Однажды и навсегда

Илья Громов»

Фадеева постояла какое-то время в раздумье, порвала письмо на мелкие части, бросила в мусорную корзинку. Деньги сунула в карман и стала подниматься на свой этаж.

– Вызывается выпускник танкового училища, обладатель красного диплома лейтенант Артемьев Иван Николаевич! – разносилось над тщательно вымытым, торжественно украшенным лозунгами и знаменами плацем.

Оркестр ударял туш, молодой офицер в парадной форме и при новеньких погонах вскидывался, выходил вперед и, чеканя шаг, шел вдоль длинной шеренги выпускников со вздернутыми подбородками.

Тяжеловатый немолодой генерал, окруженный офицерской свитой и высоким городским начальством, встречал новоиспеченного лейтенанта, принимал короткий рапорт, вручал диплом, крепко пожимал руку, просил каждого:

– Не подведи, сынок.

Родственники, друзья выпускников толпились в тени небольшого сквера, огороженного полосатыми лентами, тихо переговаривались, тянули шеи в надежде получше разглядеть тех, ради кого явились.

Фадеева была не одна. За ее спиной маячили Горячкина и Удодова, вырядившиеся по такому случаю вызывающе ярко и зазывно. Чуть в сторонке могуче громоздилась Виолетта Степановна в окружении нескольких воспитанниц. Она с высоты своего роста и тучной конструкции достойно и почти высокомерно смотрела на происходящее, изредка хмурилась на излишне шумливых своих девочек, с особой теплотой и нежностью бросала взгляд на Арину.

А она сегодня была особенно хороша! Длинные пепельные волосы рассыпались по приоткрытым покатым плечам, стройная тонкая шея смотрелась невыносимо изящно; синие глаза прятались за пушистыми загнутыми ресницами, время от времени вспыхивая тайным огнем счастья и превосходства.

– Ты хоть своего видишь? – прошептала ей в самое ухо Горячкина. – Вон он, третий в первом ряду. Видишь?

– Отстань от нее. Не лезь, – оттаскивала ее Удодова. – По-твоему, она слепая, что ли?

– Так ведь зырит, а она никак! Как мумия, ей-богу. Хоть бы улыбнулась.

– Тебе какое дело?

– Так ведь опять таращится!

– Блин, хватит, может?

Муля почти незаметно шлепнула Горячкину по затылку. Та вздрогнула, хотела огрызнуться, но тут же притихла.

Арина видела Сергея. Он действительно стоял в первом ряду третьим, ждал своей очереди. Время от времени, скосив взгляд, выхватывал из толпы Фадееву и снова замирал, глядя строго перед собой.

– Вызывается выпускник танкового училища, обладатель красного диплома Гавриков Егор Петрович! – снова разносилось над плацем, снова бил по ушам оркестр и снова шагал к генералу молоденький офицер.

– Он у тебя Гамов? – не выдержала Горячкина. – И тоже с красным дипломом? Значит, сейчас вызовут. Держись, Фадеева!

И тут же послышалось:

– Вызывается выпускник танкового училища, обладатель красного диплома Гамов Сергей Иванович!

Горячкина и Удодова громко взвизгнули, Мулявина от неожиданности охнула, некоторые девочки зааплодировали.

Арина, спокойная и невозмутимая, смотрела, как ее Сергей вышел из строя, на секунду задержался, еще выше вскинул белокурую голову и направился в сторону начальства.

– Красивый какой… – завистливо прошептала Горячкина.

Генерал пожал выпускнику руку, вручил диплом и, когда Гамов откозырял и повернулся уходить, придержал его:

– Подожди, Гамов.

– Слушаюсь, товарищ генерал.

– Покажи левую руку.

Сергей выполнил приказ.

– Обручальное? – спросил генерал, рассматривая кольцо на безымянном пальце.

– Так точно.

– Расписался?

– Вчера, товарищ генерал.

– Молодец. Невеста здесь?

– Должна быть.

– Родители?

– Тоже здесь.

– Зови всех.

Сергей огляделся, нашел взглядом в толпе Арину, строевым скорым шагом направился к ней. Взял за руку, вывел к себе.

– Пошли, генерал зовет.

– А нам можно? – робко и вовсе некстати попросилась Горячкина, шагнув было следом. – Как свидетелям?..

– Куда ты, горе мое?! – силой вернула ее обратно Муля. – Без тебя свидетелей хватает.

Она по-хозяйски взяла Фадееву за руку, и они втроем двинулись вдоль ленты, отгораживающей собравшихся.

