Страница 8 из 16
Всенощная прошла интересно. Богомольцы с хоругвями ходили вокруг церкви, а впереди на тракторе ехал старый Крюк, одетый чертом. Говорили потом, что комсомольцам влетело за их выходку. Но слобод-ские и первомайские хлопцы их действия полностью одобряли. Комсомольцы действительно доказали, что бога нет. Потому что будь он, разве остался бы старый Крюк без наказания. Пеканул бы бог по нему молнией или хворь какую наслал. А между тем старый Крюк ходил себе живой и здоровый. И даже ничего у него не заболело.
Яше эта пасха так себе не прошла. Назавтра к ним в хату примчался дед. Даже не похристосовавшись, он сразу набросился на внука.
- Ты, негодник, таскаешься с этими азиатами! - кричал он.- Подожди же, боком тебе выйдут твои насмешки над богом…
- Я только стоял и смотрел,- оправдывался Яша.- Я же ничего…
- А на что там было смотреть! - лютовал дед.- На супостатов, на богохульников…
Дед Трофим стукнул дверью и выскочил из хаты.
VIII
Снова пришло лето. В первый же день каникул рыжий Алеша объявил, что скоро начнется война. Нужно было осмотреть боевую амуницию, наделать новых рогаток. Как раз шли дожди, поэтому война еще не начиналась. Можно было как следует подготовиться. Яша сделал рогатку и с нетерпением ждал начала боевых действий. Он, как и все, твердо верил, что Первомайка не устоит. Аркадий Понедельник со своими хлопцами снова был на стороне Слободки. Алеша все-таки уговорил его. Это давало перевес Слободской улице.
Волейбольного мяча не было. Его за зиму расколошматили младшие Тарабаны. Про сад Салвеся и думать не приходилось. Старый Салвесь превратил его прямо в крепость. Сверху почти в каждую частоколину он набил острых гвоздей, в три ряда протянул колючую проволоку. Вдобавок он еще набросал вдоль забора бутылочных осколков. Так что, если бы и удалось пробраться через забор, то в саду, чтоб не искалечить ноги, нужно было надевать сапоги. И даже тогда свирепая Рудька Салвеся и близко не подпускала к саду. А в саду на вишнях и сливах уже выступила вкусная смола, и ее можно было надрать сколько хочешь. Слободка от безделья тосковала…
Через несколько дней рыжий Алеша сделал смотр войску. Он проверил, у каждого ли есть рогатка и как она действует. Потом он назначил командиров. Командирами полков, как и в прошлом году, стали Змитрок Колошкан и Алесь Бахилка. Аркадия Понедельника Алеша тоже назначил командиром полка, хотя тот и изменял им несколько раз. Вообще, командиров теперь стало больше, чем в прошлом году. Появились начальники кавалерии, артиллерии, авиации. Конечно, никакой кавалерии и авиации в слободском войске не было. Алеша выдумал такие чины для того, чтобы придать своей армии наиболее современный вид. И еще он, наверное, хотел, чтобы его окружал большой штаб.
Артиллерия же в слободском войске появилась. Красноармейские маневры не прошли для него зря. Ребята насобирали не только стреляных патронов, но и целых, где вместо пули была просто сплющенная шейка. Таких патронов было почти две сотни. Когда из них высыпали порох, то его набралось чуть ли не полная Алешина шапка. Этот порох нужно было как-то использовать. Вот тут и возникла мысль об артиллерии. Подал ее рыжий Алеша.
Артиллерию создали. Со школьного турника в сумерки стащили железную трубу. Рашпилем ее распилили пополам и запаяли баббитом по одному концу ствола. Потом еще прорезали небольшие дырочки в стволах, чтоб поджигать порох, и пушки были готовы. Конечно, никакой опасности для вражеского войска они не представляли. Скорее наоборот. Если бы пушку вдруг разорвало, тому, кто ее обслуживал, пришлось бы туговато. Артиллерию же создали с тем расчетом, чтобы наводить на Первомайку ужас. Позже организовали легкую кавалерию.
Яшу Алеша назначил старшим бомбардиром. Его обязанностью было нести на плечах пушку и перед началом наступления выстрелить из нее. После этого ему полагалось наравне со всеми бросаться в бой. Командовал Яшей и еще одним бомбардиром начальник артиллерии Терешка Лузаник. Этот Терешка за шесть лет своей учебы не одолел даже трех классов. Яша теперь его догнал, хотя Лузаник с незапамятных времен шагал мимо Яшиного двора в школу. Когда Яша сам не учился, он считал Лузаника необычайно умным хлопцем и даже завидовал ему. Теперь же все Яшино уважение к Терешке Лузанику пропало. А Терешка как командир поставил себя очень высоко.
