Страница 101 из 116
До 1926 г. стоящие перед ФО вопросы рассматриваются в основном в комиссиях при нем; в их числе Комиссии:
– по изучению проблемы времени [в искусстве],[1068]
– по составлению словаря художественной терминологии,[1069]
– по изучению проблемы художественной формы,[1070]
– по изучению истории эстетических учений,[1071]
– по изучению современных проблем философии искусства,[1072]
– по изучению художественного образа,[1073]
– по изучению общей теории искусства и эстетики.[1074]
Сведения о них с разной степенью полноты представлены в нашей Хронологии. Здесь также имеет смысл отметить, что исследованные к настоящему времени материалы позволяют лишь выделить периоды наибольшей активности каждой комиссии – но не написать их историю, если бы таковая потребовалась. Пожалуй, за исключением Комиссии по изучению проблемы времени в искусстве, влившейся в Комиссию по изучению проблемы художественной формы,[1075] ни одна из них не имеет сколько-нибудь точной даты окончания своих работ.
Помимо перечисленных, на раннем этапе существования ФО в его документах зафиксировано также образование при Отделении Комиссии (комиссий?) по исследованию вопросов художественного образования и (или?) по вопросам профессионального образования для художников.[1076] Однако в Хронологии они лишь упомянуты: исследование их роли в ФО – дело будущего. Как и выяснение того, что представлял собой Методологический отдел, ликвидированный весной 1924 г.[1077]
III
Если говорить об академических подразделениях, взаимодействие с которыми развивается у ФО наиболее успешно на протяжении всего периода его существования, то можно выделить четыре такие структурные единицы (учитывая, конечно, что и все прочие информировали Отделение об их деятельности и проводили с ним совместные заседания в рамках разработанных программ).
В их числе Литературная секция (далее – ЛС[1078]) – прежде всего в лице Подсекции теоретической поэтики, СПИ, Социологическое отделение / Разряд социологии искусств и Психофизическая лаборатория, реорганизованная в 1928 г. в Лабораторию экспериментальной эстетики и искусствоведения (далее – ЛЭИ).[1079]
В период руководства ФО Г. Г. Шпетом наиболее интенсивно развиваются контакты с ЛС; иной раз даже некоторые доклады, предложенные или запланированные в Отделении, передаются на рассмотрение Секции.[1080]
В период, когда Отделение возглавляет А. Г. Габричевский, преобладающим становится взаимодействие с СПИ – прежде всего в рамках Группы по изучению [стиля] русского искусства при Кабинете Секции (Группа вырабатывала схему описания памятника искусства совместными усилиями философов и историков искусства).[1081]
Что касается Социологического разряда / Разряда социологии искусств, то связь с ним ФО выражается, с одной стороны, в совместной работе над «Энциклопедией художественной терминологии»,[1082] с другой – в исследованиях развития эстетической мысли, прежде всего творчества Г. В. Плеханова и проблем взаимоотношения естествознания, социологии и эстетики (1860–1870-е гг. в России).[1083] По времени учащение контактов двух этих институциональных единиц совпадает с принятием руководством Академии решения (неоднократно подтверждавшегося впоследствии) об усилении академических работ «в социологическом направлении».[1084] Однако помимо фактов, свидетельствующих об их взаимодействии, составителя настоящей Хронологии привлекли и критики ФО и Академии в целом из числа сотрудников Социологического отделения / Разряда; наиболее ярко они проявили себя в дискуссии по докладу И. Л. Маца о «правых течениях в науке об искусстве» в Комакадемии (12 февраля 1929 г.).[1085] На основании архивных материалов из фондов ГАХН и ГАИС в РГАЛИ и публикаций в советской печати были выяснены фрагменты биографий докладчика, Л. Я. Зивельчинской, А. И. Михайлова и (в меньшей степени) А. А. Острецова, каковые и приводятся в ряде примечаний.[1086] Сделать это представилось необходимым уже потому, что они позволяют хотя бы отчасти подтвердить встречающиеся в литературе об Академии данные о начале развала ГАХН «изнутри».[1087] Отчасти – поскольку общая картина предстает более сложной, выходящей за рамки элементарного противопоставления гахновских «социологов» и всех остальных сотрудников (в первую очередь из ФО).
Обращение к четырем вышеназванным именам показывает: критики Академии художественных наук и в начале 1929 г. не выступали единым фронтом, а занимаемые ими позиции определялись не только и не столько мнением вышестоящих инстанций. Разница между не увидевшей для себя в составе ГАХН иных оппонентов, кроме В. Ф. Переверзева, Л. Я. Зивельчинской, с одной стороны, и А. И. Михайловым с А. А. Острецовым, в критике Академии шедшими в фарватере «старшего товарища» – И. Л. Маца, – с другой, довольно заметна.
Сотрудничество ФО с Психофизической лабораторией / ЛЭИ связано с вниманием к эксперименту как базе для теоретического исследования в области музыки, театра и пространственных искусств. По времени оно также приходится на руководство ФО А. Г. Габричевским, поскольку из лиц, сотрудничавших с Отделением/Разрядом, экспериментальным искусствоведением интересовались прежде всего аспиранты С. С. Скрябин и М. А. Моисеева (и их руководители по экспериментальной психологии – В. М. и С. Н. Экземплярские).[1088] А положение аспирантуры оформляется в Академии не ранее 1926 г.,[1089] что и находит отражение в утвержденном тогда Уставе.[1090]
IV
Если говорить о персональном составе ФО и его структурных подразделений, то в Хронологии предпринята попытка выйти за очерченный в литературе круг имен, выявив по возможности всех, кто участвовал в его работах на правах почетных и действительных членов, штатных, внештатных и временных научных сотрудников, членов-корреспондентов и аспирантов. Не все из них, даже числясь по штатному расписанию в составе ФО, работали именно в нем.
