Венок Альянса

Кого Виргиния меньше всего ожидала увидеть на своём пороге, так это дрази, тем более облачённого в белый минбарский балахон.

– Здравствуйте…

– Штхиукка, - представился дрази, почтительно поклонившись, - мы с вами, так полагаю, знакомы заочно, очень жаль, что до этого момента не довелось лично, но мне много рассказывала о вас Шин Афал, моя подруга. Она советовала мне познакомиться с вами, кроме того, мне хотелось бы, если можно… попросить у вас какую-нибудь работу для себя. Раз уж я ещё сколько-то времени остаюсь на Минбаре, в промежутках между церемониями, которые устраивает для меня Шин Афал, мне хотелось бы… приносить какую-то пользу.

– А… - Виргиния отступила, пропуская гостью в их с Андресом и Хатеном рабочий кабинет, - ну, это нормально здесь. Что-то такое в воздухе, наверное, больше двух месяцев точно бездельничать ни у кого не получалось, руки начинают чесаться хотя бы к изучению языков…

– …Правда, помощь с меня едва ли будет значительной, у меня нет средств, которые я могу пожертвовать на ваше дело, и нет влияния в родном мире, которое могло бы помочь вам договариваться о субсидиях и гуманитарных грузах…

Виргиния сняла со стула раскрытую коробку-стойку с информкристаллами и кивнула гостье на освободившееся место.

– Ничего страшного, у меня этого всего тоже не было. Но, Штхиукка, я не принимаю решения о приёме кого-то на работу, я сама…

– Я понимаю это, мисс Байрон, я прошу у вас работы не как работы, не как того, за что бы мне платили и что давало бы мне какой-то официальный статус, хотя и это, конечно, было б очень хорошо… а как возможность приносить пользу и учиться.

Виргиния отвернулась, вспыхнув румянцем.

– Строго говоря, я права на эту фамилию не имею… Я Виргиния Ханниривер, вообще-то.

– Нам, дрази, бывает сложно разобраться в традициях земного имянаречия. У нас роль фамилии играет название клана, или название местности… Но Шин Афал объясняла мне, как это у людей. Я догадываюсь, о чём вы говорите. Но я считаю, имеете. По-другому имеете.

– Чего?!

– Вы знаете ведь и другую историю этой фамилии. Был, когда-то в давние времена, и другой человек с той же фамилией. Поэт Джордж Байрон.

Виргиния округлила глаза. Дрази, говорящий о земной поэзии, пока в её картине мира был сродни пак’ма’ра в балетной пачке, танцующему «Лебединое озеро».

– Он был знаменит не только литературным наследием, которое после себя оставил. Когда народ Греции сражался против турок, оккупировавших их землю, он поехал туда, чтобы сражаться вместе с ними, хотя не был греком. Так же, как вы, не будучи ни арнассианкой, ни бреммейром, сражались в войнах этих народов. Шин Афал говорила, каким высоким символом вы стали для них. Она считает, мне будет очень полезно пообщаться с такой женщиной – воином, лидером, стратегом, которая при том не утратила женственности и очарования. Вы можете стать символом и для наших женщин… Земля в этом смысле прекрасный образец для нас…

Виргиния рассеянно перебирала бумаги у себя на столе. Хаос, конечно, медленно, но верно нарастает… Андреса она пока в этом не догнала, но всё впереди… Как Хатену удаётся содержать своё рабочее место в идеальном порядке?

– Разве у вас женщины… ну… не имеют совсем никакого веса в обществе, им запрещено работать или занимать ответственные посты? Я слышала…

– О нет, и работать, и даже, иногда, быть правителем в городе или посёлке – можно. Но это только если не во вред интересам семьи, по разрешению мужчин семьи, и только если она замужем. Первейшая задача женщины – быть женой и матерью, женщин в нашем мире рождается меньше, и они слишком большая ценность, чтобы позволять им избегать замужества и деторождения.

– А, ну такое бывает… У нас тоже многие религиозные ортодоксы оправдывали запрет даже на обучение женщин грамоте именно якобы заботой о их благе. Сейчас подобная дичь даже в закрытых сектантских поселениях, живущих натуральным хозяйством, редкость, среднюю школу обязательно заканчивают все дети, иначе их всякие комиссии задолбают…

Дрази улыбнулась.

– Видите ли, мисс Байрон… Не знаю, слышали ли вы обо мне, кто я, почему я здесь…

– Ну, я так поняла, вы участник делегации на Тучанкью?

