Страница 3 из 9
А можно сказать, и нечто большее. То, что мы до сих пор чудовищно зависимы от нашего детства. И от обусловивших его отца и матери, а также иных значимых других. Да так, что, не устранив эту зависимость, мы всегда и везде будем жить по их указке. А вот чтобы стать действительно независимыми, мы просто обязаны эту самую созависимость снять. Причем с пониманием. Не только, так сказать, психотехнологическим, но еще и с теоретико-методологическим. Для чего нам вначале нужно обратиться к психологии зависимостей в их психотерапевтической ипостаси.
Будучи психотерапевтом Европейского и Всемирного регистра, я в свое время – и даже охотно и радостно! – подписался под Страсбургской конвенцией. Согласно которой любой патологический симптом есть форма и способ адаптации человека к окружающему миру, а также условиям и обстоятельствам его (человека, а не мира) жизнедеятельности. Именно так и только так современная психотерапия и холистическая (целостная) медицина сейчас (а вообще-то и ныне, и присно, и во веки веков) рассматривают как душевную, так и физическую болезнь и болезненность. Как весьма неудачный, чреватый негативными последствиями, но путь адаптации. То есть (возвращаясь к проблематике этой книги) человек пьет, переедает, употребляет наркотики (зависимость) или с упорством маньяка изображает перезрелого «сыночка» (созависимость) не потому, что он порочен или безумен, а потому, что иначе так и не смог (пока!) адаптироваться. К себе. К другим. К миру. И к Богу. И только адаптировав его иным, как говорят психотерапевты – более экологичным способом, можно убрать способ неэкологичный. Душевную или даже физическую болезнь и болезненность в целом. А также патологическую привязанность к чему-то (зависимость) или кому-то (созависимость).
Пожалуйста, обдумайте вышенаписанное и поймите следующее. Во-первых, никакими запретами, кодированиями и отворотами вы никогда не решите проблему зависимости. Поскольку то, из-за чего она возникла, – дезадаптация данного субъекта в определенной области его жизнедеятельности – сохранится. И вы либо сделаете его ипохондриком или депрессантом, например, если просто откажете в объекте зависимости/созависимости. Либо подтолкнете к поиску другого способа адаптации, скажем, наркотического взамен алкогольного или аморального взамен строгой родительской любви.
Во-вторых, только адаптировав (в буквальном смысле) человека к патогенным условиям и обстоятельствам его жизни, вы создадите условия для решения проблемы его патологической адаптации. Но не решите ее, пока не уберете бессознательные механизмы запуска и реализации этого способа. Ибо только вначале мы чему-либо учимся, сознательно выполняя некие действия. Сознательно водим машину, переключая скорости, газуя или тормозя, – и это хорошо. Или сознательно же покупая, разливая и выпивая, например, спиртное – и это уже плохо. А после усвоения этого «чего-либо» его включение и реализация осуществляются целиком и полностью бессознательно. И мы уже бессознательно водим машину, что хорошо, ибо освобождает наше сознание для чего-то разумного, доброго и вечного. И так же бессознательно пьем и безобразничаем, что, безусловно, плохо, так как любая наша зависимость нас как раз и уводит от разумного, доброго и вечного. Подчеркну: любая, пусть даже такая невинная, как неистовая любовь к мороженому.
Много-много лет назад Сиддхартха Гаутама, более известный под именем Будда, сформулировал четыре благородные истины, которые из-за неверного перевода (весьма специфическое буддистское слово «жажда» было переведено как «желание», тогда как наиболее точный синоним «зависимость») у нас никто толком не понимает.
1. Жизнь есть страдание.
2. Страдания создают зависимости (курсив мой. – С. К.).
3. Единственный способ убрать страдание – это убрать все эти зависимости.
4. В принципе это возможно.
Я намеренно упростил благороднейшие буддийские истины, не погрешив против их смысла. Ибо то, что на русский язык крайне неудачно переводят как «желание» (тогда получается, чтобы быть счастливым, надо ничего не желать – истинно счастливыми в этом случае являются только покойники…), в оригинале звучит как «жажда», «привязанность», «страсть», то есть зависимость. Как определить или отличить желание от зависимости? Да очень просто. Вы можете, например, любить пресловутое мороженое. И даже наслаждаться им, наедаясь досыта или до отвала. Но если вы становитесь несчастными при одной мысли о лишении означенного лакомства, вы испытываете не желание, а именно зависимость! А если следовать логике Будды (уж поверьте, что ей действительно стоит следовать, дабы добиться освобождения от страданий), личностный рост и развитие человека требуют от него обязательной независимости от любых зависимостей.
Теперь еще о неких не вполне общепринятых, но вполне логичных истинах по поводу жизни и ее благополучия. В таком конспективном варианте все это можно объяснить так. В восточной версии нейропрограммирования упомянутое благополучие (как главная цель всей ВВН) всегда рассматривалось (впрочем, и сейчас рассматривается), во-первых, структурно. Как синтез эффективности и счастливости. Каковые задаются совершенством и удачливостью. Которые, в свою очередь, определяются вашими программами (жизнедеятельности) и картами (реальности). Если программа примитивная, то совершенство и вытекающая из него эффективность будут ну никак не лучше. А если карта не того масштаба, неточная, глупая или вообще не та (ведь некоторые до сих пор бродят по пусть дикому, но капитализму с картами пусть развитого, но социализма, а это как ходить по Москве с картой Санкт-Петербурга), на получение желаемого и нахождение искомого можно даже не надеяться…
Во-вторых, благополучие человека презентировалось (и презентируется) в восточной версии нейропрограммирования как бы уровнево. Где я, следуя идеям еще трансактного анализа Э. Берна, поделил всех людей на благополучников (победителей), середняков (не проигрывающих и не выигрывающих, а иногда даже как бы и не участвующих в игре) и неблагополучников (проигрывающих) – иными словами, хакеров, юзеров и лузеров в компьютерной игре под названием Жизнь (рис. 1).
Рис. 1. Уровни благополучия
Такая классификация оказалась несколько грубой, и поэтому в каждом из этих уровней были выделены еще три подуровня (рис. 2).
Рис. 2. Уровни благополучия с подуровнями
При этом обнаружилось, что благополучие и его уровни можно (и нужно) рассматривать не только, так сказать, в целом, но и по отдельным его (благополучия) аспектам – здоровью, взаимоотношениям, любви/сексу, работе и материальному благосостоянию. Всему тому, что я – еще во времена оные – представил в виде так называемой рабочей модели «Звезда благополучия – СК (Сергей Ковалев)» (рис. 3).
Рис. 3. «Звезда благополучия – СК»
Ну а если вышеизложенное вам все еще не ясно, разберем совершенство и удачливость более подробно.
Вообще-то, если вы внимательно вчитывались в предшествующий текст, то уже, наверное, поняли, что совершенство и есть некий динамический аспект человеческого опыта, целиком и полностью основывающийся на программах жизнедеятельности. Например, вы, стараясь быть более совершенным и оттого более эффективным (а значит, и благополучным), тратите массу сил на приобретение дополнительных программ типа работы на компьютере, изучения английского или пресловутого МВА. Однако все эти программы строятся на незыблемом фундаменте ваших карт реальности, каковые определяют сначала вашу удачливость, а потом уже и счастливость. И ежели карта изначально плоха, построенная на ней программа никогда не будет хорошей.