Страница 28 из 32
Но увольнение выглядит как признание вины. Будто бы Драко сделал что-то не так и теперь пытается искупить вину самопожертвованием. А он ведь не сделал ничего дурного. Ему просто не повезло привлечь внимание невероятно ревнивого сумасшедшего подростка.
«А если нет?»
Тоненький голосок заставил Гермиону замедлить шаг.
А если Драко действительно виноват? Если он действительно пытался искупить вину? Пусть он и сказал, что не гей и своими учениками не интересуется, но об отсутствии интереса именно к Герману он прямо не говорил. И всё ещё оставался нерешённым вопрос с тем поцелуем. С тем дурацким, мерзким поцелуем!
Шестерёнки в мозгу Гермионы завертелись ещё быстрее. Ей вдруг подумалось, что Драко сговорился с Германом, чтобы отравить её. Иначе как он догадался проверить флакон с Успокаивающим зельем? А, узнав правду, почему не пошёл прямо к профессору Макгонагалл и не сказал о своих подозрениях насчёт истинного виновника? Не для того ли, чтобы защитить Германа?
Быть может, не стоило идти к Драко. Быть может, стоило с самого начала пойти к профессору Макгонагалл и всё рассказать.
— Грейнджер?
Вздрогнув от неожиданности, Гермиона обернулась. Сама того не осознавая, она всё-таки умудрилась дойти туда, куда собиралась. Она как раз проходила мимо двери Драко, когда тот распахнул её, держа в руках коробку с книгами.
Драко поставил коробку на пол и подошёл к Гермионе.
— Грейнджер, что ты здесь делаешь? — осмотрев коридор, требовательно спросил он. А затем посмотрел на неё с беспокойством: — Разве ты не должна быть в постели?
— Тебе ли не знать, — с горечью ответила Гермиона, — это ведь из-за тебя я там оказалась.
Драко нахмурился.
— Что? Что это значит?
— Я не дура, Малфой, как бы тебе ни хотелось верить в это. Я знаю, что ты помог Герману отравить меня!
Лицо Драко исказилось от злости.
— Если я тебя отравил, тогда зачем тратил время и нёс тебя на руках в Больничное крыло, а, Грейнджер?
— Затем, что это — тщательно спланированный спектакль! — воскликнула Гермиона. — Кто решится обвинить тебя в моей смерти, если ты пытался меня спасти, верно? Нет, ты не хотел меня спасать. Это всё было лишь для того, чтобы защитить Германа!
— И зачем же я хотел защитить Германа? — убийственным тоном произнёс Драко.
— Затем… что ты его любишь! — взорвалась Гермиона, тяжёло и часто дыша. — Ты любишь этого негодяя! Я видела тот поцелуй! И пусть ты говорил, что не…
Закончить она не успела. Да и как тут успеть, когда Драко выбрал именно этот момент, чтобы прижать её к стене и поцеловать.
Гермиона тут же начала вырываться, но она всё ещё была слаба после отравления, да и Драко был гораздо сильнее. Она пыталась отвернуться, но он схватил её за подбородок и не позволил.
Драко был зол. Очень зол. Гермиона понимала это по силе, с которой он сжимал её запястье, и по напору, с которым целовал её. Гермиона попыталась укусить его, но он увернулся и снова поцеловал. Она пыталась оттолкнуть Драко свободной рукой, но он и этого не позволил: одной рукой обхватил обе её руки за запястья и поднял над её головой.
Но Гермиона Грейнджер была девушкой бойкой и не сдалась. Она извернулась, будто змея, которой только что отрубили хвост, и нерешительно попыталась ударить Драко коленом в пах. Драко спасли рефлексы игрока в квиддич: он вовремя увернулся и с яростью посмотрел на Гермиону. Она и подумать не могла, что он может быть настолько зол.
— Грейнджер, ты что, пыталась меня ударить?
— Да, — процедила та. — И сделаю это снова, насильник чёртов!
В глазах Драко что-то сверкнуло.
— Насильник? Неужели? Ещё одно твоё заблуждение насчёт меня. Быть может, пришло время оправдать твои ожидания.
Гермиона в ужасе посмотрела на него.
— Нет, ты не можешь так поступить.
Драко одарил её долгим злым взглядом и отстранился.
Гермиона потёрла ноющие запястья и коснулась горящих губ. В глубине души она жалела об упущенном поцелуе, но она была так зла тогда! Да и сейчас, собственно, тоже.
