Тонкая грань

Делать было решительно нечего, и Йоко убивала время тем, что ходила от капсулы к капсуле, рассматривая пострадавших непонятно от чего арранкаров. Никаких видимых повреждений ни у кого замечено не было, и это вызывало недоумение. И даже пугало. Было непривычно и как-то неестественно видеть того же Гриммджоу таким тихим, лежащим без сознания и не подающим признаков жизни. Здесь были почти все. Тия и ее фракцион, Нэл в компании Пеше, Дондочакки и Теслы, Улькиорра, Гриммджоу, Старк и Лилинет, и еще несколько рядовых арранкаров, некоторых из которых она даже по именам не знала. В последней, самой дальней от входа капсуле лежал жутко израненный, в отличие от арранкаров, Ичиносэ Маки, немного не вписывающийся во всю эту компанию, но Йоко предпочла оставить разбирательство этого факта до момента, когда очнется Заэль.

Но что же все-таки с ними со всеми случилось? Что было, пока она отсутствовала?

Ожидание не показалось ей увлекательным занятием. Если раньше в лаборатории Гранца всегда можно было найти что-нибудь интересное, всегда работали какие-то приборы и микроскопы, а суматошная деятельность не останавливалась ни на миг, то сейчас там не было ничего, кроме треклятых капсул. Все исследования были заброшены, материалов для изучения не было, и заняться было решительно нечем. В результате дошло до того, что Йоко, усевшись на ту же кушетку, только в изножье, сама погрузилась в беспокойный, липкий сон без сновидений.

Она вынырнула из него без малейших сожалений, стоило посторонней руке коснуться ее плеча. За время сна Заэль не стал выглядеть лучше, даже на ногах, судя по всему, все еще держался не слишком уверенно, но вести нормальный осмысленный разговор явно был в состоянии.

– Определенно не это ты ожидала увидеть по возвращении, да, Йоко? – поинтересовался он, коротко кивнув вглубь комнаты.

– Я все еще не понимаю, – покачала головой она. – Что такого могло случиться? Что вообще с вами происходило после того, как Куросаки Ичиго одолел Соскэ?

– Ничего особенного, – пожал плечами Заэль. – Кто-то из нас вернулся в Уэко Мундо, кто-то отправился за этим рыжим и Айзеном за пределы города. Гриммджоу заявил, что хочет увидеть собственными глазами, как один из них свернет шею другому. Улькиорра поплелся следом, думаю, исключительно для того, чтобы наш агрессор не разнес там что-нибудь в случае непредвиденных обстоятельств. Ну, а мне просто было интересно – когда еще увидишь что-то подобное. Признаться, зрелище действительно того стоило. Правда, у меня не было с собой никакой аппаратуры, и я так и не смог толком собрать никаких образцов.

– Да погоди ты, – оборвала его Йоко. – Поговорим об образцах и исследованиях позже. А пока давай по делу.

Гранц недовольно сверкнул очками, но, прекрасно зная, что на Йоко подобный прием не действует, предпочел продолжить.

– Да, собственно, почти ничего и не было, – развел руками он. – Когда мы вернулись в Лас Ночес, капитаны уже ушли отсюда. Моя лаборатория была разграблена до основания тем ненормальным ученым, но, благо, я заранее спрятал все важное. Дотуда он своими загребущими руками не дотянулся. В общем, все пошло почти по-старому. Замок сильно пострадал, рядовые арранкары под руководством Халлибел взялись за ремонт. Аарониеро, Зоммари и Ямми погибли в бою с капитанами. Гриммджоу рвал и метал, называя того рыжего парня халтурщиком, и то и дело порывался в мир живых. Поцапался на этой почве с Шиффером и началось… сама понимаешь… В общем, почти ничего не изменилось. Кстати, тут же были и Ичиносэ со своей баунто. Ему, полагаю, здорово досталось от того капитана, что сперва на Нэлиэль нацелился.

– А что случилось потом?

Выслушивать истории о том, как арранкары, оставшись без лидера, восстанавливали свой быт, конечно, было интересно, но сейчас Йоко куда больше волновало то, что же довело их всех до такого прискорбного состояния. Судя по тому, как изменился в лице Гранц, эти события явно не относились к числу тех, что он любил вспоминать.

