Воссоединенный (ЛП)

— Ну? — спросила я, когда он убрал ладони и отошел. Его серьезный взгляд говорил мне, что новости плохие.

— Исцелять нечего. Она невредима, как и два сердца, связанные с ней.

— Ах, — сказала я. — И ты расстроен, потому что…

— Лили, — он замешкался. — Если физически все в порядке…

— То что-то не так с… чем? Моей душой? Моей… головой? — лучше бы что-то было с моей душой, чем мозгами, но я бы ничего из этого не хотела.

Он опустил ладонь на мое плечо.

— Я не могу сказать. Может, я почувствую больше, когда мы покинем царство смертных.

— Так Хассан рассказал, что я не смогла поднять остальных?

Кивнув, он посмотрел на тела двух мумий.

— Я отведу тебя к ним. Тебе потребуется войти в темницу, а потом ты сможешь воссоединить их с телами.

— Уверен, что эта темница не как Аризона или Тайвань?

Он покачал головой.

— Уверен. Место, в котором нас спрятала Маат, в дальнем уголке космоса.

— Дальнем уголке… — я замолчала, не смогла закончить. Я повернулась к бабушке с большими глазами, а та сжала мою ладонь.

— Я буду в порядке, Лили-лапушка.

— Боюсь, вам с Хассаном придется остаться здесь, — сказал мужчина моей бабушке. — Смертные не могут ступать на тропу, которой мы пойдем.

Повернувшись к Хассану, он добавил:

— Вам нужно остаться и охранять тела моих братьев. Нельзя, чтобы слуги Сетха нашли их. Я постараюсь скрыть этот храм чарами. У великого визиря есть своя сила для таких случаев. Пока вы живы, тела нельзя разрушить.

Доктор Хассан гордо выпрямился.

— Я, конечно, исполню свой долг.

— Хорошо, — ответил мужчина. — Можете отдать мне вещи, необходимые для их пробуждения, когда мы попадем в темницу?

Хассан кивнул и пропал в комнате с саркофагами.

Мумия коснулся моего плеча.

— Тебе нужно прощаться, пока я поищу лучшие пути. Нужно спешить, Лили.

Он пошел по узким лестницам, присыпанным песком, не обращая внимания на темноту. Я смотрела ему вслед.

— Бабушка, я не могу, — пролепетала я, размахивая руками. — Вы хотите, чтобы я отправилась неизвестно куда на другой стороне космоса с этим… незнакомцем?

«Он не незнакомец», — сказала Эшли.

«Молчи, — ответила я. Они были недовольны. — Для меня он незнаком».

Бабушка обняла меня, а доктор Хассан пришел со своей объемной сумкой.

— Оскар, мы точно не можем отправиться?

— Если Ахмос так говорит, значит, мы не можем. Лили пришлось стать сфинксом, чтобы ходить по этим путям, так что мы можем не пережить это путешествие.

Они ничего больше не предлагали. Я видела, что бабушка не пыталась склониться меня к какому-то решению. Она обняла меня и крепко сжала.

— Что ты хочешь сделать, Лили-лапушка? — прошептала она в мое ухо.

Бабушка всегда знала, что мне нужно услышать. Она давала мне выплеснуть недовольство, но разворачивала к проблеме. Бабушка ждала, что я буду действовать с ответственностью, обдумывать действия и делать правильный выбор.

Я вздохнула в ее плечо и поступила согласно своему возрасту.

— Я хочу в магазин обуви. Но я собираюсь отправиться в космос, чтобы пробудить еще мумий.

Я отошла на шаг, она обхватила мое лицо.

— Ты всегда была смелой.

— Я не чувствую себя смелой. Думаю, это из тех случаев, когда величие бросили на меня, хотела я того или нет.

— Ты всегда была великой для меня.

— Ага. Это нужно высечь на моей могиле.

— Не вредничай, Лиллиана, — сказала она и подавила ответ, обхватив мои плечи и поцеловав мой лоб.

Она почти никогда не звала меня Лиллианой, и это задело. Слова были опасными. Она не хотела, чтобы меня пришлось похоронить рядом с дедушкой. Если… если будет что хоронить.

«Скорее всего, мы затеряемся в пространстве среди звезд», — сказала Тиа.

«Прекрасно. Спасибо за пояснение».

«Мы вряд ли умрем. Несколько тысяч лет — точно», — добавила она.

