучает совесть. Он ищет утешения в белом нектаре с вином и в беспорядочных половых связях.

– А королева…

– Хочет войны, – договорила Нисалл, кивнув. – Безответственная, жадная, близорукая морская корова. Прекрасный партнер для самого тупого канцлера в истории Летераса. И рядом толстый послушный принц, рвущийся поскорее занять трон.

Брис поежился.

– Возможно, если Бурука замучила совесть, он согласится сменить курс.

– Под соколиным взором Мороха Невата? Вряд ли.

Поборник пристально посмотрел на Нисалл. Все это к чему-то ведет, вот только к чему…

Преда вздохнула.

– Геруну нужно добавить имя в список.

– Морох Неват?

– И это будет сложно.

– Да. Человек исключительный. Во всех отношениях. Несгибаемый.

– Кому он предан?

– Ну как же, разумеется, принцу. Но королевскому Вольнику не разрешено убийство родственников короля. Геруну понадобится обходной маневр.

– Первая наложница, я не постигаю мотивацию Геруна Эберикта. Мне недоступна природа его движущих сил.

– Мне доступна, – сказала преда. – Я точно знаю, чего он хочет. И думаю, мы сможем заставить его расширить список.

– Главный вопрос, – сказала Нисалл, – какую роль будет играть Халл Беддикт.

Брис отвел взгляд. Он чувствовал себя загнанным в угол. Не один брат, так другой.

– Я подумаю.

– Только недолго, финадд, – сказала Уннутал Хебаз.

– День, может, два.

– Договорились. До встречи, Брис.

– Спокойной ночи, преда, первая наложница.

Он вышел из кабинета.

В коридоре, отойдя на несколько шагов от двух часовых, дежуривших у двери, он остановился. Не думая о любопытных взглядах за спиной, королевский поборник стоял неподвижно.

В глазах охранников – обладатель трех титулов. Мастер меча, финадд и королевский поборник – все это вызывает зависть и восхищение. И наверняка они в недоумении. Он стоял, как будто остался совершенно один в огромном ошеломительном мире: взгляд устремлен куда-то внутрь, плечи понуро опущены. Они в недоумении, но короткое, мимолетное сочувствие уже сменилось более сильными чувствами – завистью и восхищением. И твердым убеждением, что суперспособности приносят многое, включая одиночество. И что с этим прекрасно можно жить.

– Здесь нет места чувствам, – сказал Тегол, – как ни жаль. Летерас не прощает. Мы не можем ошибиться. Во имя Странника, Ублала, успокойся. Ты посинел. Шанд, быть небрежной – это небрежность. Другими словами, нам нельзя так встречаться.

– Ты делом занимаешься? – спросила Риссар.

– Каким?

Бугг кашлянул.

– Завтра я беседую с королевскими архитекторами.

– Наконец-то! – выдохнула Шанд, сидящая за столом. – Пока все, похоже, тихо.

– Хорошо, – сказал Тегол. – Именно такого впечатления мы и добивались.

– Прекрасно, но это впечатление для посторонних. У нас его быть не должно, идиот.

– Приготовления, Шанд. Фундамент. Тут нельзя торопиться. А теперь мне пора.

– Что?

– Уже поздно, меня зовет постель. Приготовьте место для Ублалы. Дайте ему одежду. Может быть, оружие, с которым он умеет обращаться.