Ученик афериста

***

Да, я предложил своей кузине обчистить Малфой-мэнор.

Но я был пьян, и по всей логике сложившейся ситуации, наутро ни я, ни Доминик не должны были помнить ничего, после третьей бутылки.

На деле же получилось немного иначе. И чем я думал вообще?

— Ну что, идем? — будничным тоном спросил я, привстав с дивана следующим утром.

Доминик, тоже привстав, моргнула.

— Идем, — кивнула она. — Как я выгляжу?

— Как будто тебя красил Мэрилин Мэнсон, а потом сбил грузовик, — честно сказал я, стерев тыльной стороной ладони смазавшуюся косметику с ее щеки. — Сотри с рожи этот слой потекшего грима, скажи брату, что идешь в библиотеку и найди в квартире спортивную сумку. Или пакеты.

— Пакеты? — стянув растрепанные волосы в неряшливый пучок, переспросила Доминик. — Мы грабители-нищеброды?

Я оскорбленно обернулся.

— Грабители? Эй, мисс Ланнистер, грабят киоски с мороженным. Мы же восстанавливаем справедливость путем компенсации твоего материального и морального ущерба за счет денежных и вещественных ресурсов представителей зажратой правящей верхушки нашего гнилого общества.

— Чего? — протянула Доминик.

— Умой еблет, — не стал разжевывать фразу я. — Ты похожа на Джокера.

Доминик направилась в ванную, смывать с лица вчерашний макияж, а я подогрев заклинанием воду в чайнике, залил кипятком ложку растворимого кофе.

Нет, ну о чем я думал?

Грабить Малфой-мэнор — на такое не решался даже бывалый домушник Флэтчер.

Делать это вместе с кузиной, которая наверняка заснимет весь процесс ограбления и скинет его в «Инстаграм».

Просто провал.

***

— До сих пор не могу поверить, что ты просто так взяла и согласилась.

— Да я тоже, — призналась Доминик.

Мы стояли у высоких кованых ворот, обвитых древним плющем, и, задрав головы, смотрели на Малфой-мэнор. Чувствуя себя донельзя странно, я хотел было достать волшебную палочку и отворить замок заклинанием, однако вспомнил, что Наземникус и Моран, во время ограбления жилища Тервиллигеров предпочли магии проверенные веками способы проникновения в помещения без колдовства.

Определенная логика в этом была. В дома волшебников не так-то легко проникнуть без согласия хозяев: трансгрессия прямиком внутрь, заклятия взлома, сеть Летучего пороха исключены. Я знаю, что в семейном загородном домике наставлены такие чары, которые, как говорил дядя, отфутболивают незваного гостя на десяток миль.

И это простой лубяной загородный домик.

А мы позарились на Малфой-мэнор. Уверен, лорд Малфой уж на что, а на охрану фамильного особняка не поскупился.

Пока я продумывал варианты проникновения на территорию мэнора (всерьез рассматривая идею подкопа) ворота вдруг скрипнули и отворились. Я уже подумал, что нас засекла защитная магия мэнора и перепугался, как увидел по ту сторону высокой изгороди Доминик, которая еще раз толкнула тяжелые ворота, запуская меня.

— Как ты там оказалась? — поразился я.

— Пролезла через прутья.

Я промолчал.

— А вдруг там внутри есть кто-то? — не унималась кузина, когда мы, применив Дезиллюминационные чары, шагали по подъездной дороге, окруженной ровно постриженными кустами. — А тут мы.

— Сегодня среда, на часах — одиннадцать утра, подумай головой, женщина, Драко Малфой ещё минимум девять часов будет сидеть в министерстве.

— А домовые эльфы?

Признаюсь, не подумал.

— Ты паникерша, — констатировал я.

Мы дошли до крыльца, однако ежу понятно, что дергать дверь было бесполезно.

С постным лицом наблюдая за тем, как Доминик поглядывает на витражное окно, явно гадая, можно ли разбить его чем-нибудь, я отошел на добрых десять шагов от крыльца и, прищурившись на солнце, задрал голову, оценивая крышу.

— План «Б», — протянул я, и, за локоть подтащив к себе Доминик, которая уже замахнулась веткой на окно, трансгрессировал.

***

— Ну и дальше? — орала Доминик, перекрикивая шелест ветра, который особо был слышен на крыше.

