Страница 7 из 11
Его одобрял и отец княжича, великий рязанский князь Юрий, ведь родство с византийским императором давало ему преимущество в состязании за старшинство среди других русских князей, славных и честолюбивых. Рад был союзу и Иоанн Третий, Константинополь в те годы был захвачен крестоносцами, и рязанские витязи, яростные и грозные на поле боя, были хорошим подспорьем в грядущей войне. Веселую и широкую свадьбу радостно справили в княжеской семье, Федор и Евпраксия счастливо зажили в Зарайске, а вскоре молодая княжна родила первенца, нареченного Иоанном Постником, в честь великого святого патриарха Иоанна Четвертого Постника, известного смирением, кротостью и любовью ко ближним. По слухам, младенец отказывался от материнского молока в постные дни, за что и получил такое взрослое прозвище. Младенца в рязанском соборе крестил сам, подаривший Федору чудотворную икону, духовник Евпраксии Евстафий Корсунский.
Но счастье молодой семьи длилось недолго. Наступил тревожный год нашествия монголов на Южную Русь, уже пала под ударами степных полчищ Волжская Булгария, сдались половецкие ханы, и теперь враг стоял у самых границ русской земли. В нелегкий час призвал Юрий Рязанский своего сына в стольный град, чтобы вместе держать совет – как спасти родную землю от погибели. На соборе было решено, что Федору, как княжескому сыну, следует отправляться на опасные переговоры в лагерь вероломного Батыя. Там судьба и приготовила ему мученическую гибель за Христа, за родную землю и за свою любимую княжну.
Междоусобица
Борис и Глеб. Первая половина XIII в.
Как и многие другие молодые государства, Русь терзали раздробленность и княжеские междоусобицы. Русские в ту пору называли себя не «русскими», а христианами, соседей булгар – «огарянами» или «сарацинами», то есть мусульманами, половцев – «погаными» – от латинского слова poganus (язычник), католиков делили по признаку народности: угорцы, фрязи, немцы, чехи, ляхи. Впрочем, тогда и немцы не говорили, что они немцы, булгары не говорили, что они булгары. Русские княжества состояли из выходцев из разных племен, поэтому именовали себя слугами князя (как ответили Батыю воины – мы слуги князя Ингваря) или племенным этнонимом, например вятичи. Русскими именовали себя князья и их дружины, как служащие русскому господину.
Суздальцы, рязанцы, новгородцы недолюбливали друг друга и сражались не только со степными или лесными народами, половцами, мордвой, мерей, но и между собой. Князья стремились объединить земли не только для того, чтобы совместными усилиями сражаться против общих врагов, но в первую очередь – для личного блага. И осуждать их за это так же глупо, как осуждать воду за то, что она течет вниз, а не вверх. Это не только естественный, но и единственно правильный путь развития не только великого, но и вообще любого государства.
Первым братоубийцей, из зависти и желания возвыситься над братом, стал еще Каин. А в основании Священной Римской империи пролита кровь Рема, убитого братом Ромулом. Молодая, играющая своей силой русская земля крепла и расцветала, лишь набираясь жизненных сил от крови своих детей, проливаемой своими же сынами.
Везде и во все века шла эта проклятая борьба за власть, за еду, за женщин, за землю, а то и просто так – ради молодецкой удали, не только между чужими, но и своими.
Даже принятие христианства, категорически запрещающее отнятие жизни у человека, у брата своего не могло остановить этот странный механизм самоуничтожения рода человеческого.
Даже креститель Руси Владимир начал княжение с убийства брата Ярополка. Его племянник Святополк, получивший прозвище в память о пресловутом Каине – Окаянный, убивает своих братьев Бориса и Глеба.
Ярослав Мудрый заклинает своих сыновей: «Если вы сохраните любовь друг с другом – Бог будет с вами и покорит вам противников ваших, и ваша жизнь будет мирной. А если станете жить, ненавидя, в распрях и ссорах, – и сами погибнете, и землю отцов и дедов своих погубите».
Из-за междоусобной борьбы за власть Русь дробится на мелкие княжества, но объединяется перед опасностью вторжения половцев. На первом княжеском съезде в 1097 году в Любече князья решили: «Зачем губим Русскую землю, сами между собой устраивая распри? А половцы землю нашу несут розно и рады, что между нами идут войны. Да отныне объединимся единым сердцем и будем блюсти Русскую землю, и пусть каждый владеет отчиной своей». И на том целовали крест: «Если отныне кто на кого пойдет, против того будем мы все и крест честной». Сказали все: «Да будет против того крест честной и вся земля Русская».
Но, по словам Повести временных лет, рады были люди все, но только дьявол огорчен был их любовью. И влез сатана в сердце некоторым мужам, и стали они наговаривать князьям друг на друга. Междоусобица продолжается, еще более жестокая, чем до Любеча.
Как и по всей Руси, Рязанские князья непрерывно воевали друг с другом и со своими северными родичами – князьями владимирскими. Буйные, яростные к своим и к чужим рязанские князья происходят от черниговских Святославичей, известных своими бесконечными раздорами, нежеланием объединяться с другими князьями и отчаянным сопротивлением половцам на опасной границе со Степью.
Памятны и убийства рязанских воевод-тысяцких: В 1135 году убит был тысяцкий Иван Андреевич, по прозванию Долгий, через двадцать лет – Андрей Глебов в рязанском Белгороде; его умертвили ночью родственники. В 1209 году убит третий тысяцкий – Матвей Андреевич в Кадоме. Очевидно – это результат борьбы между князьями и земской властью – тысяцкими.
Вот князь Всеволод Ольгович берет в плен своего дядю, черниговского князя Ярослава Святославича, и изгоняет его в Муром – так зарождается Муромо-Рязанское княжество. В 1146 году сын Ярослава, первый Великий князь рязанский Владимир, вступает в почти десятилетнюю междоусобную войну, где скрестила мечи половина европейских земель – от Польши до Рязани.
Другой рязанский князь, Глеб Владимирович, в 1207 году оклеветал своих дядей и братьев перед Всеволодом Большое Гнездо, и тот сжег и разорил Рязань, многие князья попали в плен. В 1217 году Глеб, «научен сотоною на братоубийство, имея споспешника брата своего Костянтина и с ним диавола, иже прельсти их своим злокозньством, вложи има в помысл избити братию свою и прияти всю власть себе; приемши же в себе мысль сию и скрыша ю во сердци своем».
Братья Глеб и Константин приглашают на съезд в Исады рязанских и пронских князей с боярами и дружиной и, позвав на помощь половецких наемников, предательски убивают всех гостей, а потом предают огню рязанские земли.
Но братья Ингварь и Юрий разбивают армию заговорщиков. По преданию, братоубийца Глеб идет на службу к половцам и теряет рассудок, а Константин поступил на службу к черниговскому князю.
Наконец в рязанские земли приходит мир. Когда войско Батыя подошло к Оке, как часто это бывает в истории, все только-только начало налаживаться. Казалось, еще бы пару десятков лет, и все русские князья объединятся окончательно.
На Рязанском столе сидел Юрий Ингваревич, уже отпущенный из владимирского плена. Он был в добрых отношениях с Георгием Всеволодовичем Владимирским, который мог «Волгу веслы раскропити, а Дон шеломы выльяти», он не запятнал себя в интригах против своих же младших рязанских князей или соседей.