Дар памяти

Должно быть от отчаяния, я стартую с места, прямо с лестницы дома Фелиппе, и совершенно неожиданно пробиваю антиаппарационный барьер, оказываясь на опушке Запретного леса. Никогда так не проклинал расстояние от него до Хогвартса! Лететь - не полетишь: хоть и плевать уже на то, что кто-нибудь увидит, но над замком - дементоры. Бегу, как безумный, вверх, все время пытаясь нащупать связь. Но нет, нет… Даже если нити чар на самом деле и не оборваны, я их не вижу. Черт возьми, как он это сделал, как?!! Еще у Запретного леса трачу драгоценное время на то, чтобы отправить Альбусу Патронус – лань. Добегаю до замка. Ответа все еще нет. А двери – входные двери закрыты! Должно быть, заперты на засов. Не думая, выставляю щит и одновременно взлетаю к витражному окну между вторым и третьим этажом. Несколько секунд, и я стою в коридоре Хогвартса. Обтекая щит, осколки стекла ссыпаются на каменные плиты, фонтаном брызжут в разные стороны.

В комнаты Альбуса я проникаю абсолютно беспрепятственно, бездарно потратив на лестницу с горгульей еще пять драгоценных минут. Альбуса там нет. Связи с Поттером тоже. В замке тишина, не слышно ни одного голоса, даже с портрета. А ведь еще час до отбоя! Очередной Патронус - на этот раз Минерве - пропадает в никуда. Впрочем, через пару минут я нахожу ее в классе трансфигурации. Она мирно спит за партой первого ряда. Волосы растрепаны, рядом лежат очки и аккуратная горка шпилек. Пытаюсь добудиться, но бросаю попытки почти сразу, как только чувствую идущий от ее губ запах Сонной одури, одного из сильнейших усыпляющих зелий.

Мерлин, помоги! Где же Барон? Может быть, он знает хоть что-то. Где вообще может быть Поттер? В замке? Скорее всего, да, иначе бы никто не пытался блокировать мне доступ в него сейчас. Или это Блэк побывал здесь, выманил Поттера, а Альбус отправился за ним? Нет, следящие чары оповестили бы меня, если бы Поттер пересек определенную линию во дворе замка. Блэк не настолько хитроумен, чтобы опоить Минерву. Если только не Люпин… Люпин! Несусь к его комнатам, стучусь, дверь отворяется сама. Пусто. Вещи на месте, залатанная зимняя мантия – на вешалке, на столе стоит еще теплая кружка.

Думать некогда. Надо искать дальше. Почему-то мне кажется, что Поттер наверху. Бегу к лестницам и замираю в холле. Даже если я не ошибся, мне придется обыскивать пять этажей! При этом из одного крыла пятого этажа не попасть в коридор другого. Портреты. Почему они молчат? Может быть, что-то видели? Кидаюсь к тем, что оказываются за моей спиной – оба их закрывает что-то похожее на кисею. Она вживлена прямо в холст. Разбираться в заклинаниях некогда, да и ясно, что они не видели ничего. Что же делать? И тут откуда-то снизу вылетает Кровавый Барон.

Вы его видели? – спрашивает он.

Нет! Где он?!! – я пытаюсь схватить его за камзол, но руки лишь бессильно пролетают сквозь холодную субстанцию.

Барон опускает голову:

Я не знаю.

Блеск крови на его воротнике на секунду ослепляет меня. Почему краски так ярки? Прикрыв глаза, я упираюсь затылком в немой портрет. Мне нужно принять решение, от которого зависит жизнь Поттера. Если только он уже не мертв. С момента обрыва связи с ним могли сделать, что угодно. А я ведь до сих пор не знаю, зачем и кому он нужен… Думай, Северус, думай.

Кто-то бросил в меня Термино Спатиум Орбис**. Мистер Малфой любезно снял с меня заклятие десять минут назад, и я сразу же отправился искать мистера Поттера.

Термино Спатиум Орбис… Заклятие ограничивающей сферы. Никогда не думал, что оно распространяется на призраков…

Сэр Уильям, вы обыскиваете третий и четвертый этажи, я - пятый и шестой.

Вряд ли Поттер находится на седьмом, там гостиные Гриффиндора и Рэйвенкло. Зато на восьмом полно пустых комнат, включая Выручай-комнату. Однако заброшенные помещения есть и в труднодоступном крыле пятого.

