Страница 17 из 41
Перед лицом большевистской силы правительство Керенского оказалось совершенно изолированным, не имевшим ни военной, ни политической силы. Все же оно сделало попытку сопротивления: 24 октября утром министр юстиции Малянтович предписал судебным властям "начать расследование (!) деятельности ВРК, направленной против законной власти", и одновременно правительство решило закрыть две большевистские газеты "Рабочий путь" и "Солдат" (заодно, в качестве меры против мифической контрреволюции справа, были закрыты "правые" газеты "Новая Русь" и "Живое слово").
Закрытие двух большевистских газет дало ленинцам хороший предлог для начала их атаки на Временное правительство. 24 октября ВРК издал воззвание:
"Солдаты! Рабочие! Граждане! Враги народа перешли ночью в наступление. Штабные корниловцы пытаются стянуть из окрестностей юнкеров и ударные батальоны, замышляется предательский удар против Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов. Газеты "Рабочий путь" и "Солдат" закрыты, типографии опечатаны. Поход контрреволюционных заговорщиков направлен против Всероссийского съезда советов накануне его открытия, против Учредительного собрания, против народа. Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов стоит на защите революции. Военно-революционный комитет руководит отпором натиску заговорщиков. Весь гарнизон и весь пролетариат Петрограда готовы нанести врагам народа сокрушительный удар" (ВРК, с. 83).
С утра 25 октября Сталин начал активно действовать. Большевистские военно-революционные силы, под командой Военно-революционного комитета, перешли в открытое наступление. Под прикрытием отрядов рабочих-красногвардейцев небольшие группы офицеров контрразведки, обряженных в солдатское обмундирование, без всякого сопротивления заняли вокзалы, мосты, электростанции, почту, телеграф, телефонную станцию и иные пункты общественного значения. Заняли также Мариинский дворец и распустили заседавший в нем Предпарламент.
Оставалось взять только Зимний дворец, где заседало Временное правительство и здание главного штаба, но здесь вышла продолжительная задержка. Три штурма солдат и матросов со стороны арки Главного штаба были отбиты юнкерами и ударницами, охранявшими Зимний Дворец.
После своих легких успехов ВРК немедленно опубликовал несколько торжествующих обращений к населению, гласивших: "Революция восторжествовала!" "Временное правительство низложено". "Петроградский гарнизон и пролетариат низверг правительство Керенского". "Единодушно восставшие солдаты и рабочие победили без всякого кровопролития" (т. е. без всякого сопротивления). "Зимний дворец, штаб и прилегающие пункты окружены" (ВРК, с. 106-107).
Недавно Академией наук СССР (институтом истории) были изданы в трех томах документы и материалы из архива Петроградского Военно-революционного комитета. Собрание это содержит множество самых разнообразных документов, более или менее важных и совсем не важных, как всякого рода удостоверения, записки, предписания по всяким случаям и т. д. Есть в нем, конечно, и донесения комиссаров ВРК, назначенных в разные воинские части петроградского гарнизона, но - "донесений комиссаров ВРК накануне восстания и в дни самого восстания, к сожалению, не сохранилось" (Предисловие, стр. 9), т. е. самая важная группа документов, действительно к сожалению, исчезла из архива ВРК. Очевидно, донесения комиссаров о настроении и поведении полков петроградского гарнизона в дни восстания так далеко расходились с официальными лубочными картинками, рисующими всеобщий революционный энтузиазм полков "единодушно восставшего" гарнизона, что донесения эти решено было уничтожить, чтобы не демаскировать главных действующих лиц из подразделений русской контрразведки.
