Беседы на Апокалипсис

Итак, псы в новозаветном понимании – это все те, которые лают на Господа своего. Прежде всего, это иудеи. Почему? Писание не лицеприятно. Вот в Послании к Римлянам сказано: «слава и честь и мир всякому, делающему доброе», – вот группа людей, и все поступают хорошо, – «во-первых, Иудею, потом и Еллину!» ( Рим.2:10). И если вся группа поступает плохо: «Скорбь и теснота всякой душе человека, делающего злое, во-первых, Иудея, потом и Еллина!» ( Рим.2:9), здесь действует принцип – кому сколько дано, с того столько и спросится. Это Божественный принцип.

Мы с вами часто обсуждали еврейский вопрос. Да, они оказались неверны Богу, но в Послании к Римлянам сказано: «если некоторые и неверны были, неверность их уничтожит ли верность Божию?» ( Рим.3:3). Но они продолжают лаять на Господа. Это серьезная проблема.

Я иногда смотрю репортажи из Палестины: там бегают израильские солдаты, в таких шлемах, с автоматами, а против них – палестинские мальчишки с камнями. Я думаю: как все в истории меняется и повторяется! Как, например, израильский солдат похож на Голиафа, а мальчик-палестинец на Давида, отрока, который раскручивает пращу с камнем. Вот ведь какие метаморфозы могут происходить...

Итак, « чародеи». Чародеи – это колдуны и оккультисты, а оккультисты – это люди, которые исповедуют магизм. А что такое магизм? Магизм – это когда человек думает, что если он выполняет какие-то ритуальные действия и автоматически произносит какие-то формулы, что-то будет совершаться. И мы, священники, знаем, что многие крещеные православные люди воспринимают церковные обряды как магические действия.

А чем магизм отличается от Единобожия? Принципы Единобожия учат человека: если ты хочешь что-то получить от Бога – измени свое сердце. А магия говорит: да ты можешь быть каким угодно, – ты, главное, пробормочи определенные слова, соверши определенный ритуал – и ты получишь то, что хочешь. И вот если человек идет к Причастию и думает: так, я прочитал все молитвы, я целых три дня мучил себя диетой, все нормально сделал, я сейчас причащусь, и все будет нормально... Это магизм. Принципы Единобожия совсем другие: когда человек сокрушение сердечное имеет, когда человек осознает свою неподготовленность и недостоинство, когда он причащается со страхом Божиим и верою, рассуждая о Теле и Крови в сердце своем. Потому что сказано: «...кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем. Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает» ( 1 Кор.11:29-30). Магизм – это когда мы молитвы воспринимаем как некие мантры. Когда наш молитвенный опыт усваивает лишь внешний, устный автоматизм молитвы без сердечного движения и даже без осознания смысла произносимых слов. Мы думаем: я вот это всё быстро-быстро пробежал – нормально. Многие страдают этим, таким формальным отношением к культу...

Поэтому магизм отличается от принципов Единобожия как раз тем, что Единобожие требует от нас сердечных намерений, сердечного решения. Это не всегда значит, что мы выполним это решение. Но должна возникнуть на исповеди ненависть ко греху, стремление к благодати. Это не значит, что мы не вернемся когда-нибудь ко греху, но очень важно, что такой момент был в нашей жизни.

В моей жизни было три месяца, когда я совершенно не грешил, совершенно. Я молился утром, вечером, я причащался каждый день, я имел какую-то колоссальную работоспособность, ко мне приезжали люди, они просто поражались. А потом я понял, что это было состояние прелести, то есть духовного самообмана или духовного самолюбования.

И нам надо всегда опасаться ощущения того, что мы с чем-то справились. Когда человеку начинает казаться, что он справился со своей проблемой – это может очень печально для него кончиться. Очень печально. Но когда мы понимаем, что грех, хотя и потенциально, но присутствует в нас, и опасность того или иного личного порока будет сохраняться до гробовой доски – вот это нормальное рабочее состояние. Чувство неудовлетворенности самим собой – нормальное христианское чувство. Вот то состояние, которым многие из вас недовольны.

