Последний аккорд

— Ты поэтому попросил меня, а не Ив? — спросил Голд, чтобы навести его на эту тему.

— Да, да, — вздохнул Клайв. — Она бы отказалась. А ей деньги пригодятся.

— Она заработает. Да и семья у неё не такая уж и бедная.

— Я знаю, но всё равно лишним не будет. Ты будто не знаешь, как дорого жить на Манхэттене. И у неё дочка. Это покроет расходы на хорошую частную школу, — ворчливо пояснил он. — Странно, что ты спрашиваешь про Ив.

— А не про Нэтали? — язвительно улыбнулся Голд.

— В общем-то да.

— Ну, в этом случае, у меня есть подозрение, что ты решил сделать из неё честную женщину.

— Может быть, я хочу дать ей возможность осмотреться, не думая о деньгах? — усмехнулся Клайв. — В любом случае она этого заслуживает.

— Воля твоя, Клайв, воля твоя! — усмехнулся Голд. — Я и не думал тебя отговаривать.

Он действительно не думал его отговаривать.

— Спасибо. Я очень это ценю. Кстати, пока не забыл… — Клайв порылся в одной из стопок с книгами, вытащил одну старенькую с белой матовой обложкой, на которой была изображена девушка, разглядывающая своё отражение в воде. — Передай Белль, пожалуйста. Мы как-то говорили, и вот я нашёл… Хочу, чтобы она осталась у неё.

— Обязательно передам, — Голд взял книгу и прочитал имя автора. — Клайв Льюис.

— Если что, то мне она нравится не только из-за имени автора, — глупо отшутился Клайв. — Кстати, это издание — библиографическая ценность. Так что…

— Да. Большое спасибо. Я передам. Быть может, мы заедем на днях?

— Буду рад. Я теперь ценю каждую минуту, — улыбнулся шотландец и сел в кресло. — В моей ситуации любая встреча может оказаться последней.

Румпель подумал, что так оно и есть, а позже, уходя от Клайва, он также подумал, что они больше никогда не встретятся. Что-то необычное было в его взгляде, почти обречённое, и Голд не мог объяснить что.

Прежде чем вернуться на Манхэттен, он решил, что будет невежливо не заглянуть к Ричарду, и прошёл в главный дом.

— Мистер Брэдфорд всё ещё занят, сэр, — улыбнулся Фред. — Но если вам нужно, то я мог бы его позвать.

— О, нет! Не стану тогда его отвлекать, — отмахнулся Голд и даже обрадовался такому развитию событий. — Просто передай ему, что я заходил.

— Как пожелаете, сэр. До свидания.

— До свидания, Фред.

И он покинул Форест-Хиллс, нашёл Белль и Криса и провёл остаток дня, так, как ему хотелось утром, позабыв о Клайве и Ричарде, о Брайантах и об Эдварде Мэйне. Он также укрепился в намерении меньше лезть в неприятности, но, как правило, если человек приходит к какому-нибудь решению касательно своей жизни, судьба делает это невозможным.

В ночь с воскресенья на понедельник ему позвонил Адам.

— Да? — осторожно спросил Голд, понимая что произошло что-то страшное.

— Ты должен немедленно приехать ко мне, — голос Адама мог бы показаться спокойным тем, кто его не знал, но Голд знал и слышал в нём страх. — Один.

— Что случилось?

— Это не телефонный разговор.

— Скоро буду.

Адам бросил трубку, и Голд начал тихо и быстро собираться, стараясь не разбудить жену, но она проснулась.

— Куда ты? — сонно спросила Белль и посмотрела на часы. — Время три ночи.

— Адам попросил приехать, — скупо ответил он. — Только меня.

— А сказал зачем?

— Нет.

— Стой! — она тоже встала и затем вышла из спальни следом за ним. — Может…

Она сама не знала, что хочет предложить, и немного растерялась оттого, что он её почти не слушал, продолжая невозмутимо одеваться и искать нужные вещи. И вот, бросив в карман лёгкого плаща ключи от машины, он наконец обратил на неё внимание.

— Я должен ехать. Не беспокойся, — Голд нежно поцеловал её в губы. — Спи. Скоро вернусь.

— Легко сказать… — дёрнула плечами Белль. — Иди.

И он ночными дорогами поехал в Хобокен.

Адам явно его ждал: быстро открыл дверь, схватил за руку и затащил внутрь. Здесь многое изменилось с января. Квартира выглядела по-адамовски захламлённой и уютной, но складывалось впечатление, что не хватает чего-то важного.