– Да. Благодаря тому, что… Хотя наш народ, мягко говоря, не допускает доводить до иномирцев подобные темы, всё же моё имя стало в некотором роде известным, настолько, что сложно сделать вид, будто меня никогда не было… Я состою в организации - правильно даже сказать, я руководитель одной из секций этой организации - помогающей лицам с нетрадиционной ориентацией и расстройством гендерной идентификации…

– П-простите, что?

Какой-то безумный день, определённо. Дрази, рассуждающие о земной поэзии - ещё ладно. Дрази-геи и дрази-транссексуалы - это уже посложнее.

– Да, наверное, вы не привыкли к подобным разговорам… Хотя на Земле, насколько знаю, такие темы не являются запретными… Да, на Захабане бывает сложно достать информацию о культуре других миров - полную и правдивую информацию, я имею в виду. Но мы стараемся. Мы находим это важным - обмен опытом… Ведь проблема, которой посвящены наши действия - она шире, чем только вопрос чьих-то сексуальных предпочтений. Это вопрос равноправия, которого у нас, кажется, не наступит никогда… У нас не считается, что женщины дискриминируются, понимаете? Напротив, все говорят, что женщины привилегированны. Ведь их меньше, чем мужчин, ведь они рожают детей, от них зависит продолжение рода… Нет, у нас не считается, как когда-то на Земле, что женщины низшие существа, напротив. Наши женщины - королевы… прикованные цепями к золотому трону. У них, дескать, есть право ничего не делать, сидеть дома, рожать и воспитывать детей, всё для них сделают мужчины семьи… Нет, у нас женщин обучают грамоте, дают начальное образование, но продолжить его и тем более найти работу женщина может, только если выйдет замуж. Пойти в армию или стать правителем женщина может, только если у неё есть хотя бы один ребёнок женского пола, залог продолжения рода. Сопротивление этому правилу расценивается как безответственность… О подобном говорила шиМай-Ги, женщина-пилот с Тучанкью, её тоже упрекали за то, что она выбрала опасную, мужскую профессию… Но ей всё-таки разрешили, и вообще дискриминации там почти нет, женщин отговаривают только от опасных профессий, но никто не принуждает их как можно скорее вступить в брак, это удивительно, но более отсталые тучанки мудрее, чем мы!

– Ну, я всегда считала, что эмансипация – лучший друг прогресса… О каком прогрессе может идти речь, когда место женщины по-прежнему на кухне? И… не знаю, правильно ли я поняла… Ваша организация состоит из лиц нетрадиционной ориентации? И вы тоже…?

– Ну, не только. Я биологически женщина, и мне нравятся женщины, но себя я женщиной не считаю… не чувствую. Об этом сложно говорить, сложно это объяснять, многие иномирцы, я знаю, не различают полов у дрази… Вернее, они никогда не видели дрази-женщин, и даже считают, что мы гермафродиты…

Виргиния улыбнулась. Говорить становилось, понемногу, всё легче. Ну, что тут такого - обсуждать проблемы гендерной идентификации и сексуальных предпочтений дрази… Не сложнее, чем рассказывать о таковом же у землян. Она несколько месяцев среди гермафродитов прожила, ничего…

– То есть, вы… считаете себя мужчиной? Как вы это почувствовали, когда?

– Сложная тема. Это предмет постоянных размышлений, не только моих, но и всех в нашей организации. Что значит - чувствовать себя мужчиной, или чувствовать себя женщиной? Если снять с этих понятий все нагромождения общественных стереотипов - что останется, что настоящее? Ведь женщина - это не только рождение детей, домашнее хозяйство и наряды, украшения, женские ремёсла. Так же и мужчины - это не только войны, политика или наука… Многие думают, что некоторые мужчины хотят быть женщинами из-за привилегированности положения женщин, из-за того, что им ничего не надо делать, ни к чему стремиться, они с рождения обеспечены всем. И что некоторые женщины хотят быть мужчинами потому, что жизнь мужчин куда интереснее и насыщеннее. Возможно, у кого-то всё именно так обстоит, но точно не у всех. Я не хочу быть королевой, но не хочу быть и одним из рабов королевы. Тому, чего мы хотим - мы все - ещё нужно подобающее определение. Ведь есть и мужчины, любящие мужчин и при том не отказывающиеся от своего мужского естества, и женщины, любящие женщин, но не желающие мужской роли, не сожалеющие о том, что они женщины…