А что же происходило 25 октября в Зимнем дворце, и какие военные силы были собраны для защиты дворца и заседавшего в нем Временного правительства? Силы эти, с военной точки зрения, были совершенно ничтожны: несколько сот юнкеров из разных военных училищ, 130 (или 137) женщин-ударниц из женского батальона, 40 человек георгиевских кавалеров-инвалидов, небольшой отряд казаков; но когда казаки увидели, что во дворце только юнкера и "бабы", они скоро угрюмо удалились восвояси. Ни боевых, ни продовольственных запасов для защитников во дворце заготовлено не было; в управлении "военными силами", защищавшими дворец, царил беспорядок, близкий к хаосу. Вечером и юнкера стали расходиться, когда надежда их на приход Керенского с фронтовыми войсками не осуществилась, а силы осаждавших все увеличивались. Впрочем, и осады настоящей не было; большевистские цепи частично окружали Зимний дворец, но задние двери оставались открытыми и не охранялись достаточно юнкерскими караулами, так что люди через эти двери приходили во дворец и уходили из него.
Джон Рид, со своими двумя спутниками и одной спутницей, беспрепятственно прошли во дворец и долго четверо американцев свободно бродили по коридорам и залам дворца и разговаривали со встречавшимися офицерами. Рид сам отмечает в своей книге странность положения, когда четверо неизвестных людей свободно разгуливали "в тылу оборонительных линий армии, ожидающей атаки неприятеля" (Джон Рид, "10 дней, которые потрясли мир", с. 117). Приходили во дворец (и уходили из него) и большевистские парламентеры для переговоров с юнкерами о сдаче.
А что же происходило 25 октября в Петрограде за пределами той площади, на которой, "революционные войска" осаждали "правительство помещиков и капиталистов"? Ничего особенного. Все наблюдатели, и русские и иностранцы (включая Джона Рида), согласно свидетельствуют, что жизнь города протекала совершенно нормально, без всяких признаков социальной или иной какой-либо революции: фабрики и заводы работали, как обычно, огромное большинство солдат сидело по своим казармам, в учебных заведениях шли обычные занятия, по Невскому, как обычно, гуляла публика, все магазины были открыты, трамваи ходили, как обычно, кинематографы и театры давали свои представления. Лишь изредка по улицам, привлекая любопытные взоры публики, проносились грузовые автомобили с кучками большевистских солдат.
Вечером, пришли балтийские матросы тысячи три или четыре ("Окт. восст.", с. 706-707). Теперь большевистское командование имело огромный перевес сил и могло начать активные военные действия. Временному правительству было предъявлено ультимативное требование - сдаться, но ультиматум был отвергнут, и тогда началась бомбардировка Зимнего дворца. Стоявший на Неве большевистский крейсер "Аврора" начал стрельбу, "выстрелы, возвестившие рождение нового мира", не были холостыми. Шестидюймовый снаряд с бакового орудия влетел прямиком в Овальный кабинет Александра Третьего. Затем должна была начать бомбардировку артиллерия Петропавловской крепости, но тут вышла задержка. Вот что рассказывает об этом один из большевистских комиссаров Ф. Хаустов: "Накануне переворота солдаты крепости вынесли резолюцию - поддержать советы. Но резолюцией дело и ограничилось. Когда же настал час решительных действий, они заколебались, начали митинговать и заняли нейтральную позицию: огня не открывать, а ждать, когда юнкера и министры сами сдадутся. Попытки т. Сахарова переубедить солдат не имели успеха" (Ф. Хаустов. "В октябре", "Красн. лет.", ? 2 (53), 1933 г., с. 193).
Пришлось большевистскому командованию звонить в Смольный с докладом о затруднительном положении, и "не прошло и часа как в крепость прибыли большевики-артиллеристы". Это были офицеры генштаба, выпускники Михайловской Артиллерийской Академии. Крепостная артиллерия уверенно заговорила и сделала 30 или 40 выстрелов, частью холостыми, частью боевыми снарядами. Но наводчики умышленно давали перелеты, ибо в здание дворца попали только два (шрапнельных) снаряда, повредившие карнизы и поцарапавшие штукатурку. После такой "артиллерийской подготовки" большевистское командование решило начать штурм дворца. Но штурмовые группы, продвигавшиеся по площади к фасаду дворца, были остановлены пулеметным огнем юнкеров, которые соорудили баррикаду из дров, заготовленных на зимнюю топку.