Дар памяти

Я видел, как он выдавливал из себя каждое слово. Мерлин мой, он же, в сущности, ребенок. Я, конечно, уже всего перевидал в двадцать лет. Но он не был мной. И жил в другом мире, где таких вещей просто не должно было быть! Я протянул ладонь и инстинктивно сжал его руку.

Спасибо, Северус, - сказал он, накрывая мою ладонь другой рукой.

Внезапно передо мной вспыхнула картинка. Я сижу на корточках в подворотне где-то на задворках маггловского Лондона, обнимая невысокого плотного парнишку, устроившегося рядом со мной. «Спасибо, Северус, за все, - говорит он, укладывая голову на мое плечо. – Надеюсь, не тебе поручат меня убить».

Вздрогнув, я вырвал руку.

Северус, что?

Я помотал головой.

Он кивнул:

– В твоей жизни тоже было всякое, да?

Это не стоит обсуждать.

Я понял.

Но я готов тебя слушать.

Ромулу еле заметно покачал головой:

– Не сейчас. Лучше мы допьем вино и пойдем наслаждаться фильмом.

Он так и сказал – «наслаждаться». Что ж, это было… занятно. Местами смешно. Но, к сожалению, всего лишь сказка, в жизнь ее не воплотишь. Можно было бы применить хроноворот, чтобы прожить один и тот же день дважды, трижды и даже еще несколько раз. Но вероятность столкнуться с самим собой и наследить - слишком велика. И тогда будет не просто «плохо», которое ты пытаешься изменить, а гораздо хуже. Впрочем, у Альбуса наверняка есть парочка хроноворотов. Его бы такие соображения вряд ли остановили.

Альбусу бы фильм точно понравился, думал я, когда двери кинотеатра выплюнули нас в холодную январскую ночь. Очень похоже на все эти его фразы о том, как важна в жизни любовь. И Лили бы точно плакала. Она всегда плакала, независимо от того, плохо кончалась лента или хорошо.

Интересно, был ли Альбус в кино когда-нибудь? Маггловские сладости он любит, и в шахматы играет маггловские. Даже транспортом маггловским пользуется иногда. На внутренней стороне его левого бедра ближе к колену – шрам в виде карты лондонской подземки. Мне нравилось ощущать его, когда мы занимались сексом. Это возбуждало.

Мое имя, произнесенное Ромулу, вырвало меня из воспоминаний. Он шел рядом со мной, такой красивый, стройный в своем длинном пальто, том самом, которое я подобрал с асфальта.

Тебе понравилось? – спросил он, пытаясь поймать мой взгляд.

А тебе? – ответил я вопросом на вопрос.

Мне – да. Но мне небезразлично, что ты думаешь об этом.

Я усмехнулся:

– Думаю о том, что девчонки будут от этого фильма в восторге.

Значит, не понравилось, - мрачно сказал он.

Я бы сходил с тобой еще раз, - мягко произнес я прежде, чем он успел окончательно расстроиться. Это было забавно – то, как он легко обижался или сердился на меня. Пожалуй, мне нравилось его дразнить.

При моих словах его лицо просияло.

Ты… правда?

Не в этом месяце, возможно. Послушай, я до сих пор не понимаю, зачем тебе это? – не выдержал я. – Я старше тебя на одиннадцать лет. У нас совершенно разная жизнь, и ты даже не представляешь себе, насколько разная…

Возраст вообще не имеет значения. Моему крестному уже за семьдесят , а мы с ним очень дружны. А про жизнь - почему же нет? - представляю, - вздохнул он. – Ты ведь даже понятия не имеешь о моей.

Тем более.

Он покачал головой:

– Значит «нет»?

Я… не понимаю, что ты во мне нашел, - усмехнулся я. Я не хотел, чтобы он уходил. И в то же время, не хотел, чтобы у нас обоих были какие-то иллюзии. – И жизнь, в которую ты меня втягиваешь, - не для меня. Я не люблю людей, и вряд ли изменюсь, как тот парень из фильма.

Ясно, - сказал он твердо. – Но я же не жениться тебе предлагаю, а просто дружить. Ты - первый, к кому меня так притянуло. Как будто ты был для меня свой там, в баре. И в Англии вообще. В баре я, кстати, сразу заметил тебя, как ты только вошел в зал. И, - он выдохнул, - мне стало неприятно, когда я подумал о том, что ты – гей. Но ты вел себя не так, как они, и я в какой-то момент подумал, что, может быть, ты натурал. А потом ты сказал, что твое свидание деловое, и…

Вот как?

