Страница 166 из 167
« Убийцы». Убийцы не наследуют Царство Божие. Ну, конечно, мы понимаем, что в Раю очень много убийц, там есть и чародеи, достаточно вспомнить священномученика Киприана, который был просто злостным чародеем. Давид запятнал свои руки убийством не одного человека, а очень многих людей. Бог не разрешил ему построить Иерусалимский храм, – этот храм построил только его сын Соломон, – именно потому, что Давид пролил много крови. Но какие убийцы не войдут в новый Иерусалим? Это те, которые не раскаялись в своих грехах. Что означает раскаяться в своем грехе? Это значит пережить радость Божьего прощения. А что значит пережить такую радость?
Сейчас я вас напугаю, особенно женщин. Если вы решили до смерти своей исповедовать грех аборта, это первый признак того, что ваш грех нераскаян, – потому что, если грех раскаян, человек переживает радость Божьего прощения. И Церковь настаивает: если человек исповедовал грех, второй раз он не имеет права его исповедовать. Это оскорбление Таинства исповеди. Человек должен верить: если священник над ним прочитал разрешительную молитву, то грех снят с человека. А если вы не уверены, что грех снят, значит, вы оскорбляете Таинство исповеди. Христос дал власть священникам снимать грехи. И священники снимают грехи не силой своего благочестия и не силой своей духовной жизни, но той властью, которую получили от Иисуса Христа.
Когда Сын Божий готовился оставить этот мир, Он дверями затворенными явился к апостолам и сказал: «Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» ( Ин.20:23). То есть, подлинное раскаяние предполагает радость Божьего прощения, которое переживает раскаявшийся грешник в своей душе. Поэтому пересмотрите свое отношение к своим исповедям, дабы в этой жизни пережить истинное раскаяние. Об одном кающемся грешнике Ангелы на Небесах радуются более, чем о девяноста девяти праведниках. Вы можете себе представить такую ситуацию? Ангелы радуются на Небесах, а этот грешник стоит и рыдает в отчаянии, в депрессии, с суицидальным настроением. Это значит – не раскаяние, это другое что-то другое. Например – уныние. Несоизмеримо разные вещи.
Если у тебя подлинное раскаяние, то это будут слезы радости – ты вдруг понял, что Христос тебя простил за этот грех уже лет 20 назад. А ты по неразумию все напоминал, напоминал это – себе, священнику, и даже Богу, – на исповеди. Поэтому раскаянность – всегда момент такого сердечного сокрушения, которое приносит большое сердечное умиление для человека. И если человек постоянно испытывает депрессию, истерику в момент исповеди – это первый признак того, что нет раскаянности. Надо иметь доверие к Богу, Который действует в Церкви через святые Таинства.
« Идолослужители». Идолослужители – это опять же оккультисты, сторонники магизма. Собственно говоря, идолослужение – это очень широкое понятие. Человек может не поклоняться статуям Кришны, Зевса, Перуна, и всяким другим, но идолопоклонство очень живуче, и для кого-то идолом является пачка денег, для кого-то его бог – наркотик...
Действительно, все то, что может оказаться между человеком и Богом – может оказаться идолом. А в идолах живут бесы. Вот почему для наркомана героин – это какой-то Герыч, в кепке и похожий на наркодилера.
« И всякий любящий и делающий неправду». Что такое «неправда»? Чтобы понять, что такое неправда, надо понять, что такое правда. Правда Божья заключается в том, что «...так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» ( Ин.3:16). Поэтому крайняя форма неправды – это не согласиться с тем даром спасения, которое мы получаем во Иисусе Христе. Это крайняя форма безрассудной неправды. Ну а самая дикая неправда – это клевета на Бога, когда люди представляют Бога жестоким. Бог доказал Свою любовь к нам. Ну куда уж больше-то?
Мне одна медсестра рассказывала: человек умирает, и Господь посылает какую-то небесную анестезию, перед смертью человек вдруг успокаивается. Вот близок момент смерти: умирающие переживают, волнуются... А непосредственно перед смертью они все успокаиваются так, как будто анестезия подействовала с Небес, задумчивые становятся. И обычно люди говорят:
– О, на поправку наш больной пошел, на поправку пошел, о, и аппетит даже появился.
