Искушение красотой

После завтрака и недолгих сборов молодые люди тронулись в путь. Грустный Хапа проводил их до опушки. Айвен думала, что кролику неизвестны истинные мотивы её поспешного ухода, однако выяснилось, что вездесущий Хапа давно догадался о вероломстве своей бывшей хозяйки, а подслушанный утром разговор окончательно всё прояснил.

- Буду скучать по тебе, - буркнул он на прощание, стараясь не смотреть на Айвен. - Береги её, Корин, слышишь? Надеюсь, всё у вас получится.

- Мы тоже надеемся, - вздохнула девушка. - Я не закрыла дверь - живи, дом теперь твой. На столе и на кровати я оставила для тебя кучу морковки. Твоей любимой, полосатой...

- Спасибо, - не выдержав, всхлипнул кролик. - Навещай меня, когда станешь королевой, ладно?

- Стану ли?

- Обязательно. Называй это звериным чутьём. Я ведь не ошибся насчёт Корина.

- Надеюсь, ты и сейчас окажешься прав, Хапа, - принцесса нагнулась и поцеловала его в мокрую от слёз мордочку. - Обещаю, что мы ещё увидимся. А теперь нам пора.

- Удачи!

- До свидания...

Хапа долго махал им вслед, а потом уныло поплёлся обратно к хижине. Перспектива сделаться полноправным хозяином этой роскоши его совсем не радовала.

Марион расхаживала взад и вперёд по маленькой смотровой площадке на западной стене замка. Тальбас был занят государственными делами, и у неё появилось, наконец, немного времени, чтобы побыть наедине с собственными мыслями, с собственной совестью. В суматошной королевской жизни не так уж часто удаётся выделить для этого минутку, а по правде говоря, и не хочется. С тех пор, как Марион призналась самой себе в том, что не хочет обратного обмена с настоящей Айвен, ей приходилось то и дело гнать от себя чувство вины перед ней и её тремя защитниками. Марион понимала - если она не собирается вновь превращаться в одинокую лесную ведьму, ей против воли необходимо быть жестокой. До самого конца... Выбор сделан.

Марион ещё раз вгляделась в удалявшегося от замка всадника на белом коне. Это был Лидар. Она сама послала его к Айвен, зная, что после этой встречи он обречён разлюбить её. Зачем она это сделала? Бедной девушке сейчас и без того тяжело. Возможно, до неё уже дошли слухи о Фолаке. Да, жаль бедного старика. Марион ведь не хотела отсылать его на каменоломни, она просто ещё не придумала, как избавиться от назойливого визитёра, но неожиданно вмешался Тальбас. А у него со всеми разговор короткий. Что ж, значит, так было предначертано судьбой...

Про беспечного рыжего Мерситуту и вовсе никто ничего не узнает. Заявившись к ней через два дня не вовремя, парень рисковал разделить участь Фолака, и Марион с перепугу превратила его... в кота. Впоследствии она даже не жалела о своём импульсивном решении - конце концов, он останется жить. Может, со временем сможет неплохо устроиться при какой-нибудь кухне, найдёт себе кошку...

Лидар объявился в замке сегодня рано утром. Пока её муженёк, по обыкновению, храпел до полудня, Марион удалось без лишних глаз встретиться с принцем и заморочить ему голову, сказав, что настоящая Айвен всё ещё находится в хижине и вернёт себе прежний облик сразу же, как только они увидят друг друга. Лидар поверил; Марион даже дала ему лошадь, чтобы он быстрее смог встретиться со своей любимой... и разлюбить её навсегда. Да, это было жестоко с её стороны, но подстраховаться необходимо. Колдунья знала случаи, когда любовь оказывалась сильнее всех заклинаний и прочих искусственных чудес. Они не должны спутать ей карты!

В конце концов, Айвен достался в наследство её домик, волшебные книги (кроме самой главной, которую она захватила с собой) и Хапа. От голода и тоски девушка не умрёт, а остальное - не королевская забота. Если же Лидар вздумает вернуться во дворец, Марион припасла для него замечательное лекарство от любых переживаний - траву забвения. Ни любовь, ни утраченные друзья уже не будут ему казаться невосполнимой потерей. Лидар отправится странствовать дальше - один, такие, как он, и в одиночестве не пропадут.

Так рассуждала Марион, стараясь заглушить в себе голос совести. И всё же иногда - теперь всё реже и реже - ей становилось страшно. Страшно от самой себя, от того прекрасного, но бездушного существа, каким она стала. Куда девалась добрая сердечная женщина, никогда никому не отказывающая в помощи? Её больше нет, она умерла в тот миг, когда поддалась искушению променять свою тихую жизнь на жизнь красавицы-принцессы.

Сначала она хотела, правда, хотела выполнить своё обещание, но потом... Да, Тальбас - настоящее чудовище. Со всеми. А с ней, любимой до безумия молодой женой, он ласковый и нежный. Она уже успела забыть, что это такое - со смерти её бедного мужа прошло целых двенадцать лет. Так разве она не заслужила немного счастья? Не заслужила права пожить для себя, а не для других?! Не такой ценой, но у неё ведь не было другого выхода. Она не виновата, ей пришлось так поступить!!

Прохладный ветерок остудил горящие щёки Марион. Она присмотрелась и уже не увидела всадника на белом коне, он растаял где-то в далёких полях.

"Всё, - сказала она самой себе. - Больше я не буду изводить себя раскаяньем. А через два дня, когда истекут все сроки и временное превращение станет вечным, я и вовсе должна забыть о том, кем была до свадьбы с Тальбасом. Я - Айвен Шиеданская и останусь ею навсегда. И под этим именем войду в историю".

- Милая, вот ты где! Не стой на ветру, простудишься!

Запыхавшийся Тальбас накрыл её своим плащом и крепко поцеловал в губы.

- Ну, моя красавица, о чём же ты тут размышляешь без меня?

Улыбка Марион была почти безмятежной.

- О том, как я счастлива. Я люблю тебя.

Тальбас просиял и, легко подхватив жену на руки, запрыгал вниз по ступенькам.

Корин и Айвен, держась за руки, шли по густой, ещё не кошеной траве, шли так быстро, насколько позволяли силы принцессы.

Через несколько часов, когда далеко впереди уже замаячили высокие белые стены королевского замка, они увидели ехавшего навстречу всадника на белом коне. Айвен на всякий случай поплотнее закуталась в тёмную крестьянскую накидку. Никто не должен признать в ней лесную ведунью, особенно тот, кто едет из столицы, ведь это вполне может быть подосланный Марион убийца. Всадник пустил коня им наперерез, и Айвен ещё ниже опустила голову.

Корин сжал её руку.

- Не бойся. Этот человек нездешний. Я его ни разу не видел при дворе.

- Что же ему от нас нужно?

Между тем всадник подъехал совсем близко и, не спешиваясь, обратился к Корину:

- Эй, парень, далеко ли отсюда до восточной границы леса? Мне нужно место, где начинается река... как её... Дейна.

Корин ничуть не обиделся на такую фамильярность. Если уж в Адорре мало кто знает о самом факте существования королевского племянника, то с иностранцев тем более спрос невелик.

А вот Айвен очень испугалась - она узнала голос Лидара. Он жив!.. Но он ни в коем случае не должен видеть её лица!

Всё время, пока Корин объяснял подозрительному незнакомцу дорогу к нужному месту (на всякий случай самую длинную), принцесса не смела даже высунуться из-за его плеча, а ей так этого хотелось!

- Что это с твоей спутницей? Она меня боится, я разве такой страшный? - из праздного любопытства спросил Лидар.

- Нет, она всегда такая. Моя сестра. С головой у неё не всё в порядке, сударь, она боится всех незнакомых мужчин, - нашёлся Корин. - Поезжайте-ка скорее, куда надобно, а то у неё, чего доброго, опять припадок случится...

- А-а, ну ладно. Спасибо, парень!

Лидар уже натянул поводья, как вдруг его взгляд упал на судорожно сплетённые ладони брата и сестры. На женской руке поблёскивал до боли знакомый золотой браслет.

- Айвен?

Лидар тут же спрыгнул с коня, но Корин преградил ему дорогу.

- Здесь нет Айвен. Это моя сестра Дара.