Он покраснел:

– Я неплохо отношусь к геям, ты знаешь. То есть, некуда деваться просто. Когда твой брат – гей…

Я кивнул. Все было предельно ясно. Что ж, свою ориентацию я могу и не озвучивать. Он ведь на самом деле так меня и не спросил. Как часто люди принимают за чистую монету свое собственное видение вопроса!

Как, кстати, твой брат?

Мы не виделись, - фыркнул Ромулу. – Он ушел из дома сразу же. То есть он даже там не был. Прислал записку, что будет жить у своего друга Фелиппе. Но я должен сказать тебе спасибо… тогда, за то, что ты увел меня. Если бы не ты…

Я махнул рукой, прерывая его излияния:

Вопрос в том, чего ты ждешь от меня? Как ты хочешь, чтобы выглядели наши отношения?

Он задумался:

– Видеться. Писать друг другу письма.

Писать друг другу письма. Конечно. Завтра пришлю тебе сову с пергаментом в лапках. Спорим, половина твоего офиса упадет в обморок?

У нас в школе вся личная корреспонденция просматривается.

Понятно, – он потер лоб, придумывая, что сказать. И отвернулся: – Нет, я все понимаю…

Тааак.

Я крепко зажал его подбородок пальцами и развернул к себе. Слезы. Ромулу пытался отвернуться, но я удерживал его, и он прекратил дергаться и посмотрел на меня. В карих глазах был вызов, была гордость, все, что угодно, только не поражение. Я вспомнил его обещание ходить в гей-бар до тех пор, пока я не появлюсь там вновь. Щенок с задатками львенка.

Я не говорил «нет», - сказал я тихо.

Он кивнул с достоинством, которого трудно было ожидать от человека, только что проявившего слабость. И мне опять вспомнился тот, другой, уходивший от меня по темному переулку с маленьким огоньком Люмоса на конце палочки, и с невероятной твердостью для обреченного на казнь. Тот, которого я больше никогда не видел. Слизеринский ловец Регулус Блэк. Кто его убил, Люциус или сам Орион, или авроры, мне так и не удалось узнать.

С Ромулу мы договорились, что я зайду за ним в Лондоне через три недели, когда буду в городе по делам (отправлюсь в Косой переулок пополнять запасы ингредиентов). Все-таки, с точки зрения маггла, не умеющего аппарировать, он требовал от меня чересчур многого.

Что бы сказал об этом Альбус?

Возможно, ему не понравилось бы, что я обрастаю привязанностями, думаю я, продолжая смотреть на отель и щуря глаза от резкого ветра. Это удобно – когда никого нет. Ты не отвечаешь за них, и угрожать им, в случае, если надо надавить на тебя, не смогут. С точки зрения шпиона позиция идеальная. Если все это далеко зайдет, Темный Лорд вернется, и я не смогу скрыть от него существование друга-маггла… Холод пробирает меня. Я представляю, как Ромулу корчится на полу у ног Лорда под Круциатусом, как Макнейр отрезает ему член после группового изнасилования (он это не раз проделывал с магглами и предателями крови на моих глазах).

Нет. Это слишком много. Даже для меня. Я не смог спасти Лили, но больше никто из моих близких не умрет из-за моих ошибок. Я знаю, что мне делать – я встречусь с ним еще раз, а потом сотру ему память. И он просто забудет меня.

Решено.

========== Глава 23 Способ освободить магию. ==========

POV Северуса

Во дворе замка меня, как и несколько дней назад, настигает маленькая сердитая совка. На этот раз ей удается меня клюнуть, но перчатка спасает. Пергамент мне вежливо напоминает, что я не ответил на приглашение посетить мистера Виллена. Чтобы принять решение, мне нужен Альбус, но беспокоить его в такое время… Нет, он наверняка не спит, хотя и не ждет меня, как в тот раз (да и действительно ли он ждал именно меня? Что ему за радость - любоваться мной?). В отеле в Эдинбурге нам сказали, что сегодня самая холодная ночь за всю зиму, и минус 4 по Цельсию, а здесь – горы.