Игра с отчаянием

Дэймон вздрогнул и невольно стиснул зубы. Он действительно довольно быстро ушёл после еды сегодня и понимал, что что бы он сейчас ни сказал, у них нет причин ему безоговорочно верить. Также он понял другую неприятную вещь: ему не доверяют. Им достаточно лишь маленького повода, чтобы усомниться в нём. От Марти он никогда не ждал особой веры, да и сам до сих пор относился к нему с подозрением, так что теперь Дэймон не был особо удивлён. Гораздо больнее ему было от недоверия Хитаги. Он-то думал, что они достаточно близки, чтобы игнорировать возможность предательства друг друга… “Да, это было слишком наивно, — мысленно горько усмехнулся Дэймон. — Она ведь осталась без своих воспоминаний, неудивительно, что она видит везде врагов”. И всё же даже такие рациональные мысли не могли полностью утихомирить ноющую боль в сердце. Горькая обида от того, что Хитаги так легко воздвигла между ними стену, была едва ли не хуже, чем…

За своими мрачными размышлениями Дэймон не заметил, что Хитаги подошла к нему. Только когда она положила руку ему на плечо и серьёзно взглянула в потемневшие изумрудные глаза, он наконец-то обратил на неё внимание. Хоть на лице Хитаги была лёгкая ободряющая улыбка, взгляд оставался холодным и жёстким.

— Не волнуйся, Дей, — проговорила она. — Если ты ни в чём не виноват, мы обязательно это докажем.

— А если даже и виноват? — вырвалось у него с горькой болезненной усмешкой.

От этих слов у Хитаги будто выключили улыбку. Теперь она смотрела на него с пугающим оттенком безжалостного презрения.

— Если ты виноват, — медленно произнесла она с какой-то угрозой, — то я буду сильно в тебе разочарована.

Сказав это, она отошла и достала справочник, чтобы записать новую информацию. Дэймон нервно сглотнул, наблюдая за ней и старательно давя в себе обиду.

Список улик обновлён.

Следы крови на полу:

На полу в коридоре обнаружены капли крови, ведущие куда-то в сторону лестницы.

Порошок на обуви:

На подошве ботинок Дэймона оказался порошок, сильно похожий на яд из стаканчика с коктейлем.

Всё эту сцену молча наблюдал Марти. Она вызвала у него противоречивые чувства: с одной стороны, он вполне допускал возможность, что Дэймон может кого-нибудь убить, так как привык ожидать от жизни и людей худшего; с другой же, ему почему-то стало жаль мечника, который заметно переживал из-за подозрений сестры. И чем больше он смотрел на Хицугири, тем больше его мучило второе. Марти тряхнул головой, чтобы отогнать сентиментальные мысли, и осторожно напомнил:

— Ты, кажется, хотела осмотреть кабинет химии? Как насчёт того, чтобы сделать это с мистером Дэймоном? — На вопросительно вскинутую бровь Хитаги он пояснил: — Ты ведь вряд ли хочешь после всего оставить его одного, верно? А я пока займусь следами. Возможно, я не такой уж хороший следопыт, но…

— Но у Дея отличное обоняние и неплохая наблюдательность, что может пригодиться в поисках яда, — закончила за него Хитаги. Бросив взгляд на мрачного брата через плечо, она немного подумала и кивнула. — Хорошо. Тогда оставляю выслеживание орудия убийства на тебя, — важно заявила Хитаги, похлопав Марти по плечу, отчего на его лице появилась усмешка. Затем она повернулась к Дэймону. От её недоверчивого выражения не осталось и следа. Вместо этого на лице Хитаги была искренняя ободряющая улыбка: — А мы с тобой будем осматривать обитель ядов. И заодно ты попытаешься вспомнить, где ты сегодня был и где мог наступить на просыпанный порошок.

Дэймон поднял на неё удивлённый взгляд, силясь понять, поверила ли она в его невиновность или просто дразнит его надеждой. Хитаги приблизилась к брату, обхватила его лицо руками и, взглянув ему в глаза, ласково нараспев проговорила:

— Постарайся, пожалуйста. От этого зависит твоя жизнь, в конце концов.

Хитаги невинно улыбнулась и отошла. Дэймон нервно сглотнул. Ответа на свой вопрос он так и не получил.

А у Марти возникла жутковатая мысль, вызвавшая волну мурашек. “До чего же она сейчас похожа на Тау…” — подумал он.

