Герцог грозового мира

— Вашим детям, — тихо повторил Эстилис.

— Да, — наоборот, звонче, ответила она. — Они все для меня как родные, ведь других родителей у многих и не осталось. Я — Кудесница, волшебница, та, что дарит чудо, и это прекраснее любой романтики с мужчиной, поверьте. Ни один жених не согласится принимать этих детей как семью, а они мои, понимаете? Мои.

— Не в детях суть, — задумчиво проговорил он. — А в театре. Вы ведь живете им, нет?

— Живу, — вдохновленно кивнула Эссабина. — Я всю юность в нем — и до старости в нем. Потому что это моя дорога.

— Но вы всего лишь танцуете возле самого занавеса, едва заметная другим людям, — вздохнул Эстилис. — Вам следует быть ближе к зрителю, ярче, прекраснее. Вы созданы для такой жизни, вы не превознесетесь, как прочие, потому что слишком любите театр, чтобы полюбить себя.

Эссабина внезапно стала серьезнее и грустнее.

— Я выхожу в главной роли, господин Эссентессер.

— Называйте меня по имени, — попросил он.

— Не могу, — с легкой растерянностью развела руками она. — Вы правитель.

— Тогда никак не называйте. Так что с главной ролью?

— Я выхожу вместо девочки, которую я любила и которая погибла, — прошептала Эссабина. — Я поняла, что в её память должна петь я. Публика встретила это охотно, и наши все больше думают, как бы приспособить пару ролей для меня. Но не этого я хочу, понимаете? Я сама осознаю, когда надо выходить на сцену, а когда — прятаться в тени других, более талантливых, и готовить таланты им на смену. Потому-то я и не прошу продвигать меня вперед, это… это вышло бы неестественно.

— Значит, — глухим голосом произнес Эстилис, — я вообще ничего не могу сделать для вас?

— Почему же? — взмахнула ресницами она. — Можете. Будьте рядом, как и хотели, но не будьте настойчивы. Мы можем иногда вот так вот встречаться, когда у меня освободится время от занятий и репетиций. Я люблю разговоры — длинные, красивые, обо всем. И вы, и наш театр — все вернутся в Грозовой Мир, и тогда мы сможем находить время друг для друга. Но я прошу: только такие беседы, не больше. Не требуйте ничего от меня. И не делайте мне роскошных подарков. Тогда нам двоим можно будет на что-то надеяться.

— Что ж, — неслышно вздохнул Эстилис. — Спасибо вам и за это. Не желаете ли чего выпить или съесть сейчас? В этом кафе подают прекрасные пирожные, вам должно понравиться.

— Я прошу прощения, — взгляд Эссабины стал виноватым, — однако даже сейчас у меня мало времени. Я собиралась прояснить то, что касается нас двоих, и рассчитывала сделать это быстро. Через десять минут меня ждут в театре, поэтому я пойду. Не провожайте меня. Не надо галантностей, просто чувствуйте себя моим другом, и тогда нам обоим станет легче.

Эстилис молча кивнул. Она встала.

— До свидания. Я надеюсь на это свидание.

— До скорой встречи, — печально улыбнулся он.

Эссабина со своей грацией танцовщицы поднялась с места и изящными шагами двинулась дальше, за угол: если пройти один квартал, то как раз можно попасть в здание Зеленого Театра, где проводились репетиции их труппы. А Эстилис Эссентессер задумчиво посмотрел на хмурое небо, готовое расплескаться дождем. Осень, плачущая погода, обрывающиеся надежды. Что-то изменится лишь тогда, когда настанет лето.

Он прошел к барной стойке, аккуратно протиснувшись между двумя людьми, которые беседовали, поглощая темно-красный тягучий напиток. Эстилис извинился за беспокойство и заказал рюмку крепкого коньяка.

***

От реки дул свежий ветер, стараясь растрепать тщательно уложенные утром светлые волосы. Юнари дернула вниз шляпу, надеясь хоть как-то сохранить прическу, и снова сощурилась, глядя на фигуру в темно-синем плаще, облокотившуюся на перила Старого Моста. Наследник Мистералей бродил тут уже около часа, и сложно было определить, то ли он действительно хочет развеяться, то ли кого-то ждет.