- Пушку держи в исправности,- наставлял он Яшу.- Без моей команды не стрелять. А то я тебе все ребра пересчитаю.
- Пересчитай,- со злостью огрызнулся Яша.- Сколько будет восемью девять? Не знаешь? Так как же ты пересчитаешь?
Лузаник остолбенел. Он не ждал такого отпора. Ребята засмеялись. Тогда Терешка кинулся с кулаками на Яшу. Он был старше его, и Яше, конечно, досталось бы, если бы их не развели. Лузаник пошел жаловать-ся самому рыжему Алеше, и тот вскоре вызвал Яшу к себе.
- Не будешь слушать командира, выгоню из армии,- заявил Алеша.- Запомни это.
- А командир имеет право угрожать? - не выдержал Яша.- Чего он мне собирается ребра считать? Пускай лучше таблицу умножения выучит. Три года в одном классе сидит, дурила.- Яша чуть не плакал.
- Он сильнее тебя,- не отступал от своего Алеша.- Он тебя одной рукой об землю трахнет. Таких, как ты, ему надо трех на одного.
Против этого возражать не приходилось. Терешка Лузаник и в самом деле был сильный как бык. Однажды ребята поспорили, кто больше съест гнилушек. Лузаник вобрал аж две шапки груш. Он, может, съел бы и больше, но гнилушек уже не было.
Война все не начиналась. Белобрысый Костя что-то хитрил. Первомайцы не показывались у Титова прудка. Нападать же на них просто так Тарабан не хотел. Нужно было, чтобы Первомайка сама нарушила мирный договор и первой пришла купаться в Титовом прудке. Тогда бы полагалось наброситься на нее со всем гневом и злобой.
Пока военные действия не начинались, рыжий Алеша придумал еще одну чрезвычайно интересную вещь. Чтобы сохранить все в тайне от вражеской разведки, он, реши л научить свое войско новому языку. Где Алеша сам овладел этим языком, было неизвестно, но его предложение всем понравилось. Слободка обязана была теперь разговаривать так, чтобы Первомайка не понимала ни слова.
Яша сразу овладел секретом. Нужно было просто разорвать слово, перенести первый слог назад, заменив его на ша», и прибавить затем к первому слогу «ца».
Слово получалось непонятным. Яшу теперь звали Ша-ша-яца, Алешу - Шалеша-аца, Бахилку - Шахилка-баца.
Рыжий Алеша скоро учинил экзамен своему войску.
- Шаша-яца, шади-ица шада-сюца,- позвал он Яшу. Яша все понял и подошел к Тарабану.
- Шато-кцы ша-тыца? - спросил Алеша.
- Шарший-стаца шамбардир-боца,- бойко ответил Яша.
- Шолодец-моца,- похвалил Алеша Яшу.
Пришла очередь сдавать экзамен Терешке.
- Шак-каца шабя-теца шавут-зоца? - спросил Лузаника рыжий Алеша. Терешка долго молчал. Он не знал, что сказать. Хлопцы ему тихонько подсказывали, но он, наверное, как следует не расслышал и выпалил :
- Шарешка-пешка!
Ребята попадали с хохоту. Терешка стоял красный как рак. Если бы его власть, он бросился бы на этих кривляк и стер их в порошок. Но дисциплина обязывала, и Лузаник только тяжело сопел и шмыгал носом.
- Шарень-дуца! - аттестовал Терешку рыжий Алеша.- Дурень,- добавил он на обыкновенном языке, боясь, что Терешка не поймет.
В тот день Терешка экзамена так и не сдал. Мозги в его кудлатой голове, видно, ворочались как тяжелые жернова, и Лузаник никак не мог дойти своим умом до нового языка.
Яша же был на седьмом небе. Язык ему очень понравился, и он говорил теперь только по-новому. Вечером, придя домой, Яша попросил:
- Шама-маца, шай-даца шажинать-уца.
Мать сначала ничего не поняла. Когда же Яша повторил свою просьбу несколько раз, она взялась за веник. Яше пришлось покориться и заговорить обычным языком.
А Алеша каждый день придумывал что-нибудь новое. Он пылал ненавистью к белобрысому Косте и хотел как можно теснее сплотить вокруг себя свое войско. Он организовывал маневры, вел свою армию на невидимого противника в атаку, учил ползать по-пластунски. Если называли фамилию Кости, Алеша злился и угрожал. Он, видно, не мог простить Косте его школьной славы и пьесы.