Страница 3 из 44
Следует знать, что этот ход для многих явился полной неожиданностью. Консервативные британцы не любили выносить сор из избы, считали себя передовыми магами, и на континент смотрели свысока. Поэтому практика обращения за юридической помощью в ММС, хоть и имела место быть на законодательном уровне, на практике уже давно не применялась.
И вот тут у кого-то подгорело.
Прежде всего, как мне потом рассказал сам крестный, Дамблдор посетил его и постарался вправить мозги. Вначале он пробовал сделать это с помощью уговоров и логики, а под конец начал вещать о какой-то мистической опасности и долге.
Вот только здесь коса нашла на камень. Дамблдор не учел, что на всем свете для Сириуса нет ближе и роднее человека, чем я. Он просто до конца так и не понял, что у Сириуса-то и целей никаких уже нет. У него не осталось интересов, друзей, и единственное, что вызывала положительные эмоции и желание жить, это Гарри Поттер.
В общем, Бродяга, который уже не был таким наивным простофилей как раньше, но все еще прислушивался и уважал Дамблдора, впервые не согласился с директором и его мнением. Более того, разговор закончился на несколько повышенных тонах, так как Блэк позволил себе задать парочку неудобных вопросов.
Так что с этой стороны Дамблдор ничего не добился. Меня он навещать счел ниже своего достоинства и отправил Макгонагалл.
Разговор не принес удовольствия ни мне, ни ей. Да и никаких противоречий он не решил.
На прямо поставленный вопрос, чем я недоволен, я так же прямо ответил, что Сириус, в отличие от Дамблдора, сможет реально, а не на словах, обо мне заботиться.
Минерва недовольно поджала губы, но крыть-то ей, в общем, было нечем, так как она прекрасно знала положение дел.
ММС назначил дату рассмотрения дела на двадцатое июля. Мы отправились в Швейцарию, в Цюрих.
Как потом выяснилось, Дамблдор являлся, кроме всего прочего, еще и председателем международной конфедерации магов, и это добавляло ему и авторитета и уважения. Он попробовал создавать различные бюрократические препятствия и проволочки.
Неожиданно оказалось, что ММС не так легко "согнуть". Более того, данный факт показал, что Дамблдор не имеет на континенте того авторитета, как в Британии.
Здесь он был, что называется, всего лишь участником гражданского процесса, а не Председателем Визенгамота, директором Хогвартса, победителем Гриндевальда, Великим магом и прочими титулами в том же духе и с большими заглавными буквами.
Цюрих, расположенный на берегу Цюрихского озера, при выходе из него реки Лиммат, раскинулся на двух ее берегах и понравился мне с первого взгляда. Очаровательный, древний город, на каждом углу которого высились старинные здания. Вдоль причалов стоят разноцветные яхты и лодки, а несколько домов построены в стиле барокко. Узкие, холмистые улочки ведут тебя в ту, или иную сторону, и каждый раз ты оказываешься в новом, чудесном месте, будь это площадь, какой-нибудь ресторанчик или магазин, музей или парк, памятник или фонтан.
Над исторической частью города возвышаются романо-готические соборы Гроссмюнстер, Фраумюнстер и церковь святого Петра с высокой, квадратной башней и огромными часами.
И еще здесь сразу чувствовался запах денег и власти. Это странное, интуитивное ощущение, которое с первых минут мы с крестным уловили.
Европейская пресса активно освещала наш процесс. Во-первых, имя Поттера не сильно, но все же известно на континенте, а во-вторых всем было любопытно посмотреть на первый за многие годы прецедент, при котором британские маги усомнились в компетентности собственного суда и решились отстаивать свои права в Европе.
Ну, и естественно, что и самого Дамблдора маги Европы знали. Все же, как ни крути, победив Гриндевальда, он вписал себя в историю.
Заседание заняло несколько дней, и было серьезным и основательным, ничем не напоминая тот балаган, что устроил Дамблдор в Визенгамоте.
Я слил в Омут Памяти несколько воспоминаний, и судьи увидели, что детство у Поттера было безрадостным. И придирки, и проживание в чулане, и чужая, не по размеру одежда, и недоедание, и те или иные трудности. Естественно, я старался сгустить краски и отыскать действительно вопиющие воспоминания в памяти Поттера. Правда, все это произошло в основном до того момента, как я занял его место. Вот только кого это волновало?
Потом суд посмотрел на многочисленные нападения дементоров, и другие случаи, при которых Дамблдор никак не отреагировал на опасность, который подвергся его подзащитный, не принял никаких мер и даже, по большому счету, не интересовался его физическим, интеллектуальным и психологическим состоянием. И везде проходила идея, что Дамблдор никогда и никоим образом не пытался поменять жизнь своего подопечного к лучшему.
- Так зачем Гарри Поттеру такой опекун, который имеет кучу должностей и гору связанных с этим дел, и не имеет банального времени для осуществления своих обязанностей? - спрашивал у суда Дюпре, театрально разводя руки. - Поэтому вы, профессор, даже должны быть нам благодарны за то, что мы стараемся снять с ваших плеч еще и этот груз ответственности.
Дамблдор лишь кивнул на данный выпад, прекрасно понимая все то, что осталось между слов. Он расположился на скамье с другой стороны центрального прохода в судебном зале, и, отказавшись от услуг адвоката, сам защищал собственные интересы.
Позади нас сидели несколько зрителей, корреспондентов, которые не пропускали ни единого слова, фотографы и даже один художник, делавший быстрые зарисовки.
Судьи, в количестве трех человек, расположились на небольшой трибуне у дальней стены. Слева от них находился секретарь, а за еще одним столиком помощник, который мог при команде судьи поднять те, или иные документы, обратиться к прошлым случаям, если бы кто-то из нас начал в качестве доказательства своей правоты использовать исторические прецеденты.
Председательствовал на суде лорд Мартин Роджер Майер - высохший, седой старик с орлиным носом и пронзительными, как рентген, глазами. Теплоты в его взгляде я так и не заметил, он казался суровым и мрачным, как поросший мхом булыжник, но зато, как оказалось, он был беспристрастен и честен.
Дамблдор ссылался на защиту, которую мне дает дом Дурсли. В ответ адвокат продемонстрировал суду заключения уважаемых магов, которые весьма критично относились к уровню магической защиты этого дома. Возникли вполне обоснованные вопросы - мои родители погибли в Годриковой впадине и защиту, если они ее и дали, распространяется именно на тот дом Поттеров. А если защита не на доме, а на мне, то мне все равно где жить - защита-то никуда не исчезает.
Тем более, особняк Блэков в Лондоне по всем статьям бил домик Дурсли. Тут и комфорта больше, а уж про остальное и говорить не приходится.
- Действительно, дом Дурсли имеет защиту Фиделиус. В некотором роде, - кашлянул Дюпре. - Старинный особняк Блэков в Лондоне также имеет такую защиту, и могу смело утверждать, она значительно эффективней. Вот, прошу суд ознакомиться с соответствующими документами.