Страница 2 из 18
-Давай кого-нибудь в эту канаву заманим,-как-то сказал Сосо Гоги.
-А зачем?-спросил глупый Гоги.
– А мы жидкого ослиного помета туда нальем,– сказал Сосо.-
-А где мы столько помета найдем,-не унимался недоверчивый Гоги.
-А мы “второго Сосо” попросим,-отвечал Сосо.
Гоги же хорошо было известно,что “вторым Сосо” был Ираклий Иремашвили,который с ними дружил.И чаще его, Гоги, бывал в грязной комнате Сосо.Так часто,что даже Кеке называла его “вторым Сосо”. Отец Иремашвили держал и даже разводил ослов. Чем вызывал ненависть окружающих грузин. Относив-шихся к этим животным с каким-то явным принебрежением.Это все от того,что каждый грузин хочет иметь коня.И каждый грузин в душе наездник. Но во всяком случае кормился таким неприятным путем со всей семьей,хотя и не очень хорошо.Все равно их семья была беднее семьи Гоги. А Гоги очень хотелось,чтобы его семья была беднее семьи Сосо. Потому что тогда бы он мог с таким же наплевательским высокомерием смотреть на всех взрослых людей, которые Сосо не замечали. Надо же. В последнее время Сосо даже совсем не боялся Безо, известного весей округе пьяницы, драчуна и сквернослова. Ну совсем не боялся, ни сколечеко.
На том и порешили. Только Гоги должен был сам сказать об этом предприятии “второму Сосо”. Чтобы как будто эта мысль, обмарать Безо в дерьме, ему самому в голову пришла. Содер-жательная мысль,хорошая. О чем Гоги и поделился со “вторым Сосо”. “Второму Сосо” такой план понравился. И они принялись этот план осуществлять. Взяли большую бочку из-под яблок в саду Гоги. И сначала выкатили ее из сада на дорогу. Затем на небольшой ручной тележке,которую раздобыл “второй Сосо” в старом сарае своего отца,они эту бочку наполнили жидким ослиным дерьмом,которое не всегда и везде,но все же исполь-зовалось в качестве удобрения,а еще лучше при изготовлении горшочков для компоста.
По совету Сосо,который в это время занял сторожевую пози-цию среди ветвей близко растущей яблони, они для начала утрамбовали землю в канаве,набросали туда круглых камней с дороги, мелких веток с яблони и листьев. А только потом стали заполнять ее желто-бело-зеленой жидкостью из бочки,вставив предварительно в собственные ноздри скрученные листья ябло-невого дерева.И чтоже? Им удалось довольно быстро выполнить эту грязную работу,хотя пришлось несколько раз съездить во двор к Иремашвили. Сверху канаву замаскировали очень удачно ветками зелени и присыпали дорожной пылью. Ничего неза-метно!
Присыпали и стали ждать. Вечер клонился к закату.Теплые запахи,созревающих фруктов, стояли округ как туман. Внеисто-рическая жизнь Гори продолжалась. И шесть тысяч жителей смешанного татарско-грузинского населения Гори,молившихся в мечетях и церквах,просиживавших день-деньской в лавках, духа-нах, семинарии с татарским отделением, женской прогимназии и четырехклассном училище даже не подозревали о предстоящем историческом событии. А событие приобретало социальный поворот в своем неумолимом развитии временного клубка .Ведь мир всегда мереется весами суеты.В котором главное часто еще непонятно,что оно главное,а кажется второстепенным и столь незначительным.Что есть просто случайность.Но за неожиданно случившемся событием просматривается закономерность. Закон. Который не есть случай. А есть продуманная версия судьбы.
И когда юные разбойники уже предвкушали как пьяный и злой Безо,появившийся уже совсем рядом, трахнется в канаву с ослиным дерьмом,где,кроме дерьма было еще много всякой не-чести и битого стекла, собранного маленькими хулиганишками, вдруг…из-за поворота на дороге появился горячий конь со светлейшим князем Амилахвари. Светлейший в очередной раз порвал на охоте свои дорогие сапоги. И надо же такому случится. Нежданно,негаданно конь светлейшего падает в канаву с ослиным дерьмом. Храп коня,крик светлейшего. И перед глазами испуган-ных мальчишек появляется весь испачканный пометом светлей-ший князь Амилахвари,который видит перед собой пьяного вдрызг сапожника Виссариона. Что остается делать? Взбешанный Амилахвари начинает что есть силы избивать плеткой взбешенного и пьяного Безе.Но силы неравные. Виссарион пья-ный. Амилахвари трезвый.