— Ты ведь любишь его? — с горечью произнесла Гермиона. Когда Драко не ответил, она продолжила: — Если нет, тогда почему ты не рассказал Макгонагалл, что это он меня отравил? Почему ты увольняешься? Это же очевидно, что ты пытаешься его защитить.
Драко невесело хохотнул. Смех получился хриплым и сухим, будто песок на пляже в жару.
— Что ж, думаю, ты будешь в шоке, когда я скажу, что уволился, чтобы защитить тебя.
Так и случилось. Гермиона округлила глаза от изумления, но быстро пришла в себя.
— И почему же? — скептически спросила она.
Драко посмотрел на неё и покачал головой.
— Потому что, несмотря на твою невыносимую слепоту, способность выводить меня из себя, как по команде, вечный идиотизм, дурацкие идеи, невероятную наивность, безжалостные и неправильные суждения обо мне, несмотря на эту дикую копну, которую ты зовёшь волосами, я люблю тебя, Грейнджер. — Их взгляды встретились: спокойный взгляд Драко и удивлённый — Гермионы. — И это правда. Хочешь — верь, хочешь — нет, но я тебя люблю.
А затем Драко развернулся, зашёл к себе в комнату и захлопнул дверь.
========== Глава пятнадцатая ==========
Гермиона с открытым ртом стояла в коридоре и не могла поверить, что не ослышалась. Быть не могло, что Малфой — Драко Малфой — признался ей в любви.
Он это серьёзно?
Малфой выглядел серьёзным, и если это действительно так, тогда какого чёрта Гермиона забыла в коридоре? Мужчина, в которого она влюблена, только что признался, что это взаимно, а она, как дура, стоит с открытым ртом за дверью и не может ни слова вымолвить, будто противная, мёртвая рыба. И это не говоря уже о том, что через несколько часов — или даже меньше — он уйдёт, и Гермиона никогда его больше не увидит…
Вернувшись в реальность, она тут же начала колотить в дверь Драко, однако уже после четвёртого удара выдохлась. Наверное, не стоило покидать Больничное крыло. Но так просто сдаваться Гермиона не собиралась: схватившись за дверную ручку, она обнаружила, что дверь не заперта, и вошла в комнату Драко.
— Мал… фой, при… ду… рок! — прохрипела Гермиона. — Где… где, чёрт возьми, тебя… где ты?
Пошатываясь, она дошла до гостиной и обратила внимание на разбросанные вещи. Рядом с журнальным столиком лежал чемодан, наполовину заполненный одеждой. Однако Гермиона почему-то видела два абсолютно одинаковых чемодана. Собственно говоря, вся комната вдруг раздвоилась…
Гермиона только подумала, как же это всё странно, как услышала голос. Обернувшись на звук, она… увидела двух Драко Малфоев!
— Мал… Малфой, да у тебя… у тебя брат-близнец! — сказала Гермиона и вновь потеряла сознание.
***
Лба Гермионы коснулось что-то прохладное. Прошлось вдоль висков, по щекам, над верхней губой, по подбородку, а затем — по шее. Так приятно. Невероятное облегчение для разгорячённой кожи. Вздохнув, Гермиона пришла в себя и открыла глаза. На неё пристально смотрел Драко Малфой.
— Привет, — сказал он.
— Привет, — тихо откликнулась Гермиона.
Полутёмную комнату освещала лишь свеча на тумбочке. Именно тогда Гермиона поняла, что лежит на кровати, причём на кровати Драко, скорее всего, ибо комната была незнакомой. Гермионе стало любопытно, почему она не в Больничном крыле, и она спросила Драко об этом.
— Помфри не сочла нужным снова нести тебя в Больничное крыло.
Гермиона удивлённо вскинула брови. Мадам Помфри? Эта властная, чересчур заботливая женщина, которая была уверена, что выздороветь можно только под её присмотром? Женщина, которая вела учеников в Больничное крыло, чтобы убедиться, всё ли с ними в порядке, даже если они просто обожгли палец, коснувшись горячего котла на зельеварении? Быть такого не могло.
— Правда? — спросила Гермиона.
Драко ухмыльнулся, и его глаза весело заблестели. Затаив дыхание, Гермиона не могла отвести взгляда. В этот момент Драко был так похож на того Драко, в которого она когда-то влюбилась. Гермиона не помнила, когда последний раз видела его столь дружелюбным. Золотой свет мягко очертил его лицо, а на лоб упали волосы — в этот момент Гермиона едва не растеклась лужицей от восторга.