Страница 18 из 18
Холодно ли, бедно ли,но такая волынка тянулась довольно долго,почти полтора года. И в лету памяти уже канули строки его письма из тюрьмы ко “второму Сосо”, давно и успешно закончившему семинарию и ставшему просто учителем в селе Гори. Но учитель учителю рознь. Как и профессор профессору. Одно дело учитель или профессор, исполняющий свои прямые обязанности, хотя и честно и в полном объеме запланирован-ного быстротекущего времени. Но совсем другое Учитель Народа, или Профессор Исполнительной Власти. Чувствуется высота и глубина зрения, оставляющее в изумлении все Человечество!
Но и малые, иногда, востребуются великими. И “второй Сосо” исправно передал Кеке записку следующего содержания: ” Сосо Джугашвили арестован и просит его сейчас же сообщить об этом матери на тот конец, что если жандармы спросят ее “когда твой сын выехал в Гори”, то сказала бы “все лето и зиму находился здесь” и все.”
Но ротмистра Лаврова интересовало совсем другое. Поскольку Коба не был привлечен к судебному процесс о демонстрации,что само по себе казалось разумеющимся (взят под стражу до демон-страции! а подстрекание к демонстрации не в счет), то следствие по делу Кобы велось жандармами.
Жандармский ротмистр Лавров был точно, культурным чело-веком. Нельзя даже было и подумать и представить себе,что рот-мистр обращается к подследственному на “Ты”! Он всегда гово-рил своим подследственным : “Вы!”,”Уважаемый!”…
Это сильно задевало Сосо. Так задевало, что решил он и в своей будущей работе, где и какой бы она не была, обращаться ко всем только на “Ты!” И рекомендовать это на все времена своим сотоварищам. Такое сильное у него было чувство него-дования, что наблюдая на своем примере эти ужасные методы ротмистра Лаврова, считал их необыкновенно мучительными и задевающими честь и достоинство подследственного.
-Джугашвили,у вас нет иного пути как только сотрудничать с нами.Вы должны отчетливо понять,что не владеете даже навы-ками конспирации. Никто не заставляет вас рассказывать все ваши надуманные секреты о Комитете рабочих в Тифлисе. Мы итак все о них давно знаем. Но работая с нами, вы хотя бы научитесь настоящей конспиративной работе. Приобретете опыт конспиративной работы для революции. Ведь вы хотите и дальше продолжить служение революции?
-Разумеется. Я буду служить революции до конца жизни.
-Вот видите! И мы вам в этом и мешать не собираемся. Мы даже не будем брать у вас подписку о сотрудничестве с нами. Вы ведь революционер-бессеребренник? Не так ли!
– Им и останусь.
-Тем более. У вас нет оснований не сотрудничать с нашим управлением. С вас требуется только добровольное согласие. Вот прямо здесь,между нами. И больше ничего. Никаких формаль-ностей с Вашей стороны и нашей не требуется.
-Но это предательство дела рабочего класса.
-Это не предательство,а взаимный обмен.Мы учим вас кон-спирации. Вы ничего не говорите нам о ваших революционных делах. От вас мы о них ничего и знать не хотим.Для этого у нас есть свои источники. Они будут докладывать нам о всех ваших,увы!,революционных делах.Я говорю совсем о другом.
-О чем же?-голос Кобы звучал настороженно.
– А вот о чем. Ведь среди ваших,верных революции людей,бу-дут и наши. Уже имеющие опыт конспирации.
-И что же?-Коба совершенно еще не понимал того,к чему клонит Лавров. Но своей грузинской природой чувствовал како-то подвох. Подвох,не свойственный русским. Но Лавров же был русским.
– Я,Джугашвили,разъясню вам все на очень простом примере. Мы тратим большие деньги,очень большие на содержание сек-ретных агентов среди социал-демократов. Это,согласитесь, стано-вится нерационально и особенно в том случае, когда такой наш агент оказывается раскрытым вашими огранизациями. Такое ведь бывает,согласитесь?
-Собаке собачья смерть! Все песьи головы охранки рано или поздно будут уничтожены революцией.