Так, основная деятельность штатной аспирантки Отделения М. А. Моисеевой связана с Музыкальной секцией и ее подразделениями – Комиссиями/Подсекциями теории музыки, музыкальной психологии, музыкальной эстетики и Группы по изучению лада – а также ЛЭИ.[1091]
Выбор того или иного лица в качестве сотрудника Отделения не всегда поддается объяснению (например, избрание народного артиста Республики В. И. Качалова членом-корреспондентом именно по ФО).[1092]
1068
1923, апрель, 1924, сентябрь, 23 и примеч. 282.
1069
Именовалась также Комиссией по подготовке материалов для составления словаря эстетических и художественных терминов, Комиссией по составлению словаря эстетических и художественных терминов, Словарной комиссией и Комиссией по изучению [современной] художественной терминологии. О ней см.: 1923, июнь, 26, 1924, сентябрь, 23, октябрь – декабрь, 1925, январь, 26, октябрь – декабрь, декабрь, 8, декабрь, 11, 1925–1926, 1926, февраль, 8, март – май.
1070
Известна также под названиями: Комиссия по изучению проблемы формы и Комиссия по форме. О ней см.: 1922, апрель, 6, 1923, июнь, 26, ноябрь, 13, декабрь, 4, 1924, январь, 23, сентябрь, 23, сентябрь, 30, октябрь, 14, октябрь – декабрь, декабрь, 30, 1925, январь, 20, январь, 27, февраль, 6, февраль, 12, февраль, 16, февраль, 17, март, 31, апрель, 14, май, 12, сентябрь – октябрь, не позднее 8, октябрь, 20, ноябрь, 4 – декабрь, 4, декабрь, 8, 1926, февраль, 6, февраль, 26, май, 25, октябрь, 8 – декабрь, 3 и примеч. 311.
1071
Известна также под названиями: Комиссия или Отдел по истории эстетики. О ней см.: 1923, октябрь, 2, 1924, февраль, 8, март, 4 и 7, март, 4 – апрель, 1, сентябрь, 23, октябрь – декабрь, декабрь, 20, 1925, февраль, 12, февраль, 19, апрель, 25, сентябрь, ноябрь, 12, декабрь, 8, 1926, май, 9, сентябрь, 10, 1926–1927, 1927, февраль – май и примеч. 172.
1072
Именовалась также Комиссией [по] философии искусства. И даже – Комиссией по изучению художественной философии (так в тексте; см.: РГАЛИ. Ф. 941. ГАХН. Оп. 14. Ед. хр. 20. Л. 3).
О ней см.: 1925, февраль, 12, февраль, 17, сентябрь – октябрь, не позднее 8, октябрь – декабрь, 1926, март, апрель, 13, 20 и 27, 1926–1927.
1073
Впоследствии реорганизована в Группу по изучению проблемы художественного образа. О ней см.: 1926, октябрь, 8 – декабрь, 3, 1927, февраль – май, май – июнь.
1074
Именовалась также Комиссией по изучению проблем общего искусствоведения и эстетики и Комиссией эстетики и теории искусства. О ней см.: 1927, май – июнь, июнь, 3, 1927–1928, 1928, февраль, 2, март, 1, май, 3, октябрь, 23, октябрь, 30, декабрь, 4, декабрь, 18, 20, 1929, январь, 29, март, 15 и 19 и примеч. 183.
1075
1924, сентябрь, 23.
1076
1922, апрель, 6, 1923, июнь, 1.
1077
1924, весна, не позднее 31 марта.
1078
Здесь и далее замена полного наименования Секции на ЛС не касается цитат из архивных и опубликованных источников.
1079
РГАЛИ. Ф. 941. Оп. 1. Ед. хр. 99. Л. 8об. Во многих документах ГАХН именуется также Лабораторией экспериментального искусствоведения.
1080
1925, октябрь, 20.
1081
1927–1928, 1928, январь, февраль, 3, февраль, 13, 20, 27, май, 14, 1928–1929.
1082
См. примеч. 25, 91, 92, 94, 95.
1083
1928, апрель, 20, октябрь, 15.
1084
См. об этом: 1927, май – июнь, 1928, апрель, 20, октябрь, 15.
1085
1929, февраль, 2.
1086
См. примеч. 263, 266–267, 269.
1087
О. С. Северцева. Г. Г. Шпет: фрагменты биографии. С. 181.
1088
1923, октябрь, 29, 1926, март, 30, 1927, декабрь, 2.
1089
1925–1926, 1926, июнь, 4.
1090
См. § 23 Устава Академии: Бюллетени ГАХН М., 1927. № 6–7. С. 81.
1091
РГАЛИ. Ф. 941. Оп. 10. Ед. хр. 407. Л. 1.
1092
1926, октябрь, 8 – декабрь, 3. По сообщению Т. Г. Щедриной, В. И. Качалов был другом «всех Шпетов (последние годы жили в Москве в одном доме)» и в 1930-х гг. особенно ходатайствовал обо всех послаблениях режима ссылки и пересмотре дела Г. Г. Шпета (см.: Густав Шпет: жизнь в письмах. С. 581, 644).