Таймдайвер

В единственном шатре расположился импровизированный штаб, где сейчас и находились Готфрид, Болдуин, Сергей с друзьями и еще несколько рыцарей, которых Гардин видел впервые. В принципе, все уже оговорено заранее и собравшиеся только еще раз сверили свои планы. Болдуин подтвердил, что в защите крепости не произошло за это время никаких изменений. Так что совещание оказалось недолгим. Нападение должно было произойти этой же ночью, ближе к утру, когда солнце только-только начнет освещать место предстоящего сражения. К ночи нужно еще перетащить дельтапланы на гору, откуда им предстояло стартовать. На это должна уйти большая часть ночи, так как переносить их предстояло на руках и со всеми предосторожностями. Всем приказали отдыхать и набираться сил перед боем, что было воспринято с большим удовольствием.

26

Солдаты, стоявшие на горе вместе с Николаем, выглядели серьезными и сосредоточенными, но спокойными. Перед ними этой ночью стояла самая трудная задача. Шестнадцать человек вместе с Николаем на восьми дельтапланах должны перелететь в крепость епископа и, пробившись к центральным воротам открыть их, впуская остальных, которые к тому времени будут уже находиться в городе у подножья крепости. Оставшиеся пять дельтапланов стартуют позже, как завяжется бой, и поддержат своих стрельбой с воздуха. Это выглядело сплошной авантюрой, в том плане, что прицельно стрелять с парящего дельтаплана невозможно, но это должно было оказать неизгладимое впечатление на защитников замка и слегка их деморализовать. Если повезет, конечно. На том и строился расчет.

Остальное войско действительно уже расположилось под стенами крепости. Проделали все быстро и абсолютно бесшумно. Вначале, еще под покровом ночи, в город прошли воины Болдуина и взяли под наблюдение все дома по пути прохода основных сил, а так же, находившиеся непосредственно у крепости. Это на тот случай, если кто-нибудь из местных жителей вдруг проснется и ему придет в голову мысль оповестить крепость о готовящемся сюрпризе. Когда это было сделано, пошли вниз к городу остальные воины. Они втекали в город тремя тоненькими беззвучными ручейками. Одну группу вел сам герцог, другую Сергей, третью - Болдуин. Ручейки эти протекли по улочкам города и быстро иссякли, собравшись в тени домов недалеко от основных ворот в небольшое озерцо. Еще два небольших отряда послали к боковым воротам. Если получится, они должны попасть в крепость через них, но главная задача этих отрядов - не дать защитникам крепости воспользоваться боковыми воротами для побега или отправки посыльных за помощью. Ворота эти были соединены с городом небольшими узкими подъемными мостами. Чем хорош такой мост? Тем, что всего несколько лучников легко могут его заблокировать.

Контуры горы, с которой должны были вот-вот стартовать дельтапланы, уже четко виднелись на начинающем светлеть небе. Вернее даже не светлеть, а становящимся не таким черным, как все вокруг. До «светлеть» было еще далеко. Точно таким же черным пятном на темно-сером фоне возвышалась с противоположной стороны и крепость. Сергей, как ни пытался, не мог различить ничего на вершине скалы. Никакой шум на таком расстоянии тоже не различим. Это было им на руку, так как в крепости тоже ничего не должны были услышать.

Если бы Гардин не знал точно, куда нужно смотреть, он ни за что не увидел бы маленький белый огонек на вершине горы. Тот вспыхнул и почти сразу же погас. Потом еще раз и снова погас. Сергей обернулся к Готфриду:

- Дельтапланы стартуют. Николай послал условный сигнал. Скоро начнется.

Готфрид утвердительно кивнул и посмотрел в сторону горы. Он, как и Сергей пару минут назад, пытался хоть что-то разглядеть в темноте, но тоже безуспешно. От них теперь мало что зависело, оставалось только ждать и надеяться, что отряд на дельтапланах справится со своей задачей. Минуты тянулись так медленно, что казалось и сама ночь пытается разглядеть на черном небе семь парящих силуэтов. Сергею почудилось, что в какой-то момент он услышал бряканье металла высоко в небе. Но, возможно, это сказывалось лишь напряжение.

По всем расчетам, Николай со своей группой должен быть уже в крепости. Идеальным представлялось проскользнуть к воротам незамеченными и открыть их, но это выглядело практически невозможным. Потому решили сами аккуратно нападать на посты по дороге к воротам, уничтожая защитников крепости, чтобы оставлять за спиной по возможности меньше врагов. Сделать это следовало максимально бесшумно, чтобы тревога, которой все равно не избежать, поднялась как можно позже.

