Детство Менолли

- М-меня? - чуть заикаясь, переспросила девочка. Затем глубоко вдохнула, стараясь поменьше волноваться, и ответила звонко: - Менолли.

- Хорошее имя, - кивнул арфист. - И голос у тебя есть, он радует мой слух, вот только умеешь ли ты петь? Или ещё слишком мала для этого?

Набравшись смелости, Менолли ответила:

- Немного умею.

- Тогда спой нам... вот, например, детскую песенку про море, ты же её знаешь?

Менолли кивнула: ребята часто использовали песню как считалку.

- Мойе волнуется аз, мойе волнуется два, мойе волнуется тьи, мойе, водить выходи! - несколько торопливо пропела Менолли, немного поморщившись: никак не поддаётся эта буква р!

"Неплохо, вполне неплохо, - оценивающе подумал Петирон. - Есть над чем поработать, но, кажется, я не ошибся - у девочки есть и голос, и слух, по крайней мере, она почти не сфальшивила".

- Хорошо, Менолли, для начала достаточно. Думаю, тебе будет интересно заниматься вместе с нами и узнать, как же справиться с волнением и овладеть таким чудным инструментом, как голос. И другими заодно. А теперь я хочу послушать остальных, - арфист ладонью указал на знакомого малыша, и тот следом за Менолли повторил слова считалки. - Нет, вовсе не обязательно повторять одно и то же, - покачал головой арфист. - Пусть остальные попробуют исполнить другие песни.

Девочка с интересом слушала, обращая внимание на то, какие замечания и советы даёт Петирон. Но остаться на занятии до конца ей не удалось: неожиданно в комнату вошла Мави. Увидев младшую дочь среди других учеников, она недовольно посмотрела сначала на Менолли, а потом на служанку. Прерывать Петирона она сразу не решилась, но, когда он сделал паузу, чтобы дать ей слово, Мави гневно произнесла:

- Моя дочь будет здесь учиться, когда я этого захочу - я, а не какая-то служанка! Я сама её приведу сюда - в своё время. А теперь прошу меня извинить, но я вынуждена забрать Менолли с собой.

- Но, мама... - робко начала девочка.

- Никаких но! Ты должна слушаться меня и во всём помогать. А на занятия к арфисту ещё успеешь. И, Петирон, я прошу вас позже зайти ко мне для важного разговора.

Менолли не знала, что мама, не обнаружившая девочку и служанку в своих покоях, сильно разозлилась и на них, и на Селлу. Правда, сначала Мави решила, что они ушли гулять, но никого не нашла и на побережье. Возвращаясь в холд, она услышала через открытые окна, как поёт Менолли, и разозлилась ещё больше: ведь какая-то служанка решила отвести девочку на занятия, даже не спросив разрешения у её матери! Мави прервала урок у арфиста, опасаясь очередных слухов - ей всё время казалось, что люди начнут говорить, что Менолли с её звонким голосом и более светлым, чем у Януса, лицом, родилась не от правителя Полукруглого, а от Петирона.

И вот теперь Мави, схватив Менолли за руку и проигнорировав предложившую помощь служанку, вывела дочь из комнаты. По лицу девочки текли слёзы; она негромко всхлипывала, плача от несправедливости: только она нашла занятие себе по душе, и тут её так грубо от него оторвали!

Петирон недовольным взглядом проводил уходящих. Ему совершенно не нравилось то, что в последнее время правители холда начали вмешиваться в его занятия, забирая некоторых учеников якобы для важных и серьёзных дел. Причём, как правило, выбирали они тех, кто проявлял хоть какие-то музыкальные способности. Получалось, что Мави и Янус, видя, что с некоторыми Петирон занимается больше, чем с остальными, лишали арфиста возможности проводить дополнительные уроки с талантливыми учениками.

К тому же, вмешательство правителей портило репутацию: дети начинали относиться к нему не как к мудрому наставнику, а так, будто он - простой слуга. Но сегодняшний случай с Менолли перешёл все границы. "Что там сказала Мави? Зайти для важного разговора? - мелькнуло в голове у арфиста, пока он продолжал слушать других детей, возобновив урок. - Действительно, нам предстоит серьёзная беседа".

Закончив занятия, Петирон набрался решимости и отправился в покои Мави. Ходил он по холду не очень уверенно, прихрамывая: сказывался возраст. Но перед тем, как войти в комнату, арфист расправил плечи, чтобы чувствовать себя увереннее.