– Потом сюда заявились баунто, а мы оказались не готовы к подобному нападению.

Накамура изломила бровь, словно спрашивая молчаливо: «Это еще что за новости?» Сказанное Заэлем не желало укладываться в голове, потому что еще с давней-давней миссии в мире живых, когда их отправили пресечь деятельность Джина Карии, она привыкла думать о баунто, как о противниках максимум уровня среднего капитана. Просто не могло быть такого, что арранкары из Эспады не смогли справиться с нападавшими.

– Собственно, нападения, как такового, и не было, – вмешался в ее возмущенный мыслительный процесс Заэль. – А было только что-то вроде газа, выпущенного на территории замка через гарганту. Уже позже, когда мне удалось взять образец, я понял, что это был не газ, а микроскопические паразиты, высасывающие чужие души.

– Битто, – кивнула Йоко, все еще помня об этих тварях, встреча с которыми едва не стоила им жизни.

– Мы не ожидали подобного, – констатировал ученый. – А им даже делать ничего не пришлось – мы, сами того не подозревая, вдыхали их. Когда я понял, что дело плохо, было уже слишком поздно, и даже при большом желании я не успевал что-то сделать. Можно сказать, они выпили наши души, как если бы это была кровь, а они были вампирами. От нас остались только оболочки с жалкими остатками нас прежних, ты, уверен, и сама все видела, – кивнул он на капсулы. – Потом пришла Сома Ёсино. И на ее пути к Ручью реацу встали Ичиносэ и Маэми. Как ты понимаешь, шансов у них не было. Пусть Йоши и, будучи баунто, знала о том, что произойдет, и успела принять меры, дабы они оба не попали под действие битто, это ничего не меняло. Я так и не успел до конца разобраться, что же она за женщина, но эти двое не стали для нее помехой. А потом все закончилось, и баунто просто ушли. И из Лас Ночес, и из Уэко Мундо в целом. Мне просто повезло. Ты же знаешь, что мой меч позволяет мне возродиться за счет кого-то другого, этим я и воспользовался – благо, в свое время успел поместить свои клетки почти во всех обитателей замка, включая даже Айзена, так что при желании я мог использовать чье угодно тело для восстановления. – Его губы растянулись в мимолетной самодовольной улыбке, но она почти сразу же угасла. – Вот только сейчас этот номер не прокатывал, ведь почти все души были выпиты. Даже если бы я использовал кого-то из своих фракционов или рядовых арранкаров, пользы бы это не принесло. Единственным вариантом оставались Ичиносэ и Маэми Йоши, как избежавшие воздействия битто.

– Значит, ты выбрал Йоши, – констатировала Йоко, незамедлительно получив в ответ кивок.

– Но с остальными я ничего не могу сделать, – сказал Заэль, и в его голосе отчетливо слышалось недовольство собой, как ученым. – Душа не та вещь, которую можно нарезать кубиками и со временем она сама восстановится. Да даже если бы и нашлись доноры, души которых можно было использовать, как в случае с Йоши, Форникарус все равно способен восстанавливать только мое тело и мою душу.

– Ты хочешь сказать, они превратились в овощи?

Это было уже слишком. Ужасные известия и события, которыми были более чем богаты последние сутки, словно нарочно стремились довести Йоко до сумасшествия. Капля по капле. Бесконечные неожиданности, смерти, предательства… А теперь еще и это?! После того, что случилось в Обществе душ, у нее решили отнять еще и арранкаров?!

– Ну, иногда они просыпаются, но почти не помнят себя. Возвращаются простейшие двигательные функции и, возможно, малая часть памяти. Но ненадолго, потом вновь наступает отключка. Эти капсулы разработаны специально для того, чтобы не дать им растерять остатки души и реацу. Поняв, что я ничего не смогу сделать, я создал их и заперся здесь, чтобы никто посторонний, кроме тебя, не смог войти. И ждал твоего возвращения.

– А я-то что могу сделать? – процедила Накамура, чувствуя собственную полную бесполезность. А слышать сухую констатацию фактов из уст Заэля было невыносимо.

– Ты, может, и ничего, а вот Хоугиоку… – Гранц многозначительно замолчал. – Она же тогда справилась с ранами Нэлиэль и ее фракционов.