По всему выходило, что второе, поэтому Юнари не удивилась, заметив среди людского потока уже знакомый черный силуэт Герцога Грозового Мира. Она изящно скользнула вслед за ним и остановилась неподалеку от Эвальда, чтобы видеть движение его губ, в то время как Эстилис подошел прямо к нему, двигаясь рассеянно, словно вынужденно оттесненный народом в сторону спокойно обозревающего загрязненную реку наследника Мистералей.

— Не ожидал встретить вас здесь, — произнес тот, лениво посмотрев на Герцога. — После того, как меня отправили представителем фамилии, я со многими потерял контакты.

— Что именно вы подразумеваете под словом «здесь»? — усмехнулся Эстилис, прислоняясь к перилам моста. — Облачный Мир, столицу, этот милый мост?

— Да все подряд, — махнул рукой Эвальд, улыбнувшись в ответ на эту легкую шутку. — Сначала регион, потом столицу, ибо ваше назначение в Эссентессеры для меня удивительно, ну, а в конце концов этот действительно милый, красивый старинный мост. Я не думал, что у вас найдется время для подобных прогулок.

Эстилис пожал плечами.

— Я устаю от дел, а прогулка — прекрасный отдых. Кроме того, я желаю изучить этот город, прежде чем покинуть его на достаточно долгое время. Пока я не принял фамилию Эссентессера, а значит, имею хоть немного свободного времени.

Некоторое время они помолчали, глядя то друг на друга, то на быструю воду Соу.

— Замки-то тут вешать любят, — наконец хмыкнул Эстилис. — Но, интересно, сколько несчастных влюбленных кончают жизнь, бросаясь с этого моста?

— Думаю, они выбирают другое место, — пожал плечами Эвальд, встраиваясь в шутку. — Тут слишком илистое дно. Да и хватает полицейских, готовых подхватить излише буйных.

— Вы едете в Грозовой Мир вместе со мной и Маршалом? — спросил наконец Эстилис, совсем посерьезнев.

Эвальд без слов кивнул.

— Я думаю, что мы ещё не раз сумеем серьезно поговорить, — туманно произнес Эстилис и двинулся дальше вдоль перил, оставляя наследника Мистералей задумчиво смотреть ему вслед.

Юнари снова надвинула на нос норовящую упасть под налетами ветра шляпу и зашагала к зданию правительства. Здесь ей уже было нечего делать.

***

Была прохладная ветреная ночь. С неба то и дело покрапывало хмурым осенним дождем, где-то далеко стучал неутомимый «задира», а Мальс Хор шел посреди ночи к зданию правительства. Подобные действия вряд ли понравились бы Эссентессерам, особенно Байонису, однако Маршала Грозового Мира это не интересовало. Ему требовалось понять, как именно в разные периоды истории выбирались Регенты страны, а сведения об этом располагались в архивах правительства, к которым имела доступ в первую очередь Ориаса, а прочие самостоятельно не запрашивали подобных документов.

Мальс Хор не имел права изучать их, но мог в любое время заходить в здание рядом с часозвоней, в небольшой кабинет рядом с кабинетом Байониса. Для учеников не существовало серьезной необходимости в этом, но их с самого начала приучали к тому, что было принято среди правительства. Кроме того, преемники могли решать вопросов в отсутствие самих Эссентессеров.

В кармане Хора лежал набор самых обычных отмычек, пользоваться которыми он научился среди теневиков, используя это умение лишь в крайних случаях. В здание Маршала Грозового Мира пропустили с легкостью, и тот двинулся дальше, мимо той комнаты, где предстояло находиться ему, к отделу архива, сейчас запертому. Здесь не охраняли серьезной магией замки, поскольку злоумышленник просто не смог бы забраться внутрь, ну, а Эссентессеры… Предполагалось, что всякий порядочный Эссентессер не станет среди ночи ломиться туда, куда ему заходить не положено. Однако Мальс не мог назвать себя ни порядочным, ни вообще Эссентессером. Да, Маршал. Но с другой фамилией. Совершенно другой — и выставляющий это напоказ.

С первой отмычкой не вышло, Хор попробовал применить вторую, и замок послушно щелкнул, пропуская незваного гостя внутрь помещений архива. Он аккуратно прикрыл за собой дверь, чтобы, появись по какому-то чуду здесь хоть один человек, он бы ничего не заметил. После этого Мальс нашарил на ближайшем столе светильник и включил его, пройдя затем к окну и тщательно его зашторив, чтобы с улицы никто не увидел света. Крепко сжимая в руках лампу, он двинулся вдоль стеллажей, отыскивая нужный: тот, где находились все документы о Регентах прошлого.