Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 35 из 67

Теперь помрачнел уже Ровиас.

- С Мальсом? С этим новым Маршалом Грозового Мира? - произнес он так, словно говорил не о брате, а о самом неприятном для него человеке. О да, зависть - сильное чувство, особенно если учесть, что в свое время Хор мог стать хорошим другом младшему. Но не стал. - Ну и как же он в игре?

- Неплох, - сообщил Эвальд. - Он избрал тот же вариант, который раньше любил ты и против которого я нашел прекрасную защиту. В общем, Мальс прогорел на том же, на чем и ты. Это был первый раз, а потом мы постоянно играли, когда лежали в одной палате в больнице.

- В одной палате? - нахмурился Ровиас. - Что случилось-то? Да, я знаю, что он там лечился месяц, но ты?

- А я пострадал от того же человека, что и он. Мы пытались его поймать, но не вышло: я попытался применить свою магию, напоролся на конфликт энергий и несколько недель провалялся потом в больнице. Впрочем, я от этого сильно не скучал - я вообще редко скучаю. Мы устраивали матчи. Вся больница сходилась на турниры, и, признаюсь, я ни разу не сумел занять в них первое место. Встречались там мастера посерьезнее. Ходи уже.

- Хорошо, - пробормотал Ровиас и двинул вперед ферзевую пешку.

- Похоже, с тобой не только играют, но и занимаются, - оценил Эвальд. - Раньше ты применял другие дебюты.

- Раньше все было по-другому, - пожал плечами младший брат Хора. - Ходи.

- Тогда начинаем наше веселье, - подмигнул ему Эвальд. Его ферзевая пешка шагнула навстречу.

Ровиас вывел коня. В ответ черная пешка аккуратно двинулась на одно поле.

- Я так и думал, - усмехнулся наследник семьи Хорана, освобождая на фланге пространство для фианкетто белого слона.

- Никогда не говори: “Я так и думал”, - пока не убедишься, что все и впрямь так, как ты думал, - наставительно произнес Эвальд и сделал ход третьей слева пешкой. - Видал когда-нибудь такую красоту?

- Ну… Пару раз, - Ровиас постарался выглядеть уверенно, но легкую растерянность вкупе с разочарованием скрыть не сумел. - Тот человек, с которым мы занимались, говорил, что не надо мешать противнику выставлять подобные дебюты и он проиграет партию сам.

- О, даже так? - приподнял бровь Эвальд. - Прекрасно. Вот сейчас мы с тобой это и проверим.

Белые развивались степенно, по всем правилам закрытых дебютов. Черные в ответ тоже строились крепко, хоть их позиция и выглядела не такой привычной.

- Ты столько ходов потратил на пешки, - заметил Ровиас, постепенно начиная разворачивать активность на ферзевом фланге. - Упустил время.

- Кто знает, кто знает, - загадочно ответил Эвальд. Он только-только рокировался, проведя перед этим немало маневров. - В некоторых позициях время ничего не значит - разве ты не помнишь мой любимый вариант?

- Забудешь его, - фыркнул Ровиас. Белые пешки на краю пошли в атаку.

- Вот и правильно, - Эвальд переводом коня укрепил фланг. Соперник послал туда ещё больше фигур, намереваясь прорваться, поскольку центр стоял наглухо закрытым. - Хотя тут совершенно разные позиции. Их роднит лишь то, что сразу не поймешь, что против этого делать.

- Ты меня запутать пытаешься? - Ровиас уверенно переводил тяжелые фигуры для поддержки атакующих пешек.

- Угу, - хмыкнул Эвальд и решительным жестом двинул вперед пешку, прикрывавшую короля.

Соперник некоторое время удивленно смотрел за нее.

- Что за изощренные способы самоубийства?

- Могу сказать, что это не так изощренно, как жертва ферзя за инициативу, - невозмутимо пожал плечами Эвальд. - А ведь история шахмат знает и такие примеры. Ходи.





- Да дай ты подумать, а? - Ровиас пристально изучал эту несчастную пешку. - А вдруг мне через ход тут будет мат? Выставил невесть что, полез от короля, рожа хитрющая - кто тебя знает, что ты приготовил.

- Действительно, кто меня знает? - весело согласился Эвальд. - Мы не засекаем время, так что думай, сколько хочешь. - И, взяв с блюдца печенье, начал его грызть. Ровиас неодобрительно покосился на друга: судя по всему, он не очень хорошо умел сосредотачиваться, когда рядом кто-то ел.

