Страница 4 из 6
Кабан хрюкнул, словно поздоровался, и медленно растаял в воздухе.
- Вот дела... - пробормотал Стэн. - Постой, он что, заманил нас в чащу, и мы не найдем дорогу обратно?
- Не может быть, - возразил Форд. - Мы шли-то минут пять. Ну десять. И ни разу не споткнулись, значит, была тропинка.
Страх исчез, осталось только возбуждение от загадки и легкое сожаление, что свинья пропала так быстро.
Отпустив руку Стэнли, он сунулся ближе к бревну. Брат следовал за ним по пятам.
Там, возле бревна, рос маленький "круг фей": яркие красочные мухоморы пополам с безобидными опятами. А внутри круга кто-то изобразил камешками знак: звезду с хвостом. Между камешками проросла трава и мелкие синие цветочки, но они все равно белели ярко, словно бы даже чуть светились.
- Ух ты, - сказал Стэн. - Комета.
- Комета... - пробормотал Форд.
Ему бы не пришло в голову назвать эту звезду с хвостом кометой - он знал, как выглядят настоящие кометы (каплевидной формы, шлейфы тянутся на миллионы километров) но, наверное, Стэнли прав. В повседневном смысле.
Он протянул руку и приложил свою ладонь - шестипалую и очень темную на фоне белых камешков- к знаку, в тот же самый момент, когда Стэн отчаянно прошептал: "С ума сошел, Шестопал!"
Синий свет вспыхнул снова, на миг объяв его и Стэнли. А потом погас, и среди мухоморов с опятами лежала... книга. Или нет, скорее, что-то вроде альбома с картинками, судя по размеру и формату. На ярко-голубой кожаной обложке красовалась такая же звезда с хвостом из плотной золотой фольги, а вокруг блестели маленькие фигурки, вырезанные уже из серебристой бумаги: механическая рука, ящерица, ковш Большой Медведицы, топорик, еще что-то...
Свечение, охватившее их было, утихло.
- Ух ты, магическая книга! - воскликнул Стэн. - Беру свои слова обратно, клевая идея!
- Возможно, если мы ее коснемся, мы будем прокляты, - пробормотал Форд.
- Если ты не заметил, ты уже ее касаешься, - резонно заметил Стэн.
- Ох, точно, - рука Форда действительно лежала на переплете книжки.
Он потянулся второй рукой, взял альбом и прижал к груди, одновременно ощупывая.
На ощупь и вблизи стало ясно, что это действительно альбом, и что внутри, на железной пружине, куча листов бумаги, самой разной - плотной, похожей на картон, и тонкой, словно обычная тетрадная (но не как бумага для принтера). Некоторые листы держались надежно, другие, кажется, вот-вот готовы были выпасть.
- Пошли быстрей, рассмотришь дома, - сказал Стэн. Потом бесцеремонно схватил запястье Форда и нажал кнопку подсветки на его часах. - Гляди-ка, мы еще успеем до полуночи!
Глава 2. Удивительные приключения Мейсона и Тайрона
...Как-то весной отец научил мальчика проявлять пленку. У отца был древний-древний черно-белый фотоаппарат, как он с гордостью говорил, "еще довоенный - и я имею в виду настоящую войну, а не это безобразие, что творится сейчас". Тяжелая, мозолистая ладонь ложилась в темноте на плечо сына, когда в красноватом свете из воды проступали вроде бы такие знакомые, но в то же время чужие контуры изгороди во дворе, детской, лестницы на чердак...
Почти каждый кадр оказался засвеченным хотя бы частично. Только на одной, последней фотографии, попалась знакомая щербатая улыбка. Сложно не фотографировать лицо, которое почти всегда рядом с тобой.
Мальчик еще не знает, что он будет носить эту фотографию с собой много лет спустя, потому что совершенно забудет, как это лицо выглядело.
Проснувшись, Стэн без особого удивления обнаружил, что Форд храпит на животе поверх одеяла, очки сползли с носа, альбом лежит раскрытым на его подушке, а несколько страниц валяются на полу.
Они начали просматривать его еще вчера вечером, но Стэн повалился спать. А Форд, конечно, не мог не засидеться.
Ну и ладно! Зато теперь Стэн получил альбом в свое распоряжение до тех пор, пока этот снуля не соизволит протереть глаза.
Собрав листы, Стэн стащил альбом с кровати Форда и уселся прямо на полу.
Еще вчера вечером они поняли, что альбом служил черновиком то ли для иллюстрированного справочника, то ли для детской книжки. Так и было написано на титульном листе: "Путеводитель по чудесам...". Дальше страницу оборвали, и оставалось неясным, по каким таким чудесам.
Сперва открытие вызвало у обоих близнецов вспышку разочарования - не магический фолиант, а всего лишь чья-то рукопись. Но разочарование сразу же сменилось азартом и предвкушением, когда обнаружилось, что таинственный автор альбома имел в виду настоящие чудеса. Ну то есть самые настоящие.
На первой же странице каллиграфическим почерком рассказывалось о гремоблине - потомке гремлинов и гоблинов. На второй, правда, об утке с лицом на животе (с примечанием, что из них выйдут замечательные домашние питомцы). Зато на третьей - о телекинетическом амулете невероятной мощи. (И на этом вчера Стэн заснул.)
Теперь он мог рассмотреть четвертую страницу: наполовину оборванный листок, где сверху более размашисто той же рукой было выведено: "План сюжета".
И дальше список, который начинался так: "1. Близнецы (Т. и М.) приезжают в ГФ. 2. Королева гномов влюбляется в М., схватка с гномами! Вентилятор!". И еще несколько пунктов крупным почерком, а в конце подписано: "см. на обороте". Но оборот обычного линованого листочка, словно вырванного из блокнота, был пуст.
Зато на следующем листе была картинка, изображавшая близнецов Т. и М. - абсолютно одинаковых мальчишек с кудрявыми пушистыми шевелюрами. Они стояли в обнимку: один гордо подбоченился, другой размахивает вытянутой рукой. Оба были одеты в свитера с буквами. Тот, что с буквой М., широко улыбался, блестя скобками на зубах. У того, что с буквой Т., на щеке красовался ковш большой медведицы.
Перевернув страницу, Стэн увидел рисунок со зданием школы и несколько строчек текста: "Привет, меня зовут Мейсон, а это мой брат-близнец Тайрон! Он настоящий умник-заумник, зато я никогда не падаю духом. Жилось нам не очень весело, потому что все всегда дразнили Тайрона из-за странной родинки на щеке. Но все изменилось тем летом, когда мы поехали в Гравити-Фолс на лето к нашей тете Энни и научились сражаться с монстрами."
У Стэна даже в животе похолодело. Он неверяще поглядел на Форда с его задранными на лоб очками, поглядел на шестипалую руку, свешивающуюся с кровати, на стопку книг, которые тот уже успел распаковать из своего чемодана. Настоящий умник-разумник, значит. Дразнили, значит.