— Что случилось? — снова спросил Голд.

— Коробка, — выдохнул Адам.

В тазу на стуле возле журнального столика стояла открытая коробка. Голд осторожно подошёл и заглянул внутрь: в ней лежала замороженная человеческая голова. Голова Стефано Ортиса. Неожиданно для самого себя Румпель засмеялся. Нервно, почти истерически. Он так давно искал этого ублюдка, а тот и правда всё это время был мёртв. О том, что всё это означает, он пока думать не хотел.

— Ты считаешь, что это смешно?! — прорычал Адам.

— Вовсе нет, — Голд взял себя в руки и искренне сказал сыну: — Мне жаль.

— Тебе жаль?! Тебе?!

— Ты что же? Винишь в этом меня? Считаешь, что я на такое способен?

— А ты не способен?!

— Ладно. Признаюсь, — отчеканил Голд. — Я мог бы убить парня. Возможно, я даже мог бы отрезать ему голову! Но послать кому-то посреди ночи отрезанную голову — это слишком даже для меня! Тем более я не поступил бы так с тобой.

— Я не думаю, что это сделал ты, — сказал Адам.

— Правда? Что же. Мне стало намного легче. Вызывай полицию.

— Уверен?

— То есть ты всё-таки думаешь, что это я? — разозлился Голд так же внезапно, как до этого рассмеялся. — Тогда прости, но ничем не могу помочь.

— Папа!

Адам пытался его остановить, но он всё равно ушёл. Однако развернулся на полпути к лифту и зашагал обратно. Ничто не могло заставить его уйти в такой момент.

— Почему вернулся?

— Тебе нужен адвокат.

— Боишься, что я сболтну лишнего? — уколол Адам.

— Туше, — вымученно улыбнулся Голд и протиснулся мимо него назад в квартиру.

Он сел на диванчик напротив головы и принялся наблюдать, как сын, нервно расхаживая по комнате, разговаривает с полицейскими. Внешне Голд сохранял спокойствие, но сердце его обливалось кровью, и он чувствовал, что вот-вот провалится в пропасть. А ещё его мучило горькое осознание, что он вполне может провалить свою миссию по спасению Адама, и совсем неважно, что он предпримет: победит ли в игре или просто спрячет сына в безопасном месте.

Вызов зафиксировали, и Адам присоединился к нему. Теперь они оба смотрели на коробку и не находили слов.

— Во сколько точно её доставили? — спросил Голд через некоторое время.

— Без двадцати три, — ответил Адам и потёр руки, будто те замерзли. — Я позвонил тебе сразу.

— Ты сам открыл непонятную коробку?

— Нет. Она была открыта.

— Видеонаблюдение?

— Да, вот, — он открыл лэптоп, быстро ввёл пароль и показал Голду записи. — И вот курьер.

На записи было видно только неясную мужскую фигуру в чёрном, причём по камерам нельзя было отследить, откуда именно пришёл этот человек. Пока нельзя.

— Плохо, — прокомментировал Голд и вдруг понял, чего не хватает: — А где Келли?

— Тут голова в коробке, а ты хочешь знать, где Келли? — горько усмехнулся Адам. — По-моему, даже хорошо, что её здесь нет.

Был у Голда ещё один важный вопрос, и теперь ответ на него стал почти очевидным.

— Скажи-ка мне… Ты с самого начала знал, куда ты лезешь?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты с самого начала знал, что ему нужно? — Голд ткнул в сторону коробки. — Не так ли?

— Знал, — признался Адам и отвёл взгляд в сторону.

— Тогда какого чёрта?!

— Не кричи на меня! Ты сам отличился! — защищался парень и даже вскочил от перевозбуждения. — Если бы ты не полетел в Испанию, то всё могло сложиться совсем иначе!

— Если бы ты с самого начала сказал бы мне правду, то я бы не полетел в Испанию! — Голд тоже вскочил.

— Ты не думал, что просто должен был мне доверять?!

— Доверять так, как ты доверяешь мне?!

— Не передёргивай! Это было только моё дело!

— Нет, сынок. Это никогда не было твоим делом! Никогда! — прошипел он. — И ты променял всё, что у тебя было, на сомнительную помощь какому-то придурку!

— А что у меня было?! — сдаваясь, отчаянно огрызнулся Адам, на что Голд не успел ответить.