Юнари, чуть склонив голову набок, изучала позицию. Не очень хорошо разбираясь в шахматах, она могла лишь представлять общую стратегию и на её основе делать выводы. Не только о возможном исходе партии, но и о людях, результатом творчества которых и стала эта партия. Ведь шахматы всегда были творчеством для тех, кто их понимал, и могли отражать характер человека.

- Вот не можешь ты никогда играть нормально, - фыркнул Ровиас. И на всякий случай потащил одну из ладей обратно.

Эвальда это не смутило: он продолжил невозмутимо надвигать королевский фланг, подтаскивая на него фигуры, которые как раз стояли вполне удобно для этого. Белые занервничали и, оставив свое продвижение на ферзевом, бросились укреплять позиции короля.

- Ощущаю себя так, словно у нас позиция с разносторонними рокировками, - тихонько ворчал Ровиас.

- Да чего переживать-то? - пожал плечами Эвальд с неизменной улыбкой. - Я и провалиться могу, а тогда ты сумеешь сам закатить атаку.

- Можешь провалиться, а можешь и не провалиться, - Ровиас относился к позиции с большой долей подозрительности. - Ты просто пытаешься меня заболтать. Внушаешь мне, что на самом деле все это не представляет опасности, но я-то знаю, что ты не пошел бы на такое, если б не был уверен, что это способно принести успех.

Со скептическим выражением лица он двинул коня, пытаясь создать какое-то давление в центре в противовес тому, что творилось на флангах.

- У меня немного другой вариант, - покачал головой Эвальд. - Я выбираю вариант не по тому критерию, способен ли он точно принести успех.

- А по какому же? - хмыкнул Ровиас, более смело ставя ладью.

- По тому, сможет ли он стать неожиданностью. - Черный конь прыгнул вперед. - Наверное, ты сегодня сыт, раз пропускаешь вилки, - и Эвальд опять безмятежно улыбнулся, глядя на позицию, ставшую для белых совсем плохой.

- Вот потому с тобой и сложно играть, - разочарованно произнес Ровиас, не зная, что делать с конем, нацелившимся на обе ладьи. - Ты весь сплошная неожиданность. Лез на короля - а вместо угроз мата начал закусывать. Вот и подавись, - вздохнул он, убирая одну из ценных фигур подальше.

- Вообще-то в таких случаях говорят: “Приятного аппетита”, - заметил Эвальд. - В таких случаях - я имею в виду то, что сейчас мы перейдем в эндшпиль и все станет для тебя печально, потому-то я и не смогу подавиться.

Через пять ходов все это и исполнилось. Черные вынудили противника поменять ферзей, и игра постепенно скатывалась к неутешительному для Ровиаса финалу. Наконец младший брат Хора с трагической миной протянул сопернику руку, когда тот получил три лишних пешки в комплект к своей ладье.

- Сдаюсь, - объявил Ровиас. - Меняем цвета. И вот тут уже я могу кое-чем тебя удивить.

- Вот как? - приподнял бровь Эвальд. - Спасибо, что предупредил. - И двинул ферзевую пешку - судя по раздосадованному лицу соперника, готовился тот совсем к другому.

- Я ж говорю: одна сплошная неожиданность, - прокомментировал Ровиас.

Они продолжали. Черные снова ставили слона на большую диагональ, а белые невозмутимо выдвигали пешки, и совсем скоро Юнари обнаружила, что позиция почти повторяет начало предыдущей партии - только с переменой цвета.

- Ну вот. Опять, - хмыкнул Ровиас, который тоже это заметил. - И опять полезешь?

- Кто знает, - неопределенно пожал плечами Эвальд.

На этот раз обе стороны действовали довольно осторожно. Черные выжидали, а белые, укрепив в центре своего коня, старательно маневрировали, более пытаясь развернуть фигурную активность, избегая пешечной. В конце концов произошел размен ферзей, и тут уж началось самое интересное. Вслед за ферзями пошли ладьи, и маневры развернулись с новой силой: конечная фаза игры означала выход на поле неповоротливых королей, каждый из которых стремился прорваться к пешкам соперника, используя пару оставшихся легких фигур. И здесь немалую пользу приносило наблюдение за стратегиями сторон.