Страница 9 из 20
А тут вдруг такое богатство! Конечно, оно пойдет не на уплату долгов, да и не простят им жалобы в милицию, но зато можно за границу отчалить, на Таити, скажем. Благодать! Проклятие, лежащее на золоте Кащея, Рыбаковых не смущало. Подобно прапорщику Воеводину, грехов они за собой не числили.
Наскоро умывшись, бизнесмены выбрались в коридор и осторожно огляделись: не видать ли бандюги со шрамом. Жуткий он им страх внушал, не меньше, чем приятель его, оборотень. Бандюги, по счастью, нигде видно не было. Дрыхнет небось с перепою!
Ступая на цыпочках, дабы не разбудить головореза, Рыбаковы прокрались к выходу.
На площади они увидели уже описанную нами революционную демонстрацию. Аркадий с Сергеем оказались на улице в тот момент, когда Марина со Светой только-только скрылись за углом, спасаясь от разъяренных ветеранов. Сережа Нелипович тоскливо глядел им вслед, по-прежнему исходя слюнями. Старушка в красной косынке визгливо ругалась. Ветеран войск НКВД, красный как рак, шипел и плевался. Заметив наших бизнесменов, он мгновенно прекратил шипеть.
– Вот, – завыл ветеран, наливаясь синевой, – вот проклятые буржуи!!!
Голосина у деда, несмотря на старость, был могучий. В свое время, будучи начальником лагеря, он прекрасно обходился без репродуктора, а подчиненные, вызываемые им «на ковер», в прямом смысле слова глохли, хорошо еще если на время.
Вопль ветерана дошел даже до ушей товарища Рожкова, который обычно так наслаждался собственными речами, что, подобно соловью, не слышал ничего вокруг. Товарищ Рожков поперхнулся фразой, с возмущением воззрившись на возмутителя спокойствия, но тут до него дошел смысл услышанного.
– А, – обрадовался предводитель революционных масс, – попались, кровососы!
– Ребята, – с пафосом воззвал он к толпе, – бей капиталистов!
Алкаши восприняли сие предложение без особого энтузиазма. Их больше интересовали ящики с водкой, новую партию которых телохранители Рожкова только что притащили из магазина. У старичков ветеранов силенок было маловато, на тщедушного онаниста Нелиповича вообще рассчитывать не приходилось, а телохранители, дюжие молодцы, не могли оставить без присмотра бутылки. Моментом растащат да разбредутся по подворотням. Митинг сорвется. Может, все обошлось бы, но, на беду Рыбаковых, поблизости оказался Генка Кривой, известный в городе дебошир и пьяница. Это был здоровенный краснорожий детина. Кривым его прозвали из-за отсутствия левого глаза, выбитого в свое время в драке.
По правде сказать, в политике Генка не разбирался, на капиталистов ему было глубоко наплевать, впрочем, как и на коммунистов, но Кривой ужасно любил подраться. Более того, сегодня он опоздал на митинг, поэтому жестоко мучился похмельем, и идея съездить кому-нибудь по роже привела Генку в бешеный восторг.
– Ии-их! – Широко размахнувшись, Генка засветил Аркадию в правый глаз.
– Э-эх! – добавил он Сергею в левый. Братья кубарем покатились по земле. Тут в дело включились ветераны, ожесточенно пиная упавших ногами, молотя зонтиками и костылями.
На четвереньках выбравшись из озверевшей толпы, избитые, грязные, ободранные бизнесмены бросились бежать. Вслед им неслись проклятия.
– В милицию, в милицию! – бормотал на бегу Аркадий.
Как нам известно, он очень любил обращаться за помощью в вышеуказанное учреждение. Вскоре показалось обшарпанное красное здание, мрачно зияющее выбитыми окнами. Тяжело дыша, братья залетели внутрь. В отделении стояла мертвая тишина. На стенах висела паутина, а пол покрывал толстый слой грязи. Все знают, что вампиры не отличаются чистоплотностью. Дежурного на положенном месте не оказалось. На самом деле он там был, конечно, но, спасаясь от солнечного света, забрался вместе со своим гробом в пустую камеру.
Долго блуждали Рыбаковы по коридорам, не встретив ни одной живой души, не услышав ни звука. Лишь шаги их отдавались гулким зловещим эхом. Наконец показалась массивная дверь, обитая черной кожей. Изрядно ободранная обивка висела клочьями, поскольку хозяин кабинета любил точить об нее когти. Медная табличка возвещала, что за дверью должен находиться начальник отделения капитан Катов Г. А. Долго стучали бизнесмены в дверь. Наконец, изнутри послышалось глухое рычание. Восприняв его как приглашение, Рыбаковы вошли и замерли в ужасе.
