Цена высшему образованию

- Я партийный в душе.

- Простите меня, но вы просто темный человек, или поэт, в облаках витаете. Впрочем, вы в этом сами убедитесь.

Тут прогремел звонок, и дама исчезла, ее как не бывало.

Я был действительно поэт, если не в прямом смысле, то в душе. Я тут же, как Дон Кихот, воевавший с мельницами, бросился в отдел народного образования Дзержинского района города Москвы.

Возле кабинета отдела кадров не было ни одного человека, это вселяло надежду. Наконецто, здесь я найду понимание и...пристанище. На обшарпанном полотне двери никаких объявлений и она немного приоткрыта. Я осторожно постучал.

- Заходи, не стесняйся! - послышалось за дверью, и когда я вошел, мне взашей, попала лузга семечки подсолнуха.

- Что хотишь? кхе-кхе-кхе. Ужо все на работу устроились, и мене здеся делать нечего, - сказал начальник отдела кадров, выплевывая очередную порцию шелухи от жареного зернышка семечки. Он заерзал на скрипучем стуле, будто вошел не проситель, а его непосредственный подчиненный и тут же, как только выплюнул шелуху, достал дешевую сигарету, зажег спичку и пустил мне едкий дым в лицо. - Страх, люблю семечки и этот вонючий дым, ты уж, брат, звиняй. Я хронтовик и привычки мои еще с хронта, а что поделаешь? Ну, ты садись, садись, рассказывай!

Начальник поворачивался на скрипучем обшарпанном стуле и во все стороны выпускал дурно пахнущий дым, обнажая коричневые передние зубы.

- Я приехал из другой местности, ищу работу. Я учитель русского языка, университет окончил не так давно.

- Вообче, не мужеское это дело - учитель. Ты только не обидься, но среди мужиков нет толковых учителей. Я помню, взводом командовал под Курском, дык у мене во взводе учитель был. Историк. К бою готовиться надо, а он записки пишет. Ты, говорю, Фомич, брось енти записки к ядреной бабушке, автомат почисти лучше, а ён мне отвечает: у мене, товарищ сержант, два автомата - один стреляет, а другой бумагу портит, поскольку перо тоже способно стрелять, оно тоже автомат. Чудной такой был. И погиб с пером в руках. Так-то, браток. А по поводу работы, дык я скажу прямо: в школах Дзержинского района мужики - редкость. Если только физруки. Мы с Мирославой Ивановной, заведующий РОНО, едины в этом вопросе: мужчины в школе - редкость, а те, что есть - так себе: ни мужик, ни баба, или ни Богу свечка, ни черту кочерга. Честное слово, только не обижаться, хорошо? Ежели бы у тебе физкультурный диплом был, другое дело. Это мужеское дело, а литература...Из литературы я помню только стихотворение "Бородино" Пушкина.

− Да не Пушкин это стихотворение написал, а Михаил Суслов, - сказал я, чтоб посмотреть, как он будет реагировать.

−А мне все одно, пущай будеть и Суслов.

- Значит, я вам не подхожу. А что если я одену юбку и через несколько дней появлюсь у вас здесь?

- Га! а ты молодец, находчивый, значит. Только как ты - плоскогрудым будешь, али как?

- Грудь у меня искусственная будет!

- М-м-м, а ты мне все больше и больше наравишься. Люблю находчивых мужиков. Под Сталинградом, помню, когда перешли в наступление, мы, кто с винтовкой, кто с автоматом в руках, бегим, преследуем немцев, а те отстреливаются, нас косят. Что делать, ложиться? Это никак не подходит, поскольку действовал приказ: вперед и только вперед. Ни шагу назад. А у меня был солдатик, хохол, Дымко. Так вот этот Дымко говорит: товаришу сержант, ложиться нейзя и итить во весь рост нейзя, по-пластунски давайте продвигаться! Так мы и поступили. Солдат сохранили и немцев прогнали... Знаешь, что? тут у мене есть одно местечко. Я тебе чичас продиктую адрес, съезди, только не говори, что я тебя направил, хорошо?

- А почему?

- Все потому же. Мы в районе проводим ксперимент: школа без мужиков. Мне от Мирославы Ивановны влететь может. Усе, будь здоров! Ну, ты меня понял?

- Понял.

- Надо говорить: так точно, аль в армии не служил?