Несколько раз Сергею казалось, что слышен шум со стороны крепости, но он не мог с уверенностью сказать, не был ли этот шум продуктом его воображения. Гардин украдкой посмотрел на Готфрида, стоявшего рядом. Тот тоже старался хоть что-нибудь расслышать сквозь ночную мглу.

Небо начало теперь уже действительно светлеть и контуры крепости проступали на его фоне все четче и четче, будто гравюра, выполненная черной тушью на темно-сером листе. По-прежнему ни звука не раздавалось со стороны крепости, но Сергей каким-то седьмым чувством понял, что сейчас все начнется. Он весь подобрался, рука автоматически скользнула к рукояти меча, будто проверяя, на месте ли тот.

И в этот момент из-за ворот раздались крики, и послышался звон металла. Готфрид почти моментально поднял свой меч и по этой команде все двинулись к главным воротам. Скрываться уже смысла не было. Только лучники остались стоять в тени домов, внимательно наблюдая за стенами крепости и готовые в любой момент прикрывать идущих на штурм, если вдруг на стене появятся стрелки епископа. Но на стене так никто и не появился, когда мост медленно пошел вниз. Казалось, что опускается он целую вечность. Еще не успел верхний край моста коснуться земли, а воины герцога уже понеслись по его доскам к открывшемуся провалу ворот.

Сергей бежал вместе со всеми. Оказавшись в воротах, он огляделся. Бой только-только разгорался. Отряд Николая теснил стражу от ворот в направлении дороги, ведущей вверх к центру крепости. Но оттуда уже спешила помощь. У самых ворот валялись тела стражников. Несколько в стороне от дороги сидел, прислонившись спиной к стене, один из воинов епископа, средних лет мужчина с небольшой бородкой и длинными пышными усами. Он прижимал рукой с зажатым в ней куском ткани рану на груди. Прикрытая ладонью, виднелась уже почти засохшая тоненькая струйка крови. Бедро у него тоже было все в крови, а повыше колена виднелась веревка, жгутом перетягивающая рану. Глаза закрыты, и только по часто вздымавшейся груди становилось понятно, что этот человек еще жив. Рядом угрюмо глядя на набирающую обороты битву, стоял молодой воин. У него не наблюдалось никаких видимых ранений, если не считать огромного синяка, опоясавшего левый глаз темно-синей каймой и уже начавшего перемещаться по щеке в направлении уха. Оба без оружия, а у молодого солдата еще и отобрали пояс, подпоясывавший штаны, и он был вынужден одной рукой их поддерживать, чтобы они не слетели. Один из людей, Николая стоял тут же, охраняя пленников.

Все это промелькнуло перед глазами Сергея в несколько мгновений, и он снова обратил свой взгляд в сторону приближающегося противника. Первые воины с обоих сторон уже вступили в схватку. Дорога казалась достаточно узкой и больше трех-четырех бойцов в ряд поместиться на ней не могли без того, чтобы не начать мешать друг другу. Раненые и уставшие отходили в сторону, а на их место тут же вставали другие. Убитых пока ни с той, ни с другой стороны видно не было. Позиция защитников крепости представлялась чуть более выигрышной, так как воинам Готфрида приходилось по дороге продвигаться вверх. Но, не смотря на это, воины епископа понемногу отступали, приближаясь постепенно к ровной площадке следующего яруса крепости.

Герцог находился в первом ряду дерущихся и орудовал своим тяжелым мечем с такой легкостью, будто тот сделан из пластмассы. Сергей вместе со всеми понемногу пробирался вверх, но самому ему пока еще не удалось применить в деле свой клинок. Добравшись наконец-то до ровного места, все воины рассыпались по площадке, и бой закипел с новой силой. Тут уж и Сергею пришлось поработать мечем. Он перестал видеть битву целиком. Вернее, видел ее, но как-то отстраненно. Перед глазами только противник и мелькающие клинки мечей. Потом первого сменил второй. Гардин даже не смог бы с уверенностью сказать, ранил ли он предыдущего противника, убил или тот просто вступил в бой с кем-то другим. Все слилось в одном сплошном калейдоскопе из криков, стонов, звона метала и свиста рассекаемого мечами воздуха.