Тогда командует Сосо, который правой рукой держится за ветки яблони, а левой, больной, толкает Гоги и “второго Сосо” на землю.Вот уже и Гоги,”второй Сосо” на земле.Светлейший топчет и пинает Безо. Гоги и “второй Сосо” оказываются за спиной светлейшего. Крупные гальки уже в их руках. Они что есть силы кидают камни с спину светлейшего. Попадая ему в шею, спину, голову, сами скрываются в садах соседнего дома, дома Гоги. Светлейший князь Амилахвари,взыв от боли,перепачканный ослиным навозом и мочей что есть силы вскакивает на коня и мчится за убегающими подростками. Но где там! Их и след простыл.
А Сосо тихо сидит на яблоне. Его не видно. Не слышно. Он довольный сопит и щурится. Так что веко его правого глаза,ско-шенное к носу,заставляет думать,что он даже смеется.Ну не смеется,усмехается.”Это был удивительный день!”-думает Сосо. Он даже не замечает,что Безо неподвижно лежит у дороги.И даже не стонет.”Очухается,”-думает Сосо. Тихонько спускаетс с дерева. И направляется к себе домой.
Он даже не знает и знать не хочет, что Гоги и “второй Со-со”,считая себя героями, проболтались старшим об этом собы-тии, разумеется не упомянув о роли Сосо в таком геройском поступке. И поплатились за это. Были выдраны по первому классу.
А Безо? Безо просто умер. И никто,ну совсем никто не счи-тал,что это от побоев. А просто упился пьяница-сапожник.Да и все. О Безо плакала только одна Кеке.
Она плакала и молилась,молилась и плакала.Понимала ли она, что Безо при жизни изгонял из сердца Сосо любовь к богу и людям. Сеял отвращение к собственному отцу. Выжигал в его душе угрюмость,замкнутость,настороженность,подозрительность.
Дух ребенка уже в эти годы малолетнего странствования по белу свету отказывался от царствия небесного, кристаллизуя в себе те качества взрослого человека,которые порождаются жут-кими обстоятельствами казармы, острога и цепей рабства. Теплая свеча искренней любви и сочувствия,так необходимые душе и возрастающему духу юности,не освещают его сознания.Жуткое состояние одиночества порождает мстительные замыслы, жаж-дущие первенства во всем не путем честного и справделивого соревнования,а путем холодных интриг и умозрительных расче-тов. И по всей предстоящей жизни такой изломанной душе и исковерканному духу предстоит преодолевать мнительность и может быть манию преследования.
Но Кеке приходилось браться за дело,а не витать в облаках ежедневных молитв. Она уже привыкла,что ноша содержания семьи и квартирной платы двойным бременем ложилась на нее.Она уже понимала,что только она еще пока сможет найти правильный путь для своего родного Сосо.Вино привело Безо к смерти. Но ведь никакой другой народ в мире,наверное,не пьет столько вина,сколько грузин выпивает за свою жизнь.И ничего.Пьяницами не становятся.Только водка,успешно конку-рирующая с вином,прокладывает рельсы к неприятному концу…
В мечтах Кеке видила Сосо священником. Он не мог стать чиновником. Для такого высокого обучения у нее не было денег.
Стать священником, значит вырваться из среды нещеты и бесправия. А ему уже одиннадцать лет. Пора подумать и об образовании. Но его русский оставлял желать лучшего.А сама Кеке вообще не говорила по-русски. Древний язык грузинов плохо приспосабливался к гибкости и пластичности русского языка, оставляя в русском произношении особые гортанные звуки, столь красивые в древних языках, как, например, фарси.
В будущем при назначении на церковную должность сына все равно потребовалось бы разрешение губернатора. Поэтому Кеке обратилась к светлейшему князю Амилахвари посодействовать ей в устройстве сына в первую ступень образования – поступление в духовное училище в Гори, по окончании которого сын мог бы его продолжить уже в тифлисской семинарии.