Менолли уже спала - как подозревал Петирон, не без помощи сока с сонным зельем. Мави прибиралась в комнате; по её гневному виду становилось понятно, что она только что отчитала служанку. "Надо дать понять, что арфист ей не чета, и не стоит относиться ко мне, словно я - обычный подчинённый", - решил про себя Петирон.

Вместо того чтобы сразу проиграть спор, дав Мави заговорить первой, он сразу начал со своего вопроса:

- Почему вы в очередной раз грубым образом прервали занятия, вмешавшись в учебный процесс? Или вы забыли, что я обязан полноценно обучать всех детей в холде, независимо от их возраста? А может, думаете, что владение голосом, чтение, счёт и письмо им вовсе не нужны?

Мави несколько растерялась. Остудив свой гнев, она попыталась ответить на вопросы Петирона:

- Потому что я считаю, что негоже без согласования со мной и с Янусом брать Менолли в ученицы в столь раннем возрасте. Никто не спорит, что и она, и другие дети должны у вас учиться. Но я просто прошу вас повременить и взять её на занятия чуть попозже, чтобы не дать почву для лишних слухов, будто бы у дочери правителя Полукруглого есть какие-то особые привилегии.

- Вынужден с вами не согласиться, - парировал Петирон. - Конечно, большинство детей начинают обучение у меня в возрасте четырёх Оборотов - по многолетней традиции. Однако все арфисты знают, что в возрасте Менолли важно не упустить момент и развить у ребёнка определённые способности. Поэтому я предпочитаю брать некоторых в ученики уже в три Оборота, и вы прекрасно знаете, что это наиболее способные ребята. Наверно, поэтому вы их постоянно уводите с моих занятий, считая, что они уже научились всему необходимому?

- Нет, их просто ждут неотложные дела в холде.

- Лишние полчаса эти дела могут подождать, - спокойно произнёс Петирон. - Из некоторых парней в будущем получатся отличные капитаны, но для этого им следует поучиться владеть голосом как следует. Поэтому в данном случае мои занятия для них важнее. Но что касается Менолли, я продолжаю настаивать: настал момент для её обучения. Поэтому я прошу вас впредь приводить девочку ко мне на занятия. Конечно, вы с мужем можете отказаться, но тогда будет поставлена под сомнение моя репутация.

И Петирон, жестом отметая дальнейшие возражения со стороны Мави, поклонился и вышел из комнаты. Он надеялся, что его речь возымела своё действие. Хозяйка холда о многом задумалась после его ухода, но пока что не могла принять самостоятельное решение, предпочтя дождаться, когда муж вернётся из очередного плавания.

"Да, так я и скажу Петирону, что не могу отдать ему дочь без согласия Януса, - подумала Мави. - Конечно, арфист во многом прав, но мне пока что стоит самой заняться её воспитанием - негоже, чтобы девочка ничем, кроме игр, не занималась. Пора приставить её к какой-нибудь лёгкой работе - для начала".

Мави заботливо подоткнула одеяло, чтобы ноги девочки не мёрзли, и вышла из комнаты. Она прошла на кухню, чтобы определиться, с каким заданием её трехлетняя дочь сможет справиться, помогая тем самым по хозяйству. "Менолли ещё успеет позаниматься у арфиста. В нашем холде важно в первую очередь научить детей полезным делам. А уж потом - чтению, письму и прочим премудростям", - так рассуждала про себя Мави, ничуть не задумываясь о будущем собственной дочери.

***

Прошёл ещё один Оборот. За это время Мави научила свою младшую дочь многому: чистить и перебирать зелень, помогать на кухне, уважать старших и ухаживать за больным дядюшкой, вместе со взрослыми или другими детьми собирать ягоды и травы. Но ещё больше Менолли узнала на уроках Петирона, настоявшего на своём: теперь девочка посещала практически каждое занятие.

Слова и песни, стихи и короткие рассказы - Менолли всё запоминала с лёгкостью, и её родители, желающие проверить, чему она научилась у арфиста, удивлялись познаниям девочки. Она хорошо помнила обязательные баллады, названия других холдов на Перне. Проявляла девочка интерес и к изучению всего, что касалось Вейров - редкое явление в те времена, когда почти все забыли о своих крылатых защитниках. Но Мави и Янус сохраняли верность Бендену, свято почитая традиции и продолжая отсылать десятину в Вейр.