Однажды и навсегда

– Со скидкой.

– До завтра можете отложить? Я пока за деньгами.

– Конечно. Только не забудьте.

– Не забуду, – рассмеялась Арина и быстро вышла из магазина.

Легко и весело она выпорхнула из «Черемухи», сбежала по ступенькам вниз, почти дождалась, когда загорится зеленый переход, шагнула на зебру, даже сделала пару шагов и тут увидела, что прямо на нее несется крутой внедорожник. От неожиданности Арина шарахнулась назад, потом дернулась вперед, каким-то чудом умудрилась отпрыгнуть в сторону. Но машина все-таки зацепила ее, и Арина растянулась прямо на дороге, выронив пакетик с купленной зубной щеткой и тюбиком пасты.

Из джипа выскочил высокий, худощавый, спортивного сложения мужчина сорока с небольшим лет, кинулся к Арине.

– Куда тебя несет, олигарх чертов! – огрела его сумкой старуха, тоже едва не ставшая жертвой ДТП. – Обкурятся и прут, живых людей не видя!

– Извините. – Мужчина помог Арине подняться, подобрал щетку и пасту, виновато спросил: – Не очень ушиблись?

Арина провела ладонью по разбитой коленке, увидела слегка порвавшуюся штанину, забрала у незнакомки пакет с покупками, отмахнулась:

– Все нормально. Свободен.

Мужчина придержал ее. Арина коротко оглядела его, отметив красивое лицо, осанку и сильные руки.

– Может, вам денег на такси? – спросил мужчина.

– Тут рядом, дойду.

– Коленка разбита.

– Заживет. До свадьбы. – Арина улыбнулась.

– Минуту! – Мужчина метнулся к джипу, взял оттуда барсетку, вынул из нее купюру в пять тысяч рублей. – Возьмите. Купите новые джинсы.

– И еще зеленку в аптеке?

– Я серьезно. Пожалуйста, возьмите. Компенсация. Я ведь виноват.

– Езжайте своей дорогой, дядечка, – отодвинула его Фадеева. – А то менты нагрянут, вообще проблем не оберетесь.

Он снова придержал ее, стал суетливо и настойчиво совать в руку деньги.

– Я прошу, умоляю. Снимите с моей души грех. Считайте, что это подарок. Вы ведь учитесь? Школьница?

– Отучилась.

– В какой школе?

– В Цеткиной.

– Где?

– В детдоме Клары Цеткиной. Слыхали про такой?

– Тем более! Вы же детдомовка! Деньги еще как пригодятся. – Мужчина с нескрываемым интересом смотрел на нее. – Как вас зовут?

– Ну, Арина.

– Илья… Громов, – представился с обаятельной улыбкой мужчина. – Вы очень красивая, Арина.

– Поэтому и решили наехать? – засмеялась она.

– Да нет, спешил. Жена не любит, когда опаздываю.

– Боитесь? – вскинула брови Фадеева.

– Кого?

– Жену.

– Нет, не боюсь. Уважаю. – Илья все-таки сунул в сжатый кулачок Арины купюру. – Держите. Я неплохо зарабатываю, а вам пригодятся.

В это время от торгового центра к ним направилась ярко крашенная блондинка лет пятидесяти, остролицая, худощавая, заведомо стервозного типа.

– А вот и супруга, – чуть растерянно пробормотал мужчина, кивнув в сторону блондинки.

Дама подошла, с расстояния трех метров поинтересовалась:

– В чем дело, Илья?

– Небольшое приключение. Нечаянно сбил девушку. – Громов поспешил навстречу, взял из рук набитые покупками сумки, забросил в салон.

– Какие-нибудь проблемы? – Женщина внимательно с неприязнью осмотрела «жертву».

– Да нет. Вроде разобрались. Обошлось.

– Денег просит?

– Ну что ты, Соня? Какие деньги? Разошлись с миром. – Илья повернулся к Арине: – Претензий ведь у нас никаких, девушка?

– У меня никаких, – усмехнулась она. – А у вас не знаю. – Она подошла к Илье, протянула деньги. – Думаю, вам они тоже пригодятся. – И, уже отойдя на несколько шагов, оглянулась, посоветовала: – Старайтесь больше не опаздывать, жена этого не любит.

– Ты чего? – нахмурилась Соня, забирая у мужа купюру. – Что за деньги?

– Пробовал откупиться. Видишь, не взяла.

– Пять тысяч?!

– А сколько?.. Ногу разбила. Штаны порвала.

– Молодец. Какой щедрый! – Соня открыла дверцу машины, уселась на переднее сиденье. – Ладно, поехали. К дочке опаздываем.

Илья быстро сел за руль, и машина резко взяла с места.

В комнате общежития, в которой, кроме трех коек, трех шкафчиков и трех тумбочек, из мебели больше не было ничего, Верка Горячкина, Галка Удодова и Арина вели «разбор полетов».

– Итак, подбиваем итог. Сколько, получается, мы наскребли? – Верка пробежала взглядом записанные столбиком цифры. – Тысяча – мои. Восемьсот – Галкины. И тысяча двести – твои, Фадеева! Имеем что? Имеем ровно три тысячи. А кольца?

– Сказали уже тебе, четыре шестьсот, – с некоторым раздражением напомнила мрачная Удодова.

– Тысячи шестьсот не хватает. Может, Муля подкинет?

– Не пойду, – мотнула головой Фадеева, поправляя повязку на ноге.

– Гордая, что ли?

– Вчера была уже у нее.

– Ну и чего? Поперла?

– Она вообще против свадьбы.

– Да ладно.

– Рано, говорит, тебе.

– Зараза. Это от зависти, – решила Верка. – Бабы в таком возрасте и в таком теле всегда ненавидят молодых, стройных и красивых.

– Ага, таких как ты, – прыснула в кулак Удодова.

– А какие проблемы? – возмутилась Верка. – Что во мне не так? Прикинь! – Она крутанулась вокруг себя. – Со всех сторон любовь. Да я из этих курсантиков могла любого закадрить.

– Ну и чего не закадрила?

– Не успела. Фадеева опередила. А на меня как раз этот ее блондинчик больше всего и пялился. Арина, скажи.

– Сама у него спросишь, – снисходительно усмехнулась Арина.

– А чего это твой жених не чешется? – вдруг возмутилась Удодова. – Лежит себе, болеет бедный. Пусть недостающую деньгу подкинет.

– Нет, я хочу сделать подарок.

– Какой подарок, Фадеева? Ты чего? Глянь на себя – сама почти инвалид. Коленку всю разворотило. И еще – подарок! Вообще это дело мужиков – кольца покупать. А ты кого из своего воспитываешь?

– Я так решила.

– Раз они так решили, – с издевкой развела руками Удодова, – значит, двинем по комнатам с шапкой. Кто сто, кто пятьдесят – так и наберем сумму.

– Тоже не годится, – с улыбкой повела головой Арина. – Не хочу свадьбу превращать в цирк.

– А чего делать?

– Буду думать.

Девочки ушли. Арина осталась одна. Подошла к окну. Задумчиво и отрешенно стала смотреть на общежитский двор, на подружек, выбежавших из подъезда и направившихся к автобусной остановке, на детдомовских парней и девчат, сидевших по разным беседкам и по-разному проводящих время: кто-то пел под гитару, кто-то пил пиво. Все это было далеко от нее, почти нереально, заглушено какой-то внутренней музыкой и только ей ведомыми шумами.

В этом отодвинутом, почти нереальном пространстве она вдруг заметила подъехавший крутой черный внедорожник, из которого вышел некий господин и торопливо направился ко входу в общежитие.

Арину будто что-то толкнуло. Картинка стала реальной. Она узнала его. Это был тот самый человек, который сбил ее возле «Черемухи». Илья… Илья Громов.

Она машинально отступила на шаг от окна, продолжая следить за неожиданным визитером.

Громов находился в общежитии совсем недолго. Вскоре вышел, мельком взглянул на невзрачное четырехэтажное детдомовское здание, сел в машину и умчался.

Арина выждала какое-то время, еще раз выглянула во двор и направилась к выходу из комнаты.

Дежурная при входе – худенькая, в близоруких очочках тетя Поля увидела Фадееву и почти обрадовалась:

– А я как раз хотела за тобой посылась. – Она взяла из ящика стола конверт, любовно и с уважением повертела в руках. – Очень интересный мужчина приезжал. Держи.

Фадеева молча приняла послание, так же молча пошла обратно.

– Хоть бы спасибо сказала! – крикнула вслед тетя Поля.

– Спасибо.

Арина поднялась на второй этаж, отошла в дальний укромный уголок, надорвала конверт. В нем лежали две купюры по пять тысяч и записка. Она развернула ее.

«Арина! Меня не покидает чувство вины. Ради бога, простите меня. И не считайте, что этими деньгами я унижаю вас. Думаю, они вам пригодятся.