– А я вам здесь и не противоречу. Пожалуйста. Уничтожайте своей революцией все и вся. Но пока-то, пока-то это мы ловим вас, это вы сидите у нас, это у вас слабая конспирация, это вы изучаете немецкий язык, который мы уже знаем с рождения. Наконец, это мы уже заслали к вам наших агентов, которые вас по сравнительно дешовой цене сдают нам на отсидку.
-Будет наоборот!-буркнул Коба,посмотрев на Лаврова тем вы-зывающе наглым взглядом,который так не нравился его учителям в духовной школе и семинарии.
Увы! На Лаврова это не произвело ровным счетом никакого впечатления. Он только поудобнее уселся в кресле да стряхнул пепел с сигареты в пепельницу, избражавшую толстую бронзо-вую грушу. Костистые руки, широкие плечи,толстый нос и глаза несколько сведенные к переносице и почти инвалидное усилен-ное дыхание говорили Кобе,что Лавров неравнодушен к рюмочке и плотной закуске.
Да как и не выпить иной раз с устатку. Всякая шпана вроде этого Джугашвили отбирает и здоровье, и силы на службе Царя и Отечества. И медаль серебряную и золотую “За беспорочную службу” Лавров уже имел на своем счету. Поэтому он сложил руки накрест и,подмигнув одним глазом Кобе,начал,трогая ниж-ней губой верхнюю,свой дальнейший разговор более конкретно:
– Поэтому от вас,Джугашвили,потребуется только одно!Док-ладывать нам только о тех, кто по вашему мнению служит у вас нашими секретными агентами.
-А как это вы себе представляеете!– с удивлением от оборота дела сверкнул Коба правым карим глазом,прикрыв левый так,что веко поползло к переносице.
Лавров,сделавший свой обыкновенный приступ на подследст-венного, сразу почуял свои толстым носом,что интерес противо-положной стороны проявлен:
-Вот видите.К иным мы применяем,чего греха таить, и пыт-ки,а без пыток к иным никак нельзя.Боль собирает человека в кулак. Он все и вспоминает.Запугивание-это для слабовольных. Это их удел. Уничтожить там, отца, брата, изнасилавать люби-мую женщину…Ну, сами понимаете… Ложные свидетельские по-казания. Ну, там, например,: ”Джугашвили агент охранки и про-чая…”. Для вас все это не подходит. Вы верный революции человек. И будете оставаться верным революции до конца своих дней. Я это все вижу. Но!? Но враги революции в рядах рево-люции. И вы это видите. Зачем же с ними самим расправляться. Вот вы и будете нам о них докладывать. Ну провалились они. Не способны вести секретную работу для нас в революции. Вы говорите нам,просто,о своих подозрениях на этот счет. И все. Если они действительно наши агенты,мы не имеем права больше их держать среди вас и тем более платить им зря деньги. Вы, Джугашвили,выводите их из игры в революцию. А мы их уничто-жаем. Или что-то такое с ними там делаем. Одним словом, считайте,что их не будет в ваших рядах. И революционные ряды будут все более и более очищаться.
-И много таких у вас соглядатаев, каким вы хотите сделать меня?-Коба одарил Лаврова одной из своих презрительных улыбок.
-Метод, который я хотел бы начать с вас. И знаете почему, Джугашвили?
-Сделайте одолжение,объяснитесь.
– Да просто потому,что я впервые встречаю человека,который с ранних лет среди своих сверстников требует,чтобы его назы-вали Кобой. Не кем-то и не как-то иначе,а именно Кобой. От чего ваше лицо даже просветляется. Все герои – это фанатики. Фанатиков нельзя сделать обыкновенными предателями. Но фа-натик по своей природе предатель. Он предает не однажды. Он предает всегда. Он по своей природе эгоист. Ведь вы не не хоте-ли называть себя кличкой Григория Саакадзе, которая была дана ему в Персии. Вы восхищаетесь Шота Руставели. Но не его вы взяли себе за образец. Соглашайтесь,Коба. Вы не наш,но вы при-выкнете очищать революцию от врагов. Я уже не требую от вас никаих подписей и даже устных согласий. Вы все поняли.Я это вижу. А мы будем помогать вам,если наши работники будут пло-хо работать у вас. Вы молоды и ваша профессиональная рево-люция впереди. Она зовет вас.А мы вам поможем….Дерзайте….