Цепкие коготки счастья

-- Мы должны найти их раньше, чем Лазоревские ищейки.

Тимур, только что уложивший разомлевшего от незапланированной встречи сторожа, согласно кивнул и, прикрыв дверь каптёрки, вышел на свежий воздух.

Ира, устало склонив голову, шла по закипающей июньской жаре, Кто бы мог подумать, что после такого холодного начала июня, неожиданно, буквально со дня на день, пришла палящая забивающая, не успевшие адаптироваться, лёгкие, жара. Даже метеорологи не обещали жары раньше двадцатых чисел, но как всегда ошиблись. Интересно, как могла женщина, получающая всю жизнь более, чем хорошую зарплату, купить квартиру на самом краю города, как будто пряталась от кого-то, не желала выставлять на центральное обозрение детали своей личной жизни. Хотя, разве спрячешь. Первые же люди, у которых Ира поинтересовалась Зинаидой Павловной Сковородниковой, вспомнили её не как бессменного секретаря профессора Тышкевича, женщину с безупречно тонким вкусом и особым чутьём, а как банальную любовницу своего шефа.

Незаметно прошла неделя со дня похищения Максима, а весточки от него так и не поступило. Соня последнее время ослабела и почти не выходила из квартиры. Сейчас она жила в доме родителей, так как Игорь, почувствовав, как его пытаются оторвать от миски с бесплатным "Вискасом", решил бороться до последнего и с отчаянностью умирающего защитника катакомб, держал оборону, разбирая каждый день чемоданы, собранные, с каждым днём всё более и более раздражённой, Наташей. Первые дни горничная звонила Соне, активно ябедничая и прессингуя на принятие радикальных решений, но каждый день, проведённый без Максима, делал Соню всё более равнодушной ко всем проблемам, которые не касались любимого человека. Поняв, что хозяйка в данный момент не способна на решительные поступки, девушка взяла решение на себя и последние дни конфронтация между: "законная горничная" и "вообще непонятно какой хрен моржовый" перешла с уровня словесных перепалок на уровень неприличной драки.

"Ну, Шуба, если ты жив, то в твоих интересах вовремя умереть, потому что, то что ты сейчас творишь, не влезает ни в одни ворота. Ещё пару дней и Соню можно будет отпевать". Действительно, несколько последних дней женщина отказывалась от пищи, не проявляла интереса ни к работе, ни к внешности, вообще, полностью потеряла интерес к жизни и это начинало беспокоить всех родственников и знакомых.

Проходя мимо супермаркета, Ира свернула от заданной цели и зашла в прохладное помещение. Холодильники с водой были наполовину пусты, а маленьких бутылочек, так же, как и бутылочек с дешёвой водой, не было вообще. Расстроенно вздохнув, девушка взяла большую бутылку дорогой "Суаре" и, устало загребая лёгкими кроссовками, потащилась к кассе. Не смотря на час пик, в супермаркете работала только одна касса к которой тянулась длинная очередь. Встав за женщиной, разговаривающей по телефону, Ира затравленно посмотрела на полную тележку и подтянула повыше бутылку с водой, в надежде, что хозяйка генеральной закупки увидит её и пропустит вперёд, но женщина ничего не замечала, увлечённая телефонным разговором.

-- Ну, а она что, дитё малое? Как можно в таком возрасте не знать элементарных вещей. Сейчас девчонок двенадцатилетних спроси и тебе любая выдаст первые симптомы беременности. Да и потом, зачем кого-то спрашивать, она тест на беременность купить не в состоянии? - Женщина помолчала, выслушивая мнение противоположной стороны и снова нервно зацокала языком, -- Детей он, гад, не хотел. А кто же сейчас детей-то хочет, с жизнью такой фиговой. Врача, говоришь, подкупил. Ну, от её урода ещё и не такого можно было ожидать. Повезло бабе, что мать вовремя вмешалась, а то, в наше время одна таблеточка и всё, аборт, не то что мы под ножами мучились.

Ира почувствовала, как вспотели руки, мёртвой хваткой зажавшие горлышко холодной бутылки, кровь, подгоняемая жарой, забурлила, забрасывая в глаза разноцветные радужные брызги. "Элементарные симптомы", "расстройство желудка", "врача подкупил" ... фразы выстраивались чёткой линией, формируя новую, сверкнувшую озаряющей молнией мысль: "одна таблеточка и всё, аборт". А ведь они даже не додумались проверить слова Агаты, хотя, как удивлялась разговорчивая женщина из очереди, чего проще, купила тест на беременность и все вопросы получили полные и исчерпывающие ответы. Лёгкие, наполнившись воздухом, разрывали грудную клетку, пытаясь выбросить наружу лишнюю кровь и среди непривычного шума и скрежета, во всём теле навязчиво плескался дикий изнуряющий страх, чёрной ленточкой завязавший глаза.

-- Соня, -- закричала девушка в трубку мобильного телефона, не обращая внимания на обернувшихся в её сторону людей. - Как ты себя чувствуешь? С тобой кто-то есть?

-- Да, Ириш, -- бесцветным голосом прошептала женщина на другом конце провода. - Со мной сейчас Агаша. Она мне тут таблеток накупила, трав всяких, через пару дней на ноги встану. Только бы Максим отозвался.

-- Не пей никаких таблеток, -- волосы на голове у Иры испуганно зашевелились, и кожа покрылась мелкими противными капельками пота.

Эти постоянные спутники страха всегда делали голос Ирины на удивление убедительным, словно адреналин, выпущенный через пробитые поры, заставлял собеседника иначе оценить общие проблемы.

-- Я и не собиралась, -- задумчиво пробормотала Соня. - Что-то случилось?

-- Потом расскажу, -- не стала вдаваться в объяснения Ира.

Поставив ставшую ненужной бутылку воды, девушка, работая локтями, пробиралась к выходу. Рядом с автоматическими дверями, сверкающей зелёной змеёй мигала яркая вывеска коммерческой аптеки.

Илона сладко потянулась во сне и, не открывая глаз, протянула руку на соседнюю половину кровати в поиске Гузели. Рука мягко скользнула по сбитой простыне, подушка, издающая какой-то терпкий, незнакомый запах, бархатисто шершавила щеку, словно приглашая задержаться часов еще на несколько. Приоткрыв глаза, Илона нос к носу столкнулась с Гузелью. Губы подруги иронично скривились в очаровательную улыбку.

-- Если бы устраивали конкурсы засонь, ты завоевала бы все призы. Первый раз в жизни вижу человека, способного проспать до одиннадцати часов дня. Это же часы твоей жизни, как можно их так глупо тратить на сон.

-- Брось, Гузенька. Жизнь дана человеку для радости. Что еще делать, как не отдыхать.

-- Вот об этом я и хотела с тобой поговорить. - Лицо Гузели приобрело комическую серьезность. - Хочу познакомить тебя с моим другом.

Илона ошарашенно обвела взглядом пустую комнату и снова сосредоточилась на подруге. Гузель торжественно достала из-за спины темно-желтый старенький веник и вежливо представила:

-- Илона, это веник. - Затем, переведя взгляд, добавила: -- Веник, это Илона. Надеюсь вы подружитесь. Знаешь, как им пользоваться или написать инструкцию?

Дурашливо высунув язык, Илона спрыгнула с высокой кровати и побежала умываться. Через час, когда квартира Таисии Колывановой, мамы маленького Олатойо, блестела чистотой, Илона в изнеможении прислонилась к стене.

-- Да, нелегкая это работа, из болота тянуть бегемота.

-- За бегемота не скажу, не знаю, а вот килограмм сто картошки перечистить - это круто. Или вот еще тонну песка переносить из одного конца в другой.

-- Зачем? - вопрос был задан с такой недетской серьезностью, что Гузель растерялась.

-- Ну, как зачем? Грузовик должен привезти в детский дом песок, сделав при этом энное количество километров. И это количество заканчивается приблизительно за сто метров от забора. Отсюда есть два варианта: или заведующая доплачивает за лишний километр, или...

-- Труд детей в нашей стране запрещен, тем более тяжелый.

-- А кто говорит про труд? Это не труд, это трудовое воспитание. За труд положено платить, а обучение в нашей стране бесплатное.

Несколько минут девочки, опустив глаза, думали каждая о своем, наконец, подойдя к стулу, на котором лежали вещи, Гузель собрала трусики и платья и, повернувшись к Илоне, тихо сказала: