Страница 10 из 20
Всего этого Палихин не знал. Для него образцом крутости являлся бывший одноклассник Андрей Баянов, мелкая сошка в мелкой банде, взимавшей дань с двух небольших вещевых рынков.
В настоящее время, следуя очередному капризу моды, Андрей брил голову почти наголо, носил слаксы и кожаную куртку.
Федя тоже.
Когда знакомые спрашивали Палихина о его работе, он только загадочно улыбался, всем своим видом непрозрачно намекая, КТО ОН ТАКОЙ. Знакомые, особенно те из них, кто помоложе да поглупее, делали соответствующие выводы. А уж 15-16-летние сопляки ни минуты не сомневались, что Федя важная птица.
Однако только внешнего вида не хватало. Крутость нужно было подтверждать хоть какими-то делами. Долго думал Федя, как бы сделать это, не получив по морде, и наконец придумал. Собрав кучку шестнадцатилетних прихлебателей, он принялся совмещать приятное с полезным. Район, где обитал Палихин с компанией, кишмя кишел малолетними девчонками, еще более глупыми, чем он сам. Вот и приноровился Федя затаскивать их в сауну или в подвал да «пускать на хор»[13]. Затрахивали несчастных девчонок до полусмерти, а если при них имелось что-нибудь ценное, то отбирали. Заявить в милицию эти дурочки боялись. Еще бы, ведь в их понимании Федя был «круче вареного яйца»!
Целый год развлекался Палихин подобным образом, но неожиданно нарвался.
Как-то раз направился он с товарищами в местный бар, наскоро переоборудованный из общественной столовой. Серьезные ребята туда не ходили, поэтому неприятностей можно было не опасаться. Изрядно хлебнув дешевых ликеров ядовитого цвета, Федя обратил внимание на хорошенькую девчонку, сидевшую вместе с подругой за соседним столиком, Ира, кажется, ее звали. «Вот и кандидатура на сегодняшний вечер, – весело подумал он, – жаль, сауна закрылась на ремонт, но ничего, подвал тоже сгодится!»
Подойдя к девушке, Палихин взял ее двумя пальцами за подбородок.
– Поедешь с нами! – важно распорядился он.
– Не поеду! – на удивление решительно заявила девчонка.
Федя на мгновение опешил. Такого в его практике еще не случалось.
– Ах ты, сука! – завопил он и ударил Иру кулаком в лицо.
Захлебываясь слезами, девчонка убежала. Палихин тут же забыл об этом инциденте, но ненадолго.
Дело в том, что у Иры был знакомый бандит, не акула, но и не шестерка. Узнав о случившемся, он пришел в ярость.
На другое утро Федя отправился за сигаретами в ближайшую коммерческую палатку. Неожиданно тяжелая рука опустилась ему на плечо. Обернувшись, Федя увидел высокого мускулистого парня. Он не брил голову, не носил кожанку, но, заглянув в его холодные, волчьи глаза, Палихин задрожал в ознобе.
– Ты зачем мою телку ударил? – процедил парень.
Федя что-то залепетал, оправдываясь, но, получив жестокий удар в челюсть, рухнул на мостовую. Парень избивал его безжалостно, со знанием дела, и остановился, лишь когда лицо Палихина превратилось в кровавую маску, а тело – в сплошной синяк. Он ползал по мостовой, всхлипывая и пуская носом пузыри.
– Мразь, дерьмо! – с отвращением сплюнул незнакомец. – Пришить бы тебя, да мараться не хочется! Но получил ты еще мало!
Парень на некоторое время задумался. Затем достал из кармана нож и щелкнул кнопкой, выкидывая лезвие.
– Вставай на колени, а то уши отрежу!
Обезумевший от боли Федя поспешно выполнил приказ.
– Теперь кричи, что ты козел, пидор!
Палихин закричал.
– Громче! – зарычал незнакомец, пнув его ногой в лицо.
Федя вопил так старательно, что из окон окрестных домов повысовывались их обитатели, наблюдая занимательную картину. Сплетен хватит теперь на целый месяц!
Наконец его мучитель, казалось, удовлетворился.
– Еще раз так сделаешь – убью! – бросил он на прощание и, усевшись в машину, уехал.
Естественно, что после этого случая Федин авторитет рассыпался как карточный домик. Залечив травмы, он поспешно отправился в туристическую поездку, старательно избегая недавних друзей, которые теперь вовсю потешались над Палихиным и тоже норовили дать по морде. Федя был в отчаянии, не зная, что делать дальше, но, прослышав о Кащеевых сокровищах, оживился. Проклятье? Да хрен с ним! Грехов своих Федя не признавал, поскольку совести не имел. Он думал, как возьмет золото, откроет собственный бизнес, наймет мордоворотов-телохранителей и станет таким крутым, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
Поспешно одевшись, Палихин выбежал на улицу. Толпу демонстрантов он миновал благополучно. Видя кожаную куртку и бритую голову, те приняли его за мафиози. Поэтому решили не связываться. Вдруг пристрелит?!
В поисках музея Федя углубился в запутанные пустынные переулки города Кащеева. Спросить дорогу было не у кого. Долго блуждал он, брезгливо обходя вонючие лужи, спотыкаясь на колдобинах.
Наконец вдали показалась фигура, обряженная в пятнистый комбинезон.
«Ну, наконец-то, сейчас узнаю дорогу», – радостно подумал Федя, кидаясь навстречу.
– Вы не скажете, как пройти в музей? – запыхавшись от быстрого бега, выпалил он.
Зомби тупо уставился на Палихина. Неожиданно в мертвых глазах вспыхнула радость.
– Внимание, внимание, – загундосил он в рацию, – обнаружена «кожаная куртка», повторяю, «кожаная куртка».
– Ты что, ты что, – испуганно заголосил Федя, – ведь я ничего…
Однако договорить ему не дали. Со всех сторон послышались топот и восторженные завывания целой стаи мертвецов. На Федю обрушился резиновый град ударов.
Некоторое время озоновцы добросовестно лупцевали свою жертву, затем выкрутили руки и куда-то поволокли.
Говорящий дуб майор Меркулов пребывал сегодня в прескверном настроении. Недавно обнаружили было «кожаную куртку», но упустили. Виноват этот новенький, триста восемнадцатый, не сумел догнать! (Надо сказать, что, постоянно общаясь с озоновцами, коренные жители Кащеева приобрели изрядную сноровку в беге на длинные дистанции, однако дуб не желал принимать это во внимание.)
Сейчас он с ненавистью разглядывал стоявшего навытяжку Учватова и скрипел ветками, с трудом сдерживая ярость. Майор тужился изобрести провинившемуся достойное наказание, но ничего путного на ум не приходило.
– Как стоишь перед начальством? – рявкнул он, пытаясь выиграть время.
Учватов, тараща оловянные глаза, вытянулся еще сильнее.
– Строевым шагом вокруг меня марш! – придумал наконец майор.
Мертвец послушно выполнил приказ. Ему было все равно, что выполнять. Бывший гаишник Семен Учватов, а ныне зомби № 318, не испытывал ни усталости, ни боли, ни жалости, вообще никаких чувств. Да и не соображал, что творит, поскольку душа его, или что там у Семена вместо нее было, короче, личность бывшего гаишника пребывала сейчас далеко-далеко, в самом вонючем закоулке Преисподней.
– Р-раз-раз, два, три! – командовал дуб. – Выше ногу, четче шаг! Делай раз!
Зомби застыл, вытянув в воздухе левую ногу.
Тут до слуха майора донеслись торжествующие вопли, и на поляну перед ним вывалилась целая толпа озоновцев, которые волокли под руки бритоголового парня в кожаной куртке. Дуб так обрадовался, что полностью забыл о триста восемнадцатом, и если б был, скажем, яблоней, то непременно бы расцвел!
– Попался, бандит! – проскрипел он, грозно потрясая ветвями.
Бритоголовый ничего не ответил. Как выяснилось, он был без сознания. Зомби всегда отличались излишним усердием.
Некоторое время Меркулов соображал, что делать. Прошло минут пять.
– Облить задержанного холодной водой, – внезапно догадался он, но Палихин уже пришел в себя. Ошалело мотая головой, он озирался по сторонам. Его окружали только тупые морды мертвецов.
– Сознавайся, к какой преступной группировке принадлежишь, – громыхнул дуб, – количество единиц огнестрельного оружия, имена главарей!
Федя в результате сотрясения мозга почти не понял вопроса и что-то пробормотал разбитыми губами.
– Крепкий орешек попался! – констатировал майор. – Ну-ка, обработайте его, ребята! – распорядился он.
13
Групповое изнасилование.