Посреди большой комнаты с наглухо зашторенными окнами стоял черный гроб. В нем находился начальник отделения, налитый кровью, как пиявка. Заметив братьев, он гнусно ухмыльнулся, показав длинные, острые клыки, и предпринял безуспешную попытку подняться[12]. Убедившись, что это у него никак не получится, капитан злобно скривился.
– Чего надо?! – прохрипел он.
– За-за-за… – лепетал перетрусивший Аркадий.
– За-а-яв-ле-е-е-ение, – проблеял более хладнокровный Сергей.
– По поводу?! – рявкнул Катов.
Вместо ответа братья одновременно указали на свои разбитые физиономии.
Начальник отделения перекосился еще больше.
– Мы заплатим, долларами! – поняв его гримасу по-своему, поспешил заверить Аркадий.
– Долларами! – презрительно фыркнул капитан. – Нужны мне ваши бумажки!
«Неподкупный!» – с отчаянием подумали братья.
Тут Катову пришла в голову некая мысль.
– Ладно, пишите, – хитро прищурился он. – А заплатить, ну что ж, вы мне заплатите!
Облегченно вздохнув, Аркадий разыскал в углу на столе бумагу, авторучку и принялся усердно составлять кляузу. Подробно расписав злодеяния пьяных патриотов, он не забыл также упомянуть о подозрительной личности со шрамом, обосновавшейся в гостинице «Мечта». Закончив сей «благородный» труд, Аркадий хотел положить бумагу на стол, но капитан придерживался на этот счет иного мнения.
– Только лично в руки! – безапелляционно отрезал он. – Иначе не приму!
Дрожа от страха, бизнесмен побрел к гробу, держа в вытянутой руке заявление.
– Ближе! – командовал Катов. – Еще ближе. Вот молодец!
Когтистая лапа с молниеносной быстротой схватила, но не заявление, а самого Аркадия.
Тут бы нашему бизнесмену и пришел конец, но, на его счастье, Катов вчера, пользуясь служебным положением, так обпился, что даже уже и не лезло. Секунд через тридцать он окончательно переполнился. Кровь красной струйкой потекла назад из капитанского горла.
Тогда начальник отделения отшвырнул белого как мел Аркадия от себя.
– Приходите завтра, – пробулькал он, умиротворенно закрывая глаза.
Сергей как можно быстрее выбрался на улицу, волоча на себе ослабевшего брата.
Через пару кварталов, окончательно выбившись из сил, Рыбаковы уселись отдохнуть в тени полусгнившего забора. Отдыхали они долго, время близилось к закату. Может, братья просидели бы еще дольше, но проходивший мимо зомби огрел их по очереди резиновой дубинкой.
– Нарушаете общественный порядок, – мертвым голосом пояснил он, направляясь дальше.
Между тем окончательно стемнело. До гостиницы оставалось всего метров триста, как вдруг перед Рыбаковыми словно из-под земли появился огромный волчище, в котором они сразу узнали вчерашнего оборотня, приятеля Светлова. При виде коммерсантов он радостно ухмыльнулся.
– Попались, барыги хреновы, – прорычал оборотень, прыгая вперед.
Глава 7
В то самое время, когда ветераны лупили костылями братьев Рыбаковых, проснулся Федя Палихин. Он тоже был коммерсант, но не чета Аркадию с Сергеем, мелкая рыбешка. Кормился Федя тем, что перепродавал шмотки, привозимые из Турции. Правда, перед ближайшими знакомыми Палихин свое занятие тщательно скрывал. Дело в том, что всю свою жизнь Федя мечтал быть «крутым». Пойти в банду он не мог, трусоват был чересчур, поэтому приходилось Палихину ограничиваться внешними атрибутами.
Федя внимательно следил за изменениями рэкетирской моды, стараясь ни в чем от нее не отстать. Моду эту определяли молодые бандитики, находившиеся на самых низших должностях в преступных группировках. Те, кто постарше да поумнее, старались поменьше выделяться из толпы, а уж настоящие акулы выглядели на редкость респектабельно: строгие костюмы, галстуки, интеллигентные или, на худой конец, просто добродушные лица. Светлов, к слову сказать, не принадлежал к акулам высшего уровня и в преступной иерархии стоял чуть выше среднего, но и он прекрасно понимал, что выделяться из толпы не следует. Поэтому Витя очень переживал по поводу своей зверской физиономии, но тут ничего нельзя было поделать!
12
От восхода до заката солнца вампиры прикованы к своим гробам.