Я осторожно ступил на относительно ровную крышу, покрытую древней черепицей, а кузина, мертвой хваткой вцепившись в острую башенку, наотрез отказывалась перепрыгнуть несчастные тридцать сантиметров, чтоб оказаться на не такой покатой поверхности. Вид с крыши открывался шикарнейший: зеленые холмы, редкие дома вдали, озеро, а если уж очень хорошо присмотреться, можно разглядеть и башни большого города.

Однако не красотами любоваться я сюда влез.

— Да что ты прижалась к этой башне, как к холостому миллионеру? — хмыкнул я и, дернув Доминик за руку, снова подтащил к себе. — Лучше скажи, ты завтракала сегодня?

— Нет, — растерялась кузина.

— Отлично. Лезь в трубу.

На меня уставились большие зеленые глаза с таким ужасом, что я не выдержал и фыркнул.

— Давай-давай, — улыбнулся я, указав жестом на каминную трубу, дым из которой, к счастью, не валил.

— Я не полезу, — побледнела Доминик. — Я подожду тебя, а ты…

— А ты, милая кузина, полезешь в трубу со мной.

— Мы убьемся!

— Ничего подобного, Скорпиус тысячу раз лазил в дом через камин. Правда пьяным, и чтоб отец не засек, но если тебе нужно накатить для храбрости…

Доминик скрестила руки на груди и отвернулась.

Я уже говорил о том, что зря затеял ограбление и взял в помощники кузину?

— Ладно, — смиренно сказал я. — Я первый.

— Я подожду тебя на крыше.

— Хорошо, ты подождешь меня на крыше, — кивнул я, закатывая рукава рубашки. — Так, посмотри, там слишком много сажи, ну чтоб я не задохнулся.

Доминик уперла руки кирпичную трубу и, свесившись, заглянула в дымоход.

— Ты думаешь, здесь что-нибудь видно?

— Уверен, — улыбнулся я и, толкнув ее вперед, буквально пропихнул в трубу.

Наверное, этот высокий девичий вопль за сотню миль услышал Драко Малфой, мирно попивающий кофе в своем кабинете, уже не говоря о том, что бедных домовых эльфов этот адский звук если не свалил с ног, то лишил слуха минимум на неделю.

Услышав заветный глухой стук, я тоже свесился в дымоход.

— Жива ли ты, моя милая кузина?

— Спустись, сука, только спустись, — послышался приглушенный рык из трубы. — Мигом со всеми апостолами поздороваешься!

Гневные вопли гласили, что отделалась девушка легким испугом.

Поэтому, будучи практически спокойным за свою сохранность, я осторожно спустился в дымоход и, упирая ноги в выпирающие кирпичики, чихая и кашляя от попавшей в нос сажи, преспокойно спустился в камин.

Не успели мои колени коснуться опоры, как цепкие пальцы схватили меня за ворот рубашки.

— Ты столкнул меня в камин?! — рычала Доминик. Ее лицо и волосы были перепачканы сажей, а, судя по ссадине на лбу, приземлилась она удачно: головой в поленья.

— Ой, какая ты страшненькая, — хихикнул я, отцепив ее пальцы от рубашки. — Успокойся, ты даже испугаться не успела. А так бы спускалась до следующего Рождества.

— Луи узнает об этом, — прошипела Доминик, рукавом водолазки утерев сажу на щеке.

— Пренепременно, — кивнул я, всучив кузине сумку. — Давай, мародерствуй.

Доминик мигом забыла о гневе и растерялась.

— А что брать?

— Все, что не прикручено к полу.

Врожденная жадность рыжей деревенской принцессы, судя по выражению ее лица, только что вырвалась из оков совести.

— Только чтоб мы смогли унести, — напомнил я.

Самое время наконец вылезти из камина и самому прихватить чего-нибудь ценного. Но стоило мне опустить руки в холодные угли, чтоб ползком выбраться из камина за невозможностью выпрямиться, как левую ладонь обожгла боль — я наткнулся на что-то острое.

Наскоро выбравшись из камина, я взглянул на довольно глубокую ранку на ладони, из которой сочилась кровь. Видимо, Бог покарал меня за издевательство над Доминик.

Пошарив в углях, я сразу же обнаружил, что меня покалечило. Это оказалась крохотная, не больше четырех дюймов статуэточка змеи с разинутой пастью из гранита. Внизу статуэтка явно была отколота, именно об острый скол я и поранил руку.