Сейчас вы, конечно, сидите, наслаждаетесь духовной беседой... Это мне надо думать, напрягаться, вспоминать что-то, а вы сейчас расслабились. А вот придете домой, и надо будет поесть чего-то сготовить, и вдруг вы вспомните, что носки надо постирать или еще что-то сделать... На самом деле, это самое нормальное состояние для христианина – неудовлетворенность тем, что у тебя сделано и что еще предстоит сделать, недовольство собой, когда ты ничего не делаешь, лежишь на диване и смотришь в потолок... Вот пока человек замечает в себе что-то, чем он не удовлетворен – это явное свидетельство о том, что голос Божий звучит в его сердце. И самое страшное состояние – это состояние лаодикийских верующих. Помните наши первые лекции по Книге Откровение? Мы читали с вами о лаодикийских верующих, которые говорили о себе: « я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды», но они не знали, что они несчастны, жалки, нищи, слепы и наги ( Откр.3:17).

« Любодеи». Итак, вне нового Иерусалима будут « псы и чародеи, и любодеи». Любодеяние, прелюбодеяние, блуд – это разные вещи. Блуд – это сам акт, падение, плотское падение, физически осуществленный грех. Он более чем фрагментарен. Человек не может этим заниматься все время. А вот любодеяние – это то, что может мучить человека каждое мгновение. Это пристрастие. Когда человек видит какие-то образы, наслаждается ими. Любодеяние опасно; опасней, чем сам блуд. Потому что это развращенность души. Когда человек совершает какой-то грех действием, он может тут же испытать отвращение к этому греху. Приходит как бы состояние некоего горького похмелья после греха. А вот сладострастное любодеяние, какие-то образы в сознании, попытка их рассмотреть – это может быть попытками греха отождествиться со всеми особенностями нашей личности. Вот этого состояния надо избегать. Как его избегать? Надо делать правильные акценты в своей жизни, надо выстроить правильную иерархию ценностей.

Я вам как-то рассказывал, как Августин Блаженный понимал, что такое зло, что такое грех. Августин Блаженный говорил, что « зло и грех- это когда мы разъединяем творение, как бы расчленяем его». Я вот беседовал с одним человеком, он мне сказал:

– Мне тут одна девка очень понравилась.

Спрашиваю:

– А чем она тебе понравилась?

– Ну, у ней тут и тут – во.

Я говорю:

– Ну а какой у нее характер?

– Да я не знаю, мало с ней общался.

То есть, человек выделяет из всей личности этой девушки определенные части ее тела. И вот Августин Блаженный давал советы молодым верующим: если у вас возникают плотские влечения к девушкам, обязательно посетите девушку там, где она живет, и вы, увидев ее родителей, поймете, что она чья-то дочь. Поговорите с ее духовным отцом, и вы поймете, что она член религиозной общины. Вы видите, уже понятие человека не сводится к познанию каких-то деталей его тела. Уже человек воспринимается как чей-то ребенок, как какой-то прихожанин.

Я читал у одного психолога описание поведения маньяков. И он подчеркивал, что маньяки не воспринимают человека как кого-то. Не прилагают к нему вопрос: кто? А воспринимают человека как что-то, нечто. То есть прилагают к нему вопрос: что? Как будто это какая-то часть тела. И вот на этом только и фокусируются. И родители, ищущие своих детей, похищенных маньяками, обращаясь в их поисках по телевидению, должны как можно чаще называть своего ребенка по имени. Потому что если маньяк слушает такую передачу, он начинает понимать, что человек – это не только какая-то часть его тела, это имя. Имя – значит, Ангел-Хранитель есть, есть родители, есть семья.

То есть грех – это когда мы разобщаем творение. Расчленяем тварный естественный мир на какие-то интересные для нас детали. Поэтому жизнь надо воспринимать всецело, и вот так можно побороть любодеяние в себе, любодейное чувство. Когда вы не воспринимаете человека с позиции физиологических моментов его бытия, а смотрите на него более широко.