– За родителями, что ли? – догадалась Муля.

– Так точно.

Им хлопали, поздравляли, кто-то бросил Арине букет цветов, она ловко поймала его. Остановились возле немолодой пары, Сергей представил:

– Вот… Мои папа и мама.

Отец, сухощавый, высокий, с крупным орлиным носом, сдержанно и по-военному склонил голову, даже прищелкнул каблуками:

– Гамов Иван Петрович.

Мать, в отличие от мужа невысокая, кругленькая, уютная, одобряюще прикрыла глаза, улыбнулась:

– Елизавета Сергеевна. Тоже Гамова.

– Поклонись, оглобля, – зашипела сзади директриса Арине, ввинтив ей в спину толстый палец. – Родители мужа перед тобой.

Фадеева вспыхнула, хотела огрызнуться, но сдержала себя, сделала легкий книксен, почти царственно протянула руку отцу Сергея:

– Арина.

Гамов-старший приложился к руке, взял супругу под локоток, и всем кагалом они направились в сторону генеральской свиты.

Генерал вышел навстречу, уважительно пожал руку отцу, поклонился матери и Муле, оценивающе взглянул на Фадееву.

– Молодец, Гамов. Такую красавицу отхватил! – Он оглянулся, кивнул рыжеватому тощему господину с папочкой в руке: – Ну что, господин мэр? Нарушим слегка церемонию?

– Как прикажете, товарищ генерал.

– А куда деваться? Приказываю.

Всей группой они подошли к микрофонной стойке, генерал кашлянул в кулак, гаркнул:

– Внимание! Слушать всем! Небольшое отступление от протокола. Жизнь иногда преподносит прекрасные сюрпризы, о которых, откровенно говоря, невозможно молчать. Вот и сегодня мы имеем подобный сюрприз. И преподнесла его нам молодая семейная пара, которая вот здесь рядом волнуется и даже не подозревает, что ее ждет. Пара эта – свежеиспеченный лейтенант танкист Сергей Гамов и прекрасная, не побоюсь этого слова – глядя на нее, даже дух захватывает, – невеста, точнее жена, которую зовут… Сейчас найдем, как зовут… – Генерал заглянул в папку в руках мэра, стал искать имя.

– Арина Фадеева, – пробасила Мулявина.

– Совершенно верно. Зовут – прекрасная Арина Фадеева. Детдомовка, между прочим. Из нашего интерната, заметьте. Так вот, что ждет новую молодую семейную пару? Не только светлая во всех отношениях жизнь, но и ответный сюрприз, который сделает эту жизнь еще краше! – Генерал приподнял фуражку, вытер мокрый лоб, пальцем поманил мэра. – Оглашай решение, Евгений Сергеевич! Это уже твоя епархия.

Мэр сделал шажок вперед, заученно открыл папочку, выдержал небольшую паузу и, почти не заглядывая в текст, неожиданно звонким голосом сообщил:

– Решением администрации города за отличную учебу, а также за примерное поведение и в связи с окончанием учебных заведений молодожены Сергей Иванович Гамов и Арина Николаевна Фадеева награждаются… – мэр сделал паузу, – однокомнатной квартирой в недавно построенном жилом доме по улице Журавлева, пятнадцать!

Гремел оркестр, мощно, в один голос катилось по плацу офицерское «ура!», ликовали за огородкой гости, целовал мокрое от слез лицо Фадеевой Сергей, родители благодарно и растерянно жали руки генералу, мэру, другим подошедшим офицерам. Муля от счастья раскачивалась из стороны в сторону, смеялась и тоже ревела. Под конец генерал все-таки протолкался к Сергею и Арине, крепко, почти по-отцовски приобнял девушку, погрозил выпускнику коротким толстым пальцем:

– Гляди, Гамов… Следи за женой. Таких или уводят, или из-за них, не дай бог, стреляются.

– Никак нет, товарищ генерал, – счастливо смеялся Сергей. – И не уведут, и не застрелюсь.

…Дом был шестнадцатиэтажный, свежий, недавно построенный, с зеленым просторным двором, с широкими подъездами, с длинными застекленными лоджиями.

Квартира была тоже хороша. Хоть и однокомнатная, но с большой прихожей, светлой кухней, с комнатой для двух кроватей. Мебели, правда, пока не было никакой, на полу громоздились кучки неубранного мусора, из стен торчали провода, кое-где отклеивались обои, но это такая мелочь, когда своя квартира, своя крыша, свои родные стены.