Венок Альянса

На последних словах фриди Алион запнулся, не зная, продолжать ему или нет. Он поднял лицо к небу, там занимался закат, разливая по горизонту алые дороги. Тонкие черты лица фриди озарились этим алым свечением, зеленые глаза заблестели. Глубоко вдохнув, Алион посмотрел на человека.

– Вспоминаю то, что вы сказали тогда, как удивительно верно… «Зачем было сверхъестественной силе притворяться человеком, или почему человеческое бытие так и не принесло счастья». Что-то такое вертелось и у меня в голове, но вам удалось это лучше сформулировать. Я думал сперва об удивительной противоречивости натуры землян, я просто не готов был осознавать то, что он представляет из себя на самом деле… Признаюсь, это просто сложно… для моего воспитания…

– Вот тут я, пожалуй, согласен с Дэвидом Шериданом, что отнюдь не повезло в этом минбарцам - они испытали влияние ворлонцев прямое, а не опосредованное, выработали перед ними почтение, чтоб не сказать - подобострастие… А разочаровываться в своих кумирах потом бывает ой как тяжело.

– Всем хочется иметь перед собой пример чего-то более высокого, светлого, мудрого - и землянам, и минбарцам.

– Тогда хороший вариант стать такими самим, разве нет?

– Некоторое время я думал о том, что… Мне было жаль, что в то время, когда ещё была такая возможность, я не узнал больше, не расспрашивал его. Но я был приставлен к нему, чтобы учить, чтобы помогать овладевать своей силой, а не чтобы удовлетворять своё любопытство. Сейчас мне уже легче переживать этот факт.

– Да уж, забавно… Многое они в него вложили - огромную силу, огромный потенциал… Только вот умение справиться с этим подарком, и умение найти себе применение положить забыли. Или не сочли нужным размениваться на такие мелочи. Что тоже многое говорит о мудрости и совершенстве…

Алион опустил голову.

– Наверное, в этом вы тоже правы - что они увели его за собой… Может быть, и ненамеренно, а притянув, как большое целое притягивает свой малый элемент. Остаётся надеяться, что его сыну больше повезёт найти себя в этом мире.

Свернув за угол, на площадке перед красно-коричневым двухэтажным зданием в форме буквы П они увидели собравшуюся в кружок стайку нарнских детей. Перед этим они, кажется, играли в какую-то шумную, подвижную игру – песок на площадке был изрыт множеством ног, многие дети выглядели запыхавшимися. Сейчас сидящая в центре девочка – Андрес уже знал, что одежда девочек отличается более яркими красками, изображениями цветов – серьёзно и торжественно рассказывала что-то, остальные дети слушали её в молчании, лишь изредка перешушукиваясь. Увидев Алиона и Андреса, они все резко замолчали и уставились на них – смолкла и рассказчица. Мальчик постарше что-то спросил, Андрес развёл руками – нарнский он знал на уровне туристического разговорника.

– Извините их, - раздался у них за спиной хоть и сильно искажённый акцентом, но земной говор, - у нас на улицах всё же не так часто можно встретить настоящего минбарца…

Андрес обернулся.

– Ну, мы, честно говоря, тоже впервые видим маленьких нарнов, так что любопытство наше взаимно.

– Я фриди Алион, - Алион сложил руки в приветственном жесте, - мне жаль, что я смутил детей своим появлением, но мне хотелось послушать их рассказы. К сожалению, я мало понял – мой нарнский несовершенен…

– Они рассказывают истории по случаю великого дня. Истории о войне – как знают их они, ещё не учившие новейшей истории. Эти дети – мои ученики, большинство первогодки, они родились уже в отстроенной столице и не видели послевоенной разрухи, ужасы войны они знают только по рассказам старших. В их изложении это скорее похоже на мифы или сказки…

– Так вы школьный учитель?

– Да, я преподаю математику у первогодок и физику у средней школы, моё имя На’Рук.

– Прошу вас, На’Рук, если вам не сложно… Не могли бы вы попросить детей продолжить их рассказы, и перевести их для нас?

– Они покажутся вам очень наивными, господин Алион.

– Мы, минбарцы, высоко оцениваем значение сказок для воспитания. Я неплохо знаю новейшую историю, но совсем не знаю нарнских сказок, и нахожу это печальным упущением.

Сперва дети беспокойно косились на инопланетян, воспринимая их, видимо, чем-то вроде строгих экзаменаторов, но постепенно рассказчица осмелела – и гости слушали, в переводе На’Рука, как, спустя пятьдесят лет мирной жизни, центавриане снова вторглись на священную землю Нарна, как кровожадный император, заключивший сделку с самим Древним Злом, привёл сюда свои корабли, и мир лежал в руинах, и рекой лилась кровь, но было предсказано – до тех пор не падёт Нарн, пока на свободе великий вождь Г’Кар, и послал император всех своих слуг, чтобы нашли Г’Кара, и они искали день и ночь по всем концам галактики. Но Шеридан, военачальник землян, отказался выдать им Г’Кара, не поддаваясь ни на угрозы, ни на обещание награды, и тогда император попросил Древнее Зло, чтобы оно похитило друга Г’Кара. Г’Кар отправился выручать друга, и попал в расставленную для него ловушку. И император думал, что теперь Нарн навечно в его власти. Но он не знал, что в это время военачальник землян Шеридан прогнал Древнее Зло из галактики, запретив ему впредь появляться здесь, и без могущественной поддержки император снова стал уязвим, как любой смертный. Император не щадил ни чужие народы, ни свой, и собрал на себе множество проклятий, и вселенная покарала его, властной рукой раздавив в его груди оба его сердца – тому, кто надеялся владеть землёй Нарна, можно только лежать в ней мёртвым. И поняли центавриане, что это знак, и навсегда ушли с этой земли.

Были истории и о героях войны, и в этих история герои вырастали практически в былинных богатырей, и о центаврианах, не послушавших предостережения не трогать какую-нибудь святыню и в итоге погибших какой-нибудь ужасной смертью, и о том, как вставали из могил древние воины, чтобы вместе с живыми сражаться против захватчиков…

– Ну что, Андрес, - спросил потом Алион, - скажите, Вселенная ответила на ваш вопрос про патриотическое воспитание?

– Пожалуй… Пожалуй, мне жаль, что с нами здесь не было их высочества. Я слышал, он как раз фольклором увлекается, а это ведь уже фольклор. Если некоторым из этих историй я ещё могу найти логическое объяснение, то другим… Уж не сами ли они их сочиняют?

– Сдаётся, вы ищете не то логическое объяснение. История устная тем и отличается от истории написанной, что цель её – не излагать факты, а показывать отношение, восприятие этих фактов, и более того – поддерживать веру народа, дух народа, тогда, когда ничто другое не даст таких сил. История, которую мы читаем со страниц, говорит с нашим умом, а история, которую мы слышим, говорит с нашим сердцем.

После церемонии Винтари подошёл к На’Тот.

– Разрешите поздравить вас… госпожа президент.

– Благодарю, ваше высочество, - нарнка посмотрела на него пристально и, кажется, с лёгкой усмешкой, - я, признаться, удивлена, вы не в парадном мундире…

– Я долго сомневался, стоит ли мне его надевать. Всё-таки я не представляю здесь официально республику Центавр. Но в то же время, моё появление не при параде могло быть воспринято как неуважение… Но всё разрешилось проще – он на меня не налез. Всё-таки я не надевал его десять лет, а за это время несколько подрос.

На’Тот прищурилась.

– Было большой смелостью с вашей стороны прилететь сюда, принц.

– Я прилетел не как официальный представитель Центавра, а как воспитанник дома Шериданов. Кроме того, я глубоко верю в традиции толерантности, заложенные Альянсом, и я не мог не совершить сам шага, свидетельствующего о моей вере.

– Наверное, вы и правда переросли свой мундир, принц.

– В принципе, вот это тоже вполне вариант… - Винтари продолжал пролистывать файлы с личными делами, в актуальности которых был более-менее уверен. Хорошо хоть, доступ матушка ему не заблокировала – то ли не сообразила, то ли надеялась, что устыдится, любуясь, чем занимаются и чего достигают его родственники в то время, пока он мается ерундой, - Родемар Горгатто, сам по себе, по характеру и дарованиям, звёзд с неба, может быть, и не хватал бы, но судьба одарила его столь чудной женой, что он предпочитает проводить время на службе, даже ночуя в кабинете… Если ему удастся отмазаться от перевоза семьи на Винтари, он, думаю, будет благодарен мне по гроб жизни и заповедает детям быть благодарными моим потомкам. Или вот, Норо Горгатто, довольно молодой, но образование получил неплохое… На Приме, в тени более влиятельных дядек, которые пока на тот свет не собираются, ему едва ли в ближайшее время подняться высоко, вакантных мест, так сказать, не наблюдается… Ух ты, помолвлен с какой-то Гратини… Видимо, после назначения Гордеуса послом эта фамилия резко начала интересовать многих, если уж даже род Горгатто… Правда, эта ветвь никогда не была слишком удачлива… Можно будет, кстати, по возвращении посоветоваться и с Гордеусом, в родовых хитросплетениях он, может, понимает и не столько, зато жизненной мудрости у него побольше, чем у меня…