Взлетаю на галерею пятого этажа и выбегаю в коридор, ведущий к галерее башни Астрономии. Уже собираюсь завернуть за угол, как взгляд натыкается на ком серебристой ткани на полу. Поттеровская мантия. Сердце останавливается. Несколько мгновений я способен только тупо смотреть на нее. Потом срываюсь с места, засовываю мантию в карман и бегу вперед, взламывая все двери подряд. Они поддаются легко, от простой Аллохоморы. Их шесть, и в каждом кабинете только поломанная мебель, пыль и хлам, ничего большего. Мантия промокла от пота, и я бросаю на себя высушивающие чары, прежде чем идти наверх, где гораздо холоднее, чем здесь. Наконец, толкаю дверь на лестницу к галерее, и в этот момент в коридор вносится Барон, громко окликая меня.

Ник видел его полчаса назад, он поднимался к библиотеке!

Запертый туалет в дальнем конце библиотечного коридора мы вычисляем сразу. Около двери я подбираю еще одну поттеровскую игрушку – вредноскоп. Замок не поддается никак. Наложенные чары не просто мне незнакомы, это вид магии, с которым я не сталкивался никогда. Отправляю Барона за Филиусом. Сердце колотится где-то в горле, и я дышу мелко и часто, страшась, что вот-вот выдохну его наружу. Наконец, мне удается снять заглушающее заклинание, и первое, что я слышу – это голос Поттера. Облегчение затапливает меня жаркой волной. Просто говорит. Не кричит. Не мучается. Жив!!! Обессиленно прислоняюсь к косяку. Ноги едва держат.

И в ту же секунду я слышу протяжный стон. Отшатываюсь. Мерлин, это же не… Чей-то спокойный голос. Знакомый голос, не могу вспомнить кто. Еще один поттеровский стон, короткий. Еще. И еще. Вредноскоп в моей ладони молчит.

Бог мой, и ради вот этого?! Ради этого дурного, испорченного мальчишки, который не может обуздать свои гормоны?!!

Но Минерва? Закрытые двери? Снятые чары? Неужели это никак не связано с Поттером? Или… Мерлин, возможно ли, что Поттер там сейчас под Империусом? Но Империус не может вызвать сексуального желания. И вредноскоп почему-то молчит.

Прижимаю ладони к пылающим щекам. Голос Фелиппе возникает в моей голове: «Он выбирал богатых и знатных людей, внушал им идею переспать с ним. При сексуальном контакте создавал прочную ментальную связь…».

Кажется, теперь я знаю, для чего ему Поттер. А я не могу открыть эту долбаную дверь!

Бомбарду использовать нельзя. Туалет слишком мал, и мальчишку может задеть.

А потом я слышу его крик:

Нееет! Не трогай меня, педик гребаный! Нееет!

И тут происходит что-то еще более странное, чем все, что было до. При звуках отчаянного поттеровского голоса что-то обрывается во мне, и я рефлекторно бросаюсь к двери, и - все незнакомые чары вдруг снимаются словно сами собой. Я чувствую, как от мореного дуба отхлынывает магия. Волна отдачи откидывает меня назад. Я падаю у противоположной стены, но не успеваю встать – странная сонная одурь наваливается на меня, словно притягивая к полу. Ласковое уютное тепло. Хочется немедленно снять мантию, расстегнуть сюртук и глупо улыбаться. Сопротивляться, кажется, нет никаких сил. Да и зачем? Выпавшая палочка валяется в нескольких шагах. Расстегиваю мантию, и рука уже лезет к вороту сюртука, как вдруг я вспоминаю, что мне однажды уже было так хорошо. Перед глазами встает лицо темнокожей волшебницы с раскосыми глазами. Разум на миг проясняется, и этого хватает: вытаскиваю из кармана вредноскоп и изо всех сил втыкаю его острым концом в ладонь. Если пробить ее насквозь - это больнее, чем когда ты режешь ее для того, чтобы получить ингредиент для зелья. А сейчас – то, что нужно.

Вскакиваю. Хватаю палочку и пинком распахиваю дверь. Я уже знаю, кто за ней. Но то, в каком виде, становится для меня полнейшей неожиданностью. Поттер висит на стене, словно огромная бабочка, наколотая булавкой. Его ноги разведены и согнуты в коленях, а с ягодиц на пол стекает смазка, и мое сердце на миг замирает. Но проверять, все ли с ним в порядке, некогда.

Даже не обернувшись при моем появлении, Забини мгновенно отскакивает и оказывается по правую сторону от Поттера. Он гол, но в руках у него тут же появляется палочка.

Не подходите! – рычит он. – Я убью вас, если вы мне помешаете!