«Еще лучше. Ладно, девочки, пора в путь», — сказала я.

— Вы здесь справитесь вдвоем? — спросила я, мы направились к лестнице.

— У меня есть связь с ребятами неподалеку, которые могут нам привезти припасы, — сказал Хассан.

Я кивнула, чувствуя себя подавленно из-за мысли, что оставлю его и бабушку здесь.

Я поднималась и отметила, что не пришлось полагаться на свое ночное зрение. Проход нам нами остался открытым. Я опустила ладонь на нож, выходя, осмотрела пустыню, но расслабилась, увидев Ахмоса, присевшего в песке, чертящего борозды на нем, три единорога с любопытством наблюдали за ним.

Он увидел нас, встал и пошел ко мне.

— Небу и Захра возьмут нас. Кадир останется и поможет Хассану и твоей бабушке, если будет нужно.

— Ясно, — сказала я, опустила плечи и пошла к единорогу, направившемуся ко мне. Я собиралась ехать на Захре в этот раз. Забравшись на ее спину, я развернулась и слабо улыбнулась бабушке, а потом вручила ей Перо Правосудия.

— Пожелай мне удачи, — сказала я.

— Девочки, позаботьтесь о моей Лили, — ответила она.

Тиа собиралась ответить, но ее опередил парень-мумия.

— Я клянусь защищать ее своей вечной душой, — сказал он, а ко мне подошел Небу. Бабушка напряженно кивнула ему, а я вскинула бровь.

Мумия поднял руки и начал скандировать заклинание:

Великие предки в этих гробницах,

Построившие это место,

Обретшие покой.

Стены, которые вы возвели, рассыпались пылью,

Но ваша сила осталась.

Одолжите свою силу этой крепости.

Скройте ее от наших врагов.

Защитите от Разрушителя,

Который никогда не спит.

Как вы слушались фараонов,

Послушайтесь теперь меня.

Служите богам,

Служите сыновьям Египта,

И ваши сердца будут вознаграждены

В судный день.

Земля загудела, вокруг широким кругом рассеялся песок. Что-то двигалось под песком, и я вскрикнула, когда дюжина змей выбралась, извиваясь черными телами. Они устроились друг за другом, создали широкий круг чешуи вокруг храма. А потом они широко раскрыли пасти, впились в хвосты змей перед собой. Как только все они соединились, они застыли и превратились в камень.

— Они… могут пересекать круг?

— Ты про бабушку? — спросил он.

Я кивнула.

— Пересекать границу не рекомендуется. Но духи мертвых не навредят им.

Я посмотрела на бабушку, она быстро дышала, но улыбнулась мне и помахала.

Я ответила, а парень забрался на спину Небу.

— Нам пора, Лили. Не переживай за них. Пока что они в безопасности.

* * *

Небу развернулся и побежал к песчаной дюне, что открылась, как пещера. Захра следовала за ним, и я оглянулась на бабушку, а потом мы погрузились во тьму.

Даже с объединенными чувствами я ничего не видела. Даже свою ладонь перед лицом или сияющую гриву единорога. Наконец, я различила свет вдали, темный силуэт двигался перед ним, и я определила его как Небу. Захра убедила меня, что тьма для этого прохода — норма, но все во мне тянулось к свету.

Когда мы вырвались из тьмы на солнечный свет, я ожидала, что местность будет как на Менее хоженой тропе, но этот пейзаж отличался. Он был почти… чужим. Нет. Он был чужим. Мы вышли из бреши в горе с видом на широкую долину. Блестящая река вилась там, но вода не была голубой. Она была фиолетовой.

Высокие деревья широко раскинули ветви, но напоминали зонты. Рядом с нами был кактус с шипами и ветвящимися отростками, напоминавший перевернутую люстру Чихули. Растения с шипами, почти черные, были с золотыми цветами наверху, от них пахло карамелью.

Птицы на горе больше напоминали ящериц. Их крылья были голубыми мембранами, а не из перьев, а длинные хвосты и кожа на теле были в чешуе. Хотя я заметила, когда один повернул голову, что у них были перья. Пучки венчали их головы.

Две луны озаряли небо: красный полумесяц напоминал широкую улыбку Чеширского кота, а дымчато-голубая выглядывала из-за горизонта, как подмигивающий глаз. Их было видно, хотя высоко горело оранжевое солнце.