- Служил.

- Ну, тады чаво? так и отвечай: слушаюсь, так точно. Рядовой запаса! Встать, смиррна! Вольно! Такто, вот.

- Слушаюсь, так точно, товарищ старшина!

- То-то же! А партбилет у тебя есть?

- Нет.

- Тогда ты не наш, был бы членом, мы, могет быть сделали бы тебя дилехтором, тоже в качестве ксперимента. Но, ...знаешь, про партию не говори. Спросят про партбилет - мычи, шоб думали, что ты в восторге от партии, понял?

На следующий день я отправился на поиски этой школы, расположенной далеко за ВДНХ.

После двухчасовых мытарств я нашел школу, потому что руководствовался народной мудростью древних: язык до Киева доведет. Кабинет директора находился на первом этаже. Его занимала женщина лет тридцати, еще молодая, но уже с проседью в волосах, лицо которой всегда казалось растерянным и немного усталым, и грустным. У нее как будто была власть не только над педагогами, но и над учениками и в то же самое время у нее не было власти ни над теми, ни над другими. В ее полураскрытый кабинет запросто врывались озорные мальчишки, чтоб похихикать, посмеяться или просто корчить рожицы. Так, от нечего делать.

- Матвеев! маму вызову. Что ты все время ходишь, зубы скалишь, работать мне не даешь? уроки учи лучше. Какой у тебя сейчас урок, английский? почему не на уроке? Марш на урок, живо, ну, кому сказано?

- Исправьте мне двойку по русскому языку, тогда пойду, и больше не стану вас беспокоить, - нагло заявил Матвеев, переминаясь с ноги на ногу.

- Ну, хорошо. Выучишь, тогда исправлю. Я сама хочу, чтоб ты исправил.

- Я это знаю, - заявил мальчик.

- Почему ты знаешь?

- Мой папа имеет очень большой вес, от него многие зависят, в том числе и вы.

- Перестань паясничать, - нахмурила брови директриса.

- Хи-хи, - произнес мальчишка,  исправьте мне двойку, тогда уйду, больно нужно мне здесь околачиваться.

 Исправлю, только уходи.

 Исправьте сейчас, либо дайте слово директора, я знаю, что если вы даете слово, вы его выполняете.

 Хорошо, даю слово,  сдалась директор.

Мальчишка исчез в мгновение ока, но тут же стали заглядывать другие.

- Вот видите, с кем нам приходится работать, - сказала она, обращаясь к посетителю. - И все, потому что папа крупная шишка. Из бедных семей дети гораздо лучше, проще. Мы были совсем другими. Эх, молодежь, что с вами будет дальше? Ну, так...а вы кто-инспектор? Из МосгорОНО?

- Я ищу работу.

- Работу? В школе? Кто вас направил? Мужчина и на работу в школе, да у меня ни одного мужика нет. У меня даже физрук - женщина. Кто вы? какой профессии?

- Я преподаватель русского языка. Женился на москвичке, переехал к ней жить, потому ищу работу. Нет ли у вас ставки?

- Ага, вы хотите преподавать русский язык. Ну-ка скажите. В предложении "Он стоял по пояс в воде" существительное "пояс" в каком падеже? Подумайте, не торопитесь. Это не шарада, это трудности русского языка, передового языка в мире.

- Винительный падеж.

- Правильно, молодец. А в слове фарфор, где ударение, на первом или на последнем слоге?

- На последнем.

- Правильно. А в слове "творог"?

- Это что - экзамен за десятый класс?

- Нет. К вам еще один вопрос. Вы - член или не член?

- Я с членом, но без партийного билета, - выпалил я, совершенно позабыв, что надо было мычать.

- Хулиган! я имела в виду член партии большевиков. Ну, хорошо. Если у вас нет партийного билета, следовательно, вы не можете претендовать на мое кресло, я подумаю над вашим предложением, но учтите: здесь одно бабье, вас тут затрахают, оторвут вам член, которым вы бравируете, между прочим.

- Я тоже могу трахать.

- Да не в том смысле. У вас с русским языком нелады. В данном случае я выразилась каким языком, ну-ка скажите?

- Эзоповским.

- То-то же. Приходите через недельку, или через две. Через две, точно.

- А может, через три?

- Можно и через три, или четыре.

- Спасибо.