***

Зайдя в кабинет химии, Хитаги сразу же направилась в сторону шкафчика “С”. Дэймон же приостановился и поморщился: он никогда не любил всякие стерильные помещения, в частности из-за резких запахов, от которых нередко у него в силу чуткого обоняния болела голова. К тому же, по непонятным ему самому причинам, призванные спасать людские жизни больницы у него больше ассоциировались со смертью. А в последнее время перед ним и так умерло слишком много людей, постоянно напоминая ему о том самом дне.

Хитаги тем временем без всяких опасений открыла шкаф, забитый ядами, и принялась в нём рыться, иногда открывая некоторые баночки, не забывая заткнуть нос, чтобы случайно не вдохнуть их содержимое. Так, на всякий случай. От пёстрых склянок на фоне серых стенок шкафа у неё постепенно начало рябить в глазах. “Надеюсь, это не из-за какого-нибудь яда”, — подумала Хитаги. Внезапно её взгляд зацепился за полупустой пузырёк. Взяв его в руки, Хитаги рассмотрела содержимое: внутри был белый порошок.

— Эврика! — вырвалось у неё.

Дэймон подошёл ближе. Хитаги хотела было зачитать эффект яда, но вдруг с ужасом поняла, что у неё всё плывёт в глазах. Она буквально сунула пузырёк в руки Дэймона и, убедившись, что он его не выронит, села на ближайший стул. Дэймон подошёл ближе, нагнулся над ней и обеспокоенно поинтересовался:

— Хина, ты как?

Хитаги сидела, держа руку на лбу, и старательно пыталась сфокусировать взгляд хоть на чём-то. “Может, это из-за головной боли, которая преследует меня с музыкального класса?” — подумала она, в ужасе ощущая какой-то звон в ушах. Странное чувство прошло, едва Дэймон положил свою руку на её и, чуть сжав её кисть, сочувственно произнёс её имя.

— Всё будет хорошо, Хина… — прошептал он.

От его тона в груди девушки разлилось приятное тепло. Хитаги удивлённо моргнула и подняла глаза на брата. Тот с нескрываемым беспокойством смотрел ей в лицо. Хитаги недоумённо вскинула одну бровь и медленно произнесла:

— Дей, да ты волшебник. Как только ты подошёл, мне сразу стало лучше. — Хитаги вымученно, но совершенно искренне улыбнулась.

Дэймон облегчённо выдохнул и, убрав руку, улыбнулся ей в ответ. “И как можно было подумать, что он может быть убийцей?” — спросила сама себя Хитаги. Вдруг она заметила, что пузырька в руках Дэймона нет, и стала в беспокойстве озираться.

— Дэймон, куда ты дел пузырёк? — строго спросила она и поджала губы.

Дэймон усмехнулся, взял склянку с стола рядом и слегка потряс ей перед Хитаги. Лицо девушки озарила улыбка, она вскочила на ноги и нетерпеливо спросила:

— Ну, что это?

Дэймон выпрямился и зачитал надпись на пузырьке:

— Парализующий яд. Тут ещё какое-то сложное название на латыни, но его читать я не берусь. Кажется, он растительного происхождения…

— Парализующий яд?! — перебила его Хитаги. Дэймон в непонимании взглянул на неё. С жутким выражением лица, Хитаги подняла палец вверх и гробовым тоном спросила: — Ты хоть понимаешь, что это значит?

Дэймону понадобилось несколько секунд на осмысление, прежде чем краска сошла с его лица и он в ужасе пролепетал:

— Когда Ууджиме-сану отрезали голову, он был в сознании…

Список улик обновлён.

Парализующий яд:

Именно им оказался порошок, добавленный в стакан убитого.

Жестокость убийства поражала и до этого, но теперь, когда они выяснили такую подробность, это преступление стало ещё более жутким. Кто-то настолько хотел, чтобы Супер Художник мучился, что обрёк его в бессилии чувствовать, как ему перерезают горло… Богатая фантазия заставила поёжиться обоих Хицугири одновременно. Чтобы хоть как-то отвлечься, Хитаги дрогнувшим голосом предложила:

— Надо поискать тут какие-нибудь следы убийцы.

Дэймон отрывисто кивнул и с готовностью принялся за дело, старательно отгоняя постоянно всплывающий в голове образ убитого. Он стал изучать пол по пути к шкафу в поисках улик. Хитаги же разглядывала полки. Помимо самих склянок она не видела ничего интересного и, наконец, со вздохом закрыла дверцу шкафа. Вот тут-то её внимание и привлекла одна деталь: на стекле была какая-то тонкая полоска, которую Хитаги сначала приняла за трещину. Но при ближайшем рассмотрении эта полоска оказалась длинным тёмным волосом.