А это первый признак близкой кончины, вот такое успокоение. Господь и здесь посылает помощь человеку, то есть Бог заботится о каждом из нас до конца. Бог доказал Свою любовь к нам.
И мы читаем далее: « Я, Иисус, послал Ангела Моего засвидетельствовать вам сие в церквах» ( Откр.22:16). Вот это свидетельство мы принимаем в нашем храме сегодня, когда заканчиваем изучение Откровения, и мы правильно делаем, что изучаем эту Книгу, потому что Господь послал ее для того, чтобы об этой Книге свидетельствовать церквам.
Далее Сын Божий говорит: « Я есмь корень и потомок Давида, звезда светлая и утренняя. И Дух и невеста говорят: прииди! И слышавший да скажет прииди!» ( Откр.22:16-17). Итак, Он есть « корень и потомок Давида», Он есть « звезда светлая и утренняя».
« И Дух и невеста...» – это Дух Святой, Который обитает в Церкви, и благодаря этому Церковь уневестена Небесному Жениху, и вот этот Дух восклицает в наших сердцах, когда мы видим безысходность этого мира, наступление апокалипсических знамений, из наших сердец так и рвется: « прииди!» Давайте вместе скажем: «Приди!»
– Приди!
Церковь всю свою историю обращается к Богу в ожидании. Когда Господь вознесся на Небо и ученики стояли ошарашенные тем, что Он ушел, к ним подошли два Ангела и сказали: «придет таким же образом, как вы видели Его восходящим на небо» ( Деян.1:11). И с этого момента история Церкви становится историей ожидания: когда же Он вернется. И Церковь постоянно говорит: « прииди! И слышавший да скажет прииди!»
И мы читаем далее: « Жаждущий пусть приходит, и желающий пусть берет воду жизни даром» ( Откр.22:17). Видите, даром! Не надо ничего оплачивать, да и денег не хватит, о чем тут говорить-то!
Я помню, когда я был молодым человеком, я решил себе купить где-нибудь Новый Завет. У меня была большая книга, и ее неудобно было носить с собой, я хотел книгу маленького формата. Мне сказали, что можно купить в католическом костеле в Москве. Тогда Православную Церковь угнетали, и у нас не было возможности печатать Евангелие. И я пришел в католический костел, и подошел к ксендзу, он переодевался в ризнице. И я спрашиваю:
– Можно у вас приобрести Новый Завет?
И он достает такое хорошее издание – брюссельское – Нового Завета, с комментариями святых Отцов, и говорит:
– Вот.
Я:
– А сколько стоит?
Он спрашивает:
– У тебя отец кем работает?
Я:
– Ну, у меня отчим, он в такси работает.
– А сколько, так примерно, он в день зарабатывает?
Я говорю:
– Ну, по разному. – А я про себя уже думаю: ну всё, заломит цену, если расспрашивает про заработки родителей, надо же, какие жадные эти католики. Потом он спрашивает:
– А мама кем работает?
– Она в чебуречной работает.
– Ну, наверное, какие-то доходы есть?
Я уже решил уходить. Но говорю:
– Ну, есть.
– А у тебя сколько денег с собой?
Я думаю: ну надо же, какие пройдохи, католики окаянные! А этот священник всё спрашивает:
– Ну, сколько у тебя в кармане есть? – Я думаю: сейчас в карман ко мне залезет, последнее заберет. И говорю:
– У меня 25 рублей.
– Понимаешь, не хватит этих денег.
Он помолчал и потом говорит:
– Знаешь, вот если бы твой отчим поработал бы на костел лет 50, тоже денег не хватило бы. Если бы ты собрал деньги со всех своих родственников, если даже продали бы квартиру, тоже не хватило бы. Поэтому мне ничего не остается, как отдать тебе эту книгу даром.
И он подарил мне эту книгу. И я понял, почему этот пожилой-пожилой католический священник, Станислав Мажейка, почему он так со мной беседовал. Если бы он просто сказал: