Страница 98 из 125
Граф ехал к лэрду один, верхом, без охраны. Вокруг него давно витал ореол ужаса и отвращения, не исчезнувший с утратой Тетриуса, и это ему нравилось. Этот ореол прекрасно защищал его от всяких неприятных неожиданностей.
Ему было подозрительно поведение лэрда. По его разумению, тот давно уже должен был передать шкатулку Зинелле, но до сих пор этого не сделал. Неужели отступился, как нескио? Граф сердито поджал губы, подумав о своем сопернике. Понятно, после неудачного обращения в раба нескио его возненавидел.
Будь проклята эта Агнесс! Кто бы мог подумать, что она так просто выскользнет из-под его власти, вернее, что ее вдруг выпустит кольцо! А оно не только ее выпустило, но еще и помогло сбежать. Без помощи кольца ей никогда бы не удалось ускользнуть из замка. И теперь кольцо у нее, а, возможно, и у его врагов.
Он был беспечен, позволив Агнесс завладеть кольцом, это нужно признать. А теперь без Тетриуса все, над чем он так кропотливо и упорно трудился все эти годы, начинает расползаться по швам, как истлевшая рубаха.
Восстание в столице, призванное провозгласить его королем, сходит на нет, лишь слегка пошумев да попугав обывателей. Его наемники и королевская стража, по приказу Зинеллы обыскивавшая город в поисках переодетой в монашеское платье Агнесс, никого не поймали, лишь возмутив и настроив против себя верующих.
Из всей его затеи получился пшик. Ну, не совсем, – поправил он себя, томно прикрыв глаза, – по крайней мере, он выяснил, что Фелиция по-прежнему его любит. Нужно только не дать ей выбирать между разумом и чувством, и она все-таки станет его! Вот только кем ее сделать? Любовницей или женой?
Граф сокрушенно рассмеялся. Как будто в этом могут быть сомнения! Конечно, драгоценнейшей женой, законной супругой. Она ему по-прежнему безмерно дорога. Так дорога, что он не смог к ней притронуться, когда она сказала про кинжал, хотя ни с кем другим, вернее, другой, он церемониться бы не стал.
Огонь в его крови, зажженный ею пятнадцать лет назад, возродился вновь, не желая угасать. Пожалуй, он стал еще жарче от бесплотных попыток его потушить. И нет камня, помогавшего заменить жажду любви жаждой власти.
Но пусть у него нет Тетриуса, он все равно заставит лэрда передать Зинелле яд, тому не отвертеться. Жаль, что не получилось передать ей фиал через крыс, он для них оказался слишком громоздок и тяжел. Все его проверки оканчивались неудачей, крысы теряли фиал, не успев убежать из комнаты.
Но это даже и к лучшему, ему позарез нужны сторонники. А чем надежнее можно повязать людей, как не заставить участвовать в своих крамольных планах? Если лэрд передаст шкатулку Зинелле, он тем самым убьет двух зайцев зараз – избавит повстанцев от наместника и его надоедливых сыночков, и сделает для самого Патрема отступление невозможным.
Вот только когда сестрица сможет использовать принесенный лэрдом подарочек? Насколько он знал, наместник до сих пор находился в своем поместье, а его законные сыновья вообще пребывают невесть где.
В то, что они пойманы и снова заключены в королевскую темницу, он не верил. Да и в первый-то раз это походило на какую-то заранее обдуманную шутку. Или проверку. Но вот кого проверяли, он понять не мог. Пока не мог. Но он это узнает.
Посланный с лэрдом Зинелле браслет прост только на вид, в действительности это мощный оберег от отравления. Кто знает, вдруг кто-нибудь из недоброжелателей захочет подсыпать ей какую-нибудь гадость? А сестра ему еще нужна, без нее многие из его замыслов окажутся неосуществимыми. Надо передать Антии, чтоб обязательно надела оберег на ручку своей капризной госпожи и запретила снимать.
Очнулся от тягостных дум и воспоминаний возле дома лэрда. Передав уздечку в руки подоспевшего грума, прошел внутрь. Увидевший его в окно паж уже спешил наверх с докладом к хозяину. Через пару минут вернулся и объявил:
– Лэрд вас ждет, граф!
Граф поднялся по ступенькам, некоторые из них неприятно скрипели. Почему-то именно сейчас он обратил на это внимание, хотя бывал здесь не единожды. Лэрд сидел у окна в гостиной в глубоком кресле, с ногой, уложенной на подставленную низенькую голубую табуреточку. Нога была укутана в толстое шерстяное одеяло.
– Добрый день, дорогой друг! К сожалению, не могу приветствовать вас как подобает, – покаялся хозяин и пояснил: – Проклятая нога не дает покою ни днем, ни ночью.
Граф непринужденно устроился на кресле напротив и изучающе взглянул на лэрда. Тот выглядел не лучшим образом. Под глазами залегли темные тени, кожа была пергаментной, белки глаз в красных прожилках. Он не лукавил.
– Это ерунда! Какие могут церемонии между друзьями?
Лэрд чуть заметно поерзал.
– Конечно, конечно! Но, к сожалению, я не смог выполнить вашу маленькую просьбу. Хотя и отправлял посыльного к сыну. Но его во дворце нет. И где он, не знаю. Он редко сообщает мне о своих передвижениях.
От посланного ему угрожающего взгляда сурового гостя лэрд зябко поежился.
– Жаль, очень жаль, – с мнимым сочувствием протянул граф. – Как вы знаете, восстание захлебнулось. Не в крови, к счастью, а просто из-за недостатка стимулов. И теперь эти стимулы нужно приобресть. Как скоро вы сумеете передать Зинелле шкатулку? Вы же знаете, меня к ней не пускают. А отдавать такие вещи в чужие руки неуместно.