Страница 93 из 125
– А сейчас не любишь?
Она прочла краткую молитву и обратила взор к алтарю.
– А теперь я божья невеста.
Граф взорвался.
– К черту этот монастырь! Я до сих пор неистово тебя люблю! И ты поедешь со мной! Хочешь ты этого или нет!
– Я с тобой не поеду! – это прозвучало не менее твердо и решительно.
– А что ты можешь сделать? – граф спросил это с веселым удивлением, не понимая, кто может ему воспрепятствовать. – И эту паршивку Агнесс я найду и как положено накажу, даже не надейся ее спасти.
Фелиция величественно поднялась.
– Помнишь тот кинжал, что ты мне подарил? Помнится, себе ты сделал такой же. Ты еще поклялся, что убьешь им себя, если со мной что-то случится.
Граф с подозрением уставился на ее спрятанную в складках рясы правую руку.
– Ты хочешь сказать, что он у тебя?
– Да. И если ты посмеешь приблизиться ко мне, я воткну его себе в живот. В сердце его вонзить я не успею. Мне придется умирать долго и мучительно, но на все воля божия.
Он отпрянул.
– Я этого не хочу!
– Тогда не подходи ко мне! – ее голос зазвенел и сорвался.
Граф вспылил:
– Ты всегда заставляла меня плясать под свою дудку! Если б мы были женаты, я сейчас беззаботно сидел бы в нашем доме, вокруг меня бегало бы пять-шесть детей, а ты мирно и царственно правила бы нашим маленьким королевством.
– Я так не думаю, – печально возразила ему Фелиция. – Скорее всего, я была бы давным-давно тобой забыта, заперта в этом твоем ужасном замке, а ты развлекался бы с какими-нибудь доступными девицами. Разве не так поступали все твои предки? Им слишком быстро надоедали собственные жены.
– Никто из них не был женат на любимой женщине, – зло возразил он.
– Любовь быстро проходит, Джон.
Он остановился прямо перед ней и потребовал ответа:
– Но ведь у нас она не прошла?
– Посмотри правде в глаза, Джон, – печально сказала она. – Ты любишь меня до сих пор только потому, что я недоступна. Да и не любовь это. А пагубная страсть. Которая превратилась у тебя в навязчивую идею. Ты не вспоминал обо мне столько лет. Что же случилось теперь?
Сказать, что с утратой кольца с него стал спадать колдовской морок и возвратились нормальные человеческие чувства, Контрарио не мог. Коварно предложил:
– Хорошо. Я тебя забуду. Но и ты дай слово, что забудешь меня!
Фелиция тоскливо отвела взгляд, не желая лгать.
– Ага! – восторжествовал он. – Ты никогда не могла солгать. А я могу. Я лгал много-много раз. Это несовместимо с честью и совестью дворянина, я знаю. Но мне все равно. Мне ничто не мило. Единственное, что меня еще возбуждает – кровь и насилие. И мне нравятся мольбы моих жертв.
– Я рада, что не стала твоей женой, Джон. – Фелиция с ужасом перекрестилась левой рукой. – Теперь я ясно вижу, чего избежала.
Он смутно посмотрел ей в глаза.
– Не думаю, что я когда-нибудь осмелился бы поднять на тебя руку. Одна твоя нахмуренная бровь ввергала меня в самую настоящую панику. Я не мог спать ночами, соображая, чем я мог тебя огорчить. И это не изменилось и сейчас, – его голос звучал страстно и печально.
В душе Фелиции забрезжила смутная надежда.
– Тогда уйди. Оставь меня. Не трогай мою обитель. Забудь Агнесс.
– Не могу! – вскрикнул Контрарио и безнадежно признался: – Слишком много завязано на этом чертовом камне. Мне кажется, я продал ему душу. Мне он нужен как воздух. Без него я умираю.
Фелиция кивнула своим догадкам.
– Он привязывает к себе людей?
– Да. Но я не думал, что он привяжет к себе меня. Я был уверен, что сильнее какого-то камня.
– Плата за власть. Понятно.
Фелиция с ужасом подумала, что будет с ее племянниками, если они найдут этот ужасный камень. Беллатор, конечно, разумен и осторожен, но кто знает, насколько силен Тетриус? Вдруг он превратит их в таких же бездушных и безжалостных чудовищ, каким стал Джон?
Она приложила руку к забившейся на шее жилке, пытаясь унять растущую боль души.
– Что, страшно стало? – граф остановился перед ней и потребовал ответа: – Что ты знаешь об этом камне? Где он?
– Он нужен, чтобы спастись от страшной опасности. И нужен королю! – Фелиция твердо посмотрела в глаза Контрарио. – Было бы гораздо лучше, если бы ты передал камень на хранение в королевскую сокровищницу. Где камень сейчас, я не знаю.
Он презрительно рассмеялся.
– Ах, эти побасенки об истинном короле! Я считаю это глупостью.
Фелиция властно протянула к нему левую руку.
– Тогда ты взойдешь на трон в короне? И объявишь себя королем? И не побоишься